Леонид Влодавец - Фартовые ребята

— Есть такой опыт. Что, требуется применить?

— Именно так.

— По части обезвреживания или наоборот?

— Вообще-то, надо кое-кого обезвредить, — хмыкнул Шкворень.

— Понятно. Вопросы «отчего и почему» задавать не буду, вопрос «кого конкретно» — оставлю на потом. Предварительно интересуюсь: с чего вы решили применять такие громкие средства? Может, проще кирпич на голову уронить? Или, например, мухоморов в суп накидать? Ну, на худой конец, передоз героина организовать? Тихо, скромно и очень надежно.

— Конечно, можно ответить попросту: а не все ли тебе равно? Но я не гордый, могу сказать, что чем шумнее выйдет, тем лучше.

— Дальше вопрос из анекдота. Як будэ со зброею?

— Не понял…

— Анекдот такой был, еще в советские времена. Собирает военком западноукраинских призывников, объясняет про священный долг и почетную обязанность, а потом спрашивает: «Вопросы есть?» В толпе шумок, а потом слышится голос: «Е вопрос, громадянину полковнику! Як будэ со зброею? Чи с дому браты, чи там дадуть?»

— Ясно. Если есть свое, будем приветствовать. Если нет — обеспечим, чем требуется.

— Приятно слышать. Следующий вопрос такой. Что от меня требуется: только сделать вам подходящую машинку или сработать целиком и полностью?

— Само собой, что машинку надо сделать, установить и запустить.

— Последний вопрос, как и обещал, насчет клиента. Кто, где, когда и в какие сроки?

— Вопросы резонные, но очень ответственные. Сам понимаешь, наверно, что после конкретного ответа договор считается заключенным и сказать «нет» уже нельзя.

— Догадываюсь. Считай, что я согласен.

— Объясняю. Вот на этой картинке, — Шкворень вынул из кармана фотографию, — рожа. Фамилия, имя и отчество тебя, наверное, не волнуют?

— Абсолютно. Даже род занятий не интересен. Интересует только место и время.

— Надо, чтоб он взлетел в своем автомобиле. Вот в этом — «Мерседес-600», — Шкворень показал еще одно фото, на котором просматривался номерной знак «мерса». — Сейчас он стоит на ремонте в автосервисе на улице Щорса. Товарищ решил его оснастить пуленепробиваемыми стеклами и броней. Сервис делает эту работу за три дня, считая от сегодняшнего вечера.

— Хозяин сервиса не в курсе?

— Нет, он не наш. И вообще с персоналом никаких контактов нету. Тот товарищ держит особо проверенную публику.

— Как охраняется это заведение?

— Солидно. Территория сервиса обнесена бетонным забором. По верху забора колючая проволока. Ворота одни, охраняются тремя парнями с помповыми ружьями. По территории ходит патруль с собаками. Все машины, которые проходят ремонт или дооснащение в течение полутора суток и более — то есть, остаются в сервисе на ночь — или запираются в боксы или, если капитально разобраны, остаются в цехах. Само собой, цеха тоже запираются на ночь. Все это — цеха и боксы — под одной крышей, типа ангара. Там, внутри, ночью дежурят два охранника. С дубинками и пистолетами «Иж-71».

— А как днем? — спросил Ерема.

— Днем все мастера на местах, каждая группа четко смотрит за своим участком. Прежде всего, конечно, чтоб инструмент и запчасти не тырили, но ясно, что не дадут так просто копаться в машине.

— Ладно. Принял к сведению. Еще один вопрос на засыпку: вам нужно, чтоб клиент взлетел в определенное время или в определенном месте?

— Лучше, чтобы и так, и так.

— Понятно. Этот «мерс» у вашего клиента радиофицирован?

— Приемник есть, конечно…

— А радиотелефон?

— Стоял.

— Номер известен?

— Нет. Он его мало кому дает.

— А хотя бы примерно можно выяснить? Даже не сам номер, а тех, кто его знает?

— Попробуем…

— Если сможете это сделать, от вас потребуется достать только одно: две толовые шашки по 400 грамм или 100 грамм пластита.

— Толково поговорили! — порадовался Шкворень. — Сделаем. Насчет пластита не обещаю, но шашки раздобудем кровь из носу. Когда это тебе потребуется?

— Не позже чем послезавтра утром. Устанавливать буду непосредственно перед сдачей машины заказчику. Передашь через Коня, он знает, как со мной связаться. Ну и самое главное: тогда же, послезавтра утром, у меня должен быть загранпаспорт вот на эту рожицу, — Ерема вынул из бумажника фотографию девушки. — С Шенгенской визой, как мы с Конем обсуждали. Это аванс с вашей стороны. О моем паспорте и о путях вывоза товара поговорим после того, как примете работу.

— Нет проблем.

— Ну и еще… Не хочу говорить о грустном, но так, сообщаю для сведения. Бывают нехорошие люди, которые не любят расплачиваться по заказам. Или начинают тянуть, или пытаются туфту подкинуть, или даже, в особо мерзких случаях, пытаются нехорошо обойтись с исполнителем. О присутствующих, конечно, не говорят, но имейте в виду, на всякий случай: неприятностей от этого может быть гораздо больше, чем навара.

— Не волнуйся. За нами не пропадет, — произнес Шкворень.

— Тогда, как говорят приличные люди, разрешите откланятся.

— А может, шашлычка откушаешь?

— Спасибо, как-нибудь в другой раз.

Ерема встал из-за стола и тихо удалился, оставив заказчиков в глубоком размышлении.

Шкворень вытащил из-под пиджака рацию. Конь нервно произнес:

— Не глупи!

— В смысле?

— Если ты насчет того, чтоб посадить ему на «хвост» ребят, то это большая глупость.

— Почему? Что, мы должны с ним втемную играть?

— Во-первых, он твоих ребят запеленгует в два счета. И соответственно легко обведет вокруг пальца. Во-вторых, если подвернется случай, он их просто завалит где-нибудь. Ну а в-третьих, может обидеться на недоверие и просто смыться. Тебе это надо?!

— Слушай, Коняга, — неприятным голосом проговорил Шкворень, — тебе не кажется, будто ты за этого друга слишком шибко переживаешь? Мне лично это не нравится. Он тебе, случайно, за рекламу не платит?

— За рекламу не платит, не волнуйся. И если сказал, что сделает все по бартеру, значит, так и будет.

— Уверенный ты какой, смотри-ка! А может, ему на самом деле, кроме паспорта для девки, ничего не надо? Соорудим ему, выдадим, а он сделает ноги и все… Кто отвечать будет? Ты? Нет, ни фига, с меня тоже спросят.

— Ерема не тот человек. Если он что-то обещает, значит, выполнит. Когда он сказал «да», то «нет» уже не может быть. Но недоверия к себе он тоже не терпит, понял?

— Ладно, Конь, — пообещал Шкворень, — в этот раз я тебя послушаю. Но если что-то потом не сошьется — не обессудь.

— Не обоссусь, не беспокойся.

Вагон остановился. Проводница открыла дверь, и Никита увидел внизу, на перроне, среди кучки встречающих, знакомую мордаху Ежика. Еще шесть секунд — и Ветров смог поручкаться с Женькой.

— Привет! — радостно улыбнулся тот. — Видишь, как у нас тут? Тепло уже, весна, в натуре! В честь твоего приезда, наверное…