Айя Субботина - Молчи обо мне

— Еще раз — совершенно не за что.

Я первой выключаю телефон, нахожу ножницы и срезаю одну из роз. Она даже пахнет: совсем немного и почему-то с горчинкой, но аромат определенно есть. Закладываю цветок между страниц толстого юбилейного альманаха, который держу в кабинете исключительно ради солидного вида полок, забираю букет и выхожу. На ходу пытаюсь вызвать такси, но приходится прижимать телефон плечом, чтобы удержать букет. И, как закономерный итог — телефон валится на пол. Хоть не вдребезги, но не включается — хоть умри. Придется ехать на метро или, если повезет, поймать что-то по дороге.

На улице сыро, хмуро и слякотно, и я зябко кутаюсь в легкий плащ, проклиная себя за невнимательность и за то, что решила тащить букет домой вместо того, чтобы оставить его в офисе. Все равно меня не будет три дня, а к тому времени розы точно потеряют свое очарование. Тепличные цветы, к сожалению, проживают прекрасную, но короткую жизнь.

Успеваю пройти несколько кварталов, прежде чем замечаю, что за мной потихоньку едет большая черная машина. Я не очень разбираюсь во всех этих значках, кроме тех, что знают даже новорожденные младенцы. Останавливаюсь и выразительно даю понять, что «преследователь» пойман с поличным. Автомобиль немного обгоняет меня, водитель, которого я до сих пор не вижу в лицо, гостеприимно распахивает дверцу рядом с водительским сиденьем.

Только из любопытства подхожу ближе, наклоняюсь — и вижу за рулем того самого мужчину, который так бесцеремонно мне «тыкал» на вчерашнем мероприятии. Только сегодня он вообще не в костюме, а в черном свитере с высоким горлом и потертых джинсах.

— Доброй ночи, Евгения, — без намека на улыбку здоровается он. — Я надеялся увидеть момент истины.

— Что? — не понимаю я, готовясь захлопнуть дверцу, хоть из салона так соблазнительно веет теплом, что все мое нутро молит засунуть куда подальше принципы и не добираться домой на перекладных.

— Когда снимешь туфли.

— Сегодня для этого слишком холодно. Спасибо за предложение, но я доберусь на метро.

— Садись, гордая лебедь, подвезу.

Пока придумываю достойный ответ, тело уже расплывается по чертовски удобному сиденью. Артем пристальным взглядом изучает букет, немного щурится и выдает:

— Дорого, со вкусом, явно не на «отвали». Твой мужик крепко накосячил?

Вместо ответа я называю адрес, стаскиваю туфли и подбираю под себя ноги.

— Кофе угостишь? — Зеленый взгляд насмешливо оценивает, как я в попытках согреться поджимаю и разжимаю пальцы на ногах. — У тебя красивые стопы, маленькие и узкие. Как я люблю.

— Кофе не угощу и в гости не приглашу.

— Тогда, может, ко мне?

— Я не хожу в гости к мужчинам, которые мне не нравятся.

— Ну так и ты мне не очень. — Он заводит мотор, вливается в поток машин. — Или ты из тех, кто спит только по любви?

— Я из тех, кто считает, что наглость мужчину украшает, но ее переизбыток превращается в нелепость.

— Хорошо, тогда побуду твоим личным водителем, МДЖ.

— Что за аббревиатура? — Я пытаюсь сориентироваться и выбрать другую радиоволну, но видимо делаю что-то не так, потому что вместо музыки из динамиков раздается только противный скрип. А Артем не делает ничего, чтобы мне помочь.

— Маленькая Деловая Женщина, — расшифровывает он. — Такая, как ты: прячущая суету и неуверенность за крепким фасадом, умная дурочка с красным дипломом, куколка, у которой есть все, но все равно чего-то не хватает, поэтому она вкалывает, как проклятая, и вместо того, чтобы трахаться со своим мужиком, трахается с работой.

— Пойдете к нам ведущим колонки Прорицания, Ясновидения и Гадания по аватарке? — предлагаю я.

— Я твоему журналу точно не по карману.

— Жаль, это был бы ваш триумф.

— Зараза, — ухмыляется он, притормаживая на светофоре.

— Нахал, — парирую я.

Мужчина разглядывает мое лицо, роняет взгляд на губы — и я неуверенно подтягиваю букет выше, собираясь прикрыться им от этого недвусмысленного разглядывания.

Но не успеваю, потому что Артем мгновенно пододвигается, сокращая расстояние до сантиметра воздуха, который мы проглатываем одновременно. Шипение в динамиках как-то резко сменяется тяжелым гитарным ритмом, я вздрагиваю — и Артем отшвыривает букет куда-то вниз, жестко тараня мою грудь своим корпусом.

— Сама поцелуешь или мне напроситься на оплеуху? — Он поглаживает мои губы шершавым большим пальцем. — Только учти, Маленькая Зараза, раз ты не приглашаешь и не идешь сама, то придется вспоминать молодость и секс на водительском сиденье. Так что может не будем усложнять?

Вместо ответа я откидываю голову на спинку и закрываю глаза.

Меня сто лет никто не целовал. Пусть будет хотя бы так.

В конце концов, у него и правда красивая улыбка.

Но проходит секунда, другая — и ничего.

Я медленно открываю глаза, замечаю, что все это время Артем просто разглядывает меня снизу-вверх, как будто что-то усердно ищет и никак не может найти. Нет, не подростковый прикол и не попытка поставить меня на место, просто он вдруг тоже понимает, что не до конца уверен, стоит ли переступать черту. Или, возможно, ждет от меня тот самый сигнал, о котором так любят писать в советах для мужчин.

У меня нет никаких сигналов. Я так чертовски устала, что хочу просто раздеться, принять душ и насладиться хотя бы теми четырьмя часами сна, которые у меня остались.

— Так от кого цветы, Евгения?

— Это принципиально важный вопрос?

— Да, потому что у меня такая жопа в жизни, что связываться с несвободной женщиной точно не входит в планы на выход из личного кризиса.

— Минуту назад вас это не смущало.

— Если я тебя поцелую, ты, наконец, перестанешь «выкать»? — Его лицо так низко, что мы почти притрагиваемся друг к другу носами, и от него до безумия приятно пахнет зеленым мятным чаем. Я непроизвольно провожу языком по губам, пробую вкус на языке.

Немного, совсем чуть-чуть, кружится голова.

Я так давно одна, что совершенно разучилась защищаться от мужской энергетики, от харизмы напористого мужчины без комплексов, даже если между нами нет никакой симпатии. Это просто мои гормоны, с которыми все очень печально, и просто реакция организма на, как бы сказала Таська, «подходящего для размножения самца».

— Поцелуй — и узнаешь, — после паузы отвечаю я.

— Прости, расхотелось.

Пожимаю плечами, возвращаю букет на колени, где ему самое место, и отворачиваюсь к окну. Все-таки хорошо, что в этот вечер у меня есть свой, пусть наглый и гадкий, но все же принц с каретой. В сказки о Рыцарях не стыдно верить даже МДЖ.

До самого моего дома мы едем в полной тишине, не разговариваем и даже не смотрим друг на друга. Артем уверенно ведет машину, пару раз проделывая такие маневры, что я автоматически готова доверить ему свою жизнь даже на горном серпантине. При этом все же не могу отказать себе в толике любопытства и потихоньку разглядываю профиль в отражении оконного стекла. У него все та же частая россыпь морщинок вокруг глаз, но сейчас она не кажется непривлекательной — скорее, подчеркивает мужественность. А еще мне нравятся, как растрепаны его каштановые волосы: где-то мокрыми иголками, где-то просто в разные стороны. Я бы даже сказала, что прическа говорит о нем лучше всяких слов: независимый, часто импульсивный, злой, иногда впадающий в меланхолию. Уверена, он так же, как и я, любит тишину, но женщин все-таки больше, поэтому вряд ли в его жизни были такие же затяжные отношения с одиночеством, как у меня.