Анна Шульгина - Уравнение с несколькими неизвестными

- Извините, я не специально, - нарываться на конфликт не хотелось, потому девушка не стала напоминать о знаке, ограничивающем скорость до сорока километров в час, висящем буквально в сотне метров от места происшествия. – Просто боялась, что вы меня не заметите…

- Ты себя в зеркало видела? Тебя не только заметишь, но потом и не забудешь вовек! – под конец фразы мужчина раскашлялся, отчего она почувствовала себя виноватой и, одновременно, немного польщенной.

Виноватой – понятно, из-за неё больной человек теперь стоит на коленях рядом с передним колесом и бормочет чего-то, заглядывая под днище машины, а польщенной, потому как фразу про свою незабвенность она сначала восприняла, как комплимент. И только когда мужик, вдоволь налюбовавшись на застрявшего железного коня, поднимаясь, посмотрел в сторону Инны и непроизвольно отдернулся, до девушки дошел подлинный смысл этого изречения. Надо думать, что покрасневший нос и синие губы не сильно исправили ту плачевную ситуацию, которую она наблюдала ещё в «Нексии»…

- Ты что здесь делаешь? – он сел на водительское сиденье, не став захлопывать дверцу, и закурил. – Снимаешься, что ли? Так место слишком тихое, - мужчина смерил Инну таким взглядом, что окончание «а ты такая страшная» хоть и не было произнесено вслух, но, можно сказать, передалось телепатически.

- У меня машина тут недалеко заглохла, - Власова начала пританцовывать на месте, ожидая, когда в этом хаме проснется джентльмен и предложит уставшей и замерзшей леди сесть в салон. Но, похоже, о хороших манерах данный представитель сильного племени имел понятие чисто теоретическое, и крайне малоприменимое на практике. Он продолжал курить, изредка покашливая и пристально разглядывая замершую напротив него Инну.

Девушка начала звереть, понимая, что плохо опускаться до уровня такого бескультурья, но организм предлагал наплевать на воспитание и правила этикета, отчаянно требуя покоя и тепла.

- Замерзла? – мужчина, лица которого она все никак не могла разглядеть, отбросил окурок в ближайший сугроб и поднялся со своего места.

- Ага, - клацнула зубами Инка, уже готовая к тому времени хоть под одежду к нему залезть, только бы согреться.

- Сейчас исправим, - он обошел машину, открыл заднюю дверцу и принялся там копошиться. Девушке вариант с отсидкой в багажнике совершенно не импонировал, потому она начала потихоньку, боком отходить в сторону. Вдруг повезло нарваться на маньяка?! Конечно, на таком холоде он имеет все шансы получить, так сказать, трудовую инвалидность, отморозив орудие преступления, но и стать героиней трагикомедии ей не хотелось.

- И куда ты? – пока Инна пятилась, уже представляя заголовки газет, типа «Маньяк, разглядев жертву, стал импотентом», мужчина захлопнул дверцу и двинулся в её сторону, сжимая что-то в руках.

«Все, конец», - сил убегать не было, потому она только сжала покрепче ремешок сумки, готовясь к неизбежному.

- Ну, и чего встала? – мужчина подошел вплотную, и Инка, приоткрыв один глаз, смогла рассмотреть своего будущего палача. Ничего так, симпатичный, хотя от этого умирать стало ещё обиднее. – Держи, - он сунул ей что-то в руку, попытавшись отобрать сжимаемую сумку с ноутбуком. Но Власова не отпускала, вцепившись в ручку почти бульдожьей хваткой и рассматривая предложенное.

- А зачем это?

- Как зачем? Сама же сказала, что замерзла, вот и согреешься, - мужчина, хотя, скорее – парень, на вид ему было лет двадцать восемь-тридцать, подмигнул и кивнул на закопанный выше фар капот своей машины.

Инне ничего не оставалось, как вздохнуть и удобнее перехватить саперную лопатку.

Девушка пару минут хлопала ресницами, ожидая, когда он усмехнется и, сказав, что это такая шутка, примется за выковыривание авто из снежного плена самостоятельно. Вместо этого парень вытащил ещё одну сигарету, комфортно расположившись на все том же водительском сиденье, клацнул зажигалкой и тихо уточнил:

- Чего ждешь? Работы непочатый край, или хочешь схватить воспаление легких?

Навязчивый сигаретный дым, вопреки законам физики, не развеялся в морозном воздухе, а устремился в сторону Инны плотным ароматным облаком, заставившим её расчихаться.

- У меня аллергия, - прогундосила Власова, стараясь не вдыхать носом.

- А у меня непереносимость всяких полоумных, которые выскакивают под колеса моей машины, - предупреждение, хотя и было довольно завуалированным, но прозвучало, потому девушка, тяжело вздохнув, вытащила длинную ручку из сумки для ноутбука и перекинула торбу через другое плечо, тут же почувствовав себя многодетной кенгуру: ремни пересекались на груди крест-накрест, словно патронташ, а сами кожгалантерейные изделия фамильярно похлопывали по попе при малейшем движении.

Инна запихнула обратно под шапку выбившиеся рыжие пряди, которые лезли в глаза и забивались в рот, и приступила к непосредственному труду. Поначалу работа шла с переменным успехом – девушка вгрызалась в похрустывающие ледяные залежи, как бедный студент в черствый пирожок, но рыхлый снег, нагло притаившийся под смерзшимся настом, словно в насмешку, сыпался ей под ноги, мгновенно уничтожая результаты каторжных работ. От владельца откапываемого имущества никаких советов и дельных предложений не поступало, что Инну только радовало – она начинала всерьез злиться, потому на доброе слово, произнесенное исключительно с целью помочь, могла отреагировать ударом лопатой в лоб.

- Фары выключите! – не выдержала девушка, когда ксеноновые лампочки, в который раз показавшись и тут же скрывшись под содержимым рухнувшего соседнего сугроба, почти ослепили труженицу.

Из салона донесся негромкий смешок, но её «вежливая» просьба, была без промедления выполнена. В одном водитель был прав – уже через несколько минут после начала археологических работ Инна не только согрелась, но и немного вспотела под двумя свитерами и пуховиком. Ноги оттаять ещё не успели, но пальчики уже начало покалывать, что ясно указывало – процесс пошел.

«Братец Лис, ты – не джентльмен!»

м/ф «Новоселье у Братца Кролика», 1986г.

В мгновенно сгустившейся темноте разглядеть что-либо было довольно затруднительно, потому Инка устроила небольшой перерыв, дожидаясь, пока глаза снова привыкнут к отражаемому от снега лунному свету. Низко наклонившаяся над обочиной еловая ветка довольно больно стегнула её по щеке, оставив саднящий след и навернувшиеся на глаза слезы. Искушение бросить лопатку, причем, лучше бы в лобовое стекло внедорожника, становилось все сильнее. Нет, она признавала, что поступила несколько опрометчиво, выбежав перед машиной, но куда этот лось безрогий так гнал?! Да и её вины в случившемся не было – нужно быть более внимательным, тогда не пришлось бы экстренно тормозить. И вообще, кто его учил таким образом объезжать препятствие по гололеду?!