Дмитрий Щербаков - Беспощадная страсть

Север бросил взгляд по сторонам. Атмосфера в зале накалялась. Пока еще присутствующие зачарованно пожирали глазами Алую Розу, но чувствовалось — скоро начнется буйство.

Гелла тоже пока не обращала внимания на клиента. Воспользовавшись этим, Белов до краев наполнил водкой два больших бокала. В бокал, предназначенный проститутке, влил солидную порцию клофелина из принесенного с собой флакончика. «Ничего, девка молодая, крепкая, не помрет, — подумал Север. — Зато выспится как следует». И, дожидаясь урочного часа, стал глядеть на сцену, стараясь не поддаться беспощадному эротическому колдовству Алой Розы.

Прошло еще минут сорок. Танец Милы достиг апофеоза. Она двигалась безостановочно, в безумном темпе, не зная усталости, будто заведенная. Ее гибкая фигура извивалась так, что напоминала непрерывно попыхивающую молнию, заряженную электричеством секса. Прорезали воздух изумительные руки, мелькали потрясающие груди, плечи, бедра, маняще распахивались сочные лепестки гениталий… Казалось девушка уже отдается — всему залу сразу.

И зал взорвался. Музыка продолжала играть, Мила продолжала отплясывать, но парочки за столами рванулись друг к другу. Иные девки волокли партнеров к лестнице на второй этаж, видневшейся слева, других шлюх мужики торопливо и жадно укладывали прямо тут же, овладевая ими под их счастливый, восторженный, страстный визг. Начинался разнузданный пир похоти.

Гелла резко обернулась к Белову.

— Возьми меня! — сипло выкрикнула она. — Сейчас, прямо тут возьми! Ну же, Шаман!

— Выпьем! — экзальтированно проорал он в тон ей, суя бокал с водкой. — Выпьем — и вперед!

Гелла залпом опрокинула в себя спиртное.

Север, протянув обе руки, схватил девушку, перетащил через стол, прижал к груди, затем принялся остервенело стаскивать с нее одежду. Шлюха стонала и билась, словно в конвульсиях.

— Резинку… Резинку не забудь! — вдруг прохрипела проститутка, извлекая откуда-то нераспечатанную пачку презервативов. — А то меня хозяева убьют!.. Раздери упаковку!

Север повиновался, отвлекшись на миг, но тотчас опять начал яростно ласкать податливое женское тело. Играть следовало до конца.

Постепенно Гелла обмякла. Клофелин действовал. Наконец голова шлюхи упала на плечо Белову.

Он осторожно пересадил партнершу на соседний стул. Девка крепко спала.

Север осмотрелся. Вокруг кипели такие страсти, что никому до него не было дела. Алая Роза, закончив танец, исчезла с эстрады — и даже этого никто не заметил. Музыка продолжала играть.

От дверей через зал прошли трое здоровенных охранников — местная «братва». Они скрылись за сценой. «Отправились трахать Милку, — понял Север. — Значит, и мне пора».

Он догадался, что именно эти трое собирали с посетителей плату за проституток. Из всей стражи борделя только этим троим было разрешено недолго присутствовать при выступлении Алой Розы — не с самого начала и, конечно, не до конца…

Чуть выждав, Север двинулся следом за скрывшейся тройкой бандитов. Обойдя сцену, он вышел к двери, замеченной им ранее. Отсюда не были видны ни зал, ни стойка бара — только запертый нынче вход в кабак. Возле него охраны не наблюдалось — бойцы стерегли снаружи, в холле при гардеробе. Белов мог действовать спокойно.

Свою сумку, где лежал револьвер с глушителем и боеприпасами, Север сдал при входе — так здесь полагалось. Сумки посетителей охрана не обыскивала — это было бы уже слишком, но сдавать заставляла обязательно.

Теперь Север имел при себе единственное оружие — великолепный пружинный нож, который незаметно вытащил из кармана Вовы уже после того, как оба прошли металлоискатель борделя. Бармену разрешалось таскать на работу стальную игрушку — пусть тешится мальчик. Это оказалось на руку Белову.

На руку ему было и то, что в борделе полностью отсутствовали охранные видеокамеры. Это объяснялось спецификой заведения. Тут бывал весь московский бомонд мужского пола, в том числе известнейшие политиканы, крупнейшие деляги, высшие правительственные чинуши. Тусовавшиеся здесь людишки крайне дорожили собственной репутацией. А пленки видеокамеры могли бы в дальнейшем стать средством шантажа… Поэтому Иван Саратовский вынужден был гарантировать клиентам полное отсутствие видеоаппаратуры в заведении. Особенно это стало актуально после знаменитого скандала вокруг одного российского министра, заснятого в баньке с блядями. Теперь если бы какой-нибудь посетитель «Алой Розы» даже случайно заметил внутри борделя глазок объектива, заведение ожидал бы неминуемый крах. И Иван строго следил, чтобы подобных казусов не происходило.

…Север возник перед двумя охранниками словно из-под земли. Он сжимал в руке небьющуюся пластмассовую бутылку водки, в которую вылил оставшийся клофелин. Увидев чужого, бандиты насторожились, но оружия пока не доставали, знали: после выступления Алой Розы клиент дуреет, способен и заблудиться, возвращаясь из сортира, такое случалось.

— Вы не по адресу попали, господин хороший, — вполне дружелюбно произнес старший боец. — Вам туда, — он указал пальцем в направлении лестницы, ведущей на второй этаж, в будуары проституток.

— А здесь чего? — вопросил Север тупо.

— Здесь хозчасть. Посетителям сюда нельзя. Ступайте, будьте добры.

Между тем Белов успел приблизиться. Неожиданно он выронил свою бутылку — благо она была небьющейся и плотно завинчена пробкой. На один краткий миг парни опустили глаза, проводив ими упавшую посуду. Мгновенно неуловимым резким движением Север воткнул свой левый кулак под дых старшему бойцу. Охранники были одеты в цивильные костюмы-тройки, под которыми отсутствовали бронежилеты — цепкий взгляд Белова сразу ухватил эту немаловажную деталь. Поэтому Север бил наверняка. Малый поперхнулся, издав нутряной хрип. Тотчас правый беловский кулак взлетел вверх, долбанув челюсть бандита. Глаза мужика посоловели, и он кулем повалился на пол.

Все случилось так быстро, что второй страж не сразу осознал происшедшее. Однако, осознав, моментально включился в игру. Мелькнула резиновая дубинка. Север качнулся назад, палка лишь чиркнула его по кончику носа. Белов тут же подался вперед, сгреб противника за отвороты пиджака и мощным броском швырнул через себя. Малый грузно грохнулся. Сам Север устоял, выпрямился, развернулся к противнику. Тот уже вскакивал, но разогнуться не успел: Белов достал его крюком снизу, угодив точно в подбородок. Бездыханное тело глухо шмякнулось об пол.

— Полежи пока, сердяга!.. — ощерился Север.

Первым делом он подскочил к двери, рванул ее на себя. Черт, заперта! И не выломаешь — стальная! Белов зло матернулся, выхватил из-за голенища нож, щелкнул пружиной. Сунул лезвие в замочную скважину, пытаясь отпереть замок. Ничего не выходило. А драгоценные минуты летели, словно ошпаренные!