Джессика Симс - История любви Альфы

У меня появляется желание сочувственно скривиться, так как уверенна, именно его били, судя по звукам, доносившимся снизу. Но сохраняю нейтральное выражение лица, пока выясняю, собирается ли он сорвать свое зло на мне. Он ведь Андерсон, а они на все способны. Но он просто протягивает мне пакет с едой. А когда я не беру его, ставит пакет на угол матраса и отходит в другой конец комнаты, где садится на пол, опирается на стену и просто смотрит на меня. В темноте блестят его волчьи глаза. Я не ела с обеда, и, вероятно, прошло уже больше двенадцати часов. У оборотней метаболизм чертовски быстрый, и я умираю с голоду. Я заглядываю в пакет, и мое обоняние наполняет запах фастфуда. Затем смотрю на Коннора, а затем закидываю пару долек картошки-фри в рот.

Он лишь трет рукой лицо.

- Извини. Это не так уж вкусно, но в такое время немного забегаловок открыто.

- Нормально, - говорю я между укусами. На дне пакета я нахожу бутылку воды, откупориваю ее и делаю жадный глоток. Как же хорошо. - Спасибо.

Он что-то мычит в ответ и просто продолжает пялиться на меня. Я быстро уминаю еду, немного опасаясь, что кто-нибудь придет и заберет ее. Когда не остается и крошки, я достаю салфетки, смачиваю их водой и утираю лицо, а после руки. Затем вновь смотрю на Коннора, который сидит с загадочным выражением лица.

- Это все из-за меня?

Коннор поджимает губы.

- По многим причинам.

- Но в основном из-за меня?

Он вновь кивает.

- Спасибо, - тихо говорю я. Как-то неприятно благодарить Андерсона, учитывая обстоятельства, но Коннор явно недоволен сложившейся ситуацией. Черт, он настолько недоволен, что дал себя избить. Меньшее, что я могу сделать, так это сказать "спасибо". - Я ценю твои старания.

Фыркнув, он на мгновение выглядит сраженным.

- Я не фанат методов моего дяди.

- Как и я.

Удивленный, он смотрит на меня, и слабо улыбается на мою попытку веселья.

- Нет, полагаю.

Мы молчим. Я допиваю оставшуюся воду, а затем улавливаю, что и внизу стало тихо.

- Мы одни?

Он устало кивает.

- Боюсь, я твоя сторожевая собака по ночам, пока не произойдет обмен.

- Какой обмен?

- Они говорят, что в районе есть женщина-волк. А наша стая нищая на женщин, так что дядя решил, что эта волчица должна принадлежать нам.

Я хмурюсь.

- Я не знаю ни о какой волчице. И в Альянсе таковой нет. - Даже если бы и была, я бы не сказала, но уверена, что в округе нет новых волчиц.

Пожав плечами, Коннор подтягивает одно колено, на которое кладет локоть.

- Если нет, они, в конце концов, выяснят это и отпустят тебя.

И именно это "в конце концов" беспокоит меня больше всего, но я не говорю об этом. Уверена, он помнит мою предыдущую реакцию на него. Даже сейчас я чувствую странное покалывание возбуждения на его запах. Может из-за того, что он пытался защитить меня, а может из-за течки. А может из-за того, что я впервые заметила, насколько Коннор сексуален, несмотря на то, что волк. Как бы там ни было, я реагирую на Коннора, и не просто в платоническом смысле. Я так не реагировала даже на Криса, своего парня, а мы долго встречались. Но пять минут с Коннором Андерсоном, врагом-волком, и у меня твердеют соски и ноет сердцевина. Ве-е-ели-и-иколе-е-е-пно-о-о-о!

Я вздрагиваю, когда он вновь проводит рукой по лицу и на щеке появляется больше следов крови.

- У тебя все еще идет кровь. - Я пальцем прикасаюсь к уголку своих губ, чтобы показать ему.

Он повторил мое движение, умудрившись лишь больше размазать кровь.

- Ты делаешь лишь хуже. - Я протянула салфетку.

- Тогда помоги. - Он встает и, прежде чем я успеваю запротестовать, опускается на угол кровати. Я отскакиваю на небольшое расстояние, но, когда Коннор не тянется ко мне, расслабляюсь. Мне приходится напомнить себе, что Коннор не такой, как остальные, что он дрался с ними, чтобы освободить меня. Он не станет запрыгивать на меня. На самом деле, посмотрев на него, я поражаюсь, как он вообще держится на ногах. Он ужасно выглядит. Я открыла бутылку, смочила салфетку и аккуратно прижала ее к его щеке. Он не шевелится, но задерживает дыхание и пристально на меня смотрит, пока я приближаюсь и стираю засохшую кровь с его лица.

- Ты в таком виде пошел мне за едой?

- Они не станут кормить тебя, - угрюмо говорит он. - Не хочу, чтобы ты страдала только из-за того, что они говнюки.

Я аккуратно прижимаю салфетку к царапине на его высокой скуле.

- Ты должно быть до чертиков напугал продавцов. Они, наверное, в ужасе думали о последствиях неправильно собранного заказа.

Он почему-то улыбается на это.

- Они бесплатно сделали порцию больше.

Я хихикаю. Вблизи Коннор оказывается не просто симпатичным, он прекрасен. Даже поры на его лице красивые. Брови просто идеальные. Густые и идеально изогнуты. Господи, почему я замечаю красоту чьих-то бровей? И оказалось, что под запахом всей этой крови, аромат Коннора просто невероятен.

Я прикусываю губу, когда очередная волна желания затопила тело. Мне нужно отстраниться от Коннора, но вместо этого сильнее втягиваю его аромат. Лишь от близости Коннора, мои трусики стали влажными. А что будет, когда он прикоснется ко мне?

Я смотрю на его губы, такие полные. В центре нижней губы небольшое углубление, которое так и манит меня облизать его. Когда я поднимаю глаза, натыкаюсь на взгляд Коннора. От которого мои соски становятся тверже камушков.

- Они знают? - хриплым голосом спрашивает он.

О моих сосках?

- Знают о чем?

- Что у тебя начинается течка?

Ах. Он про это. До меня доходит смысл его слов, я распахиваю глаза и дергаюсь назад.

- Ч-что?

Откуда он узнал?

- Я чую твой запах, - бубнит он. - А когда приближаюсь, у тебя расширяются зрачки и твердеют соски. Этому есть два объяснения: или ты желаешь меня как альфу, или у тебя течка.

- Я... Я не хочу тебя, - говорю я. От такой мысли я краснею, и решаю выложить все карты на стол. - У меня на самом деле начинается течка. Ты угадал.

Коннор широко раскрывает глаза.

- Ты шутишь?

- Хотела бы. - На глаза наворачиваются слезы. - Ты ведь не скажешь им?

- Черт, нет. - Он притягивает меня к себе и, к моему немалому удивлению, крепко обнимает. - Не плачь, хорошо? Твои слезы убивают меня. Я могу справиться со всем, когда ты держишься. Но если плачешь, я умру.

Я цепенею в шоке от того, что он вот так запросто протянул руку и схватил меня. Я - кошка. Мы более холодные и отчужденные, но я знаю, что волки в этом плане более ласковые и открытые. Я говорю себе, что Коннор не имеет в виду ничего, кроме сказанного и не обращаю внимания на крошечный укол разочарования. Коннор просто старается быть милым. По моим щекам начинают течь слезы, потому что кто-то на самом деле решает быть добрым ко мне, а не угрожать. Я вздыхаю и утыкаюсь к нему в воротник. Коннор вспотел, и от него еще пахло другими волками, но мне понравилось прикасаться к нему.