Екатерина Зиновьева - Любить - это больно

Книги выпали из рук девушки, а она быстро кинулась их собирать, бубня себе под нос что-то вроде:

— Стоят здесь столбами, ходить мешают.

— Прости, ты что-то сказала? — спросил ее глубокий мужской голос, который она сразу же приписала хозяину ботинок, на которые сейчас устремила свой взгляд.

Климова поднялась и с вызовом в глазах посмотрела на Михалева Андрея, злость на родителей, неудачное утро и непонятное поведение подруги сделали свое дело, девушка была зла.

— Я говорю, какого черта ты тут стоишь?

— Не понял? — усмехнулся Андрей, шокированный такой наглостью девушки. — Ты что-то имеешь против?

— Имеешь, — передразнила его Настя и снова принялась собирать книги. — Мешаются тут всякие под ногами.

— Милая, ты не приболела? — все еще справляясь с шоком, спросил Андрей.

— Мне конечно приятно, что ты заботишься о моем здоровье, но не пошел бы ты! — подняв последнюю книгу и выпрямившись, Настя с гордо поднятой головой ушла, аккуратно обогнув парня.

Андрей посмотрел на спину удаляющейся хамки и подумал о том, что, наверное, зря, не остановился на ее кандидатуре в споре с Димой.

"Это было бы интересно"

Климова вошла в аудиторию и, подойдя к столу, за которым ее уже ждала подруга, бросила книги на парту.

Лера вздернула бровь в немом вопросе, но будучи еще обиженной, спрашивать ничего не стала.

Через 15 минут нудного голоса преподавателя, глаза Насти начали закрываться.

— Ясно, что управление производством осуществляется через человека: через людей вносятся определенные коррективы в техническую, технологическую и организационную стороны процесса производства. Но и сами работники являются объектом управления. Это касается, прежде всего, количества и качества рабочей силы, формирования трудового потенциала, его развития и использования, мотивации трудового поведения, трудовых и личностных отношений… — это последнее что услышала и запомнила девушка, после чего, мозг решил отдохнуть. И только больно ударившись лбом о парту, Настя проснулась и, вскрикнув на все аудиторию, схватилась за ушибленное место.

— Климова! — осадила студентку преподаватель.

— Простите, — потирая лоб, извинилась Настя. — Можно выйти?

— Ну, идите, — уже более спокойно проговорила женщина и вернулась к предмету.

Девушка вышла в коридор и прошла в туалет посмотреть на пострадавший при встрече со столом лоб.

— Будет шишка, — заключила она, рассматривая свое отражение в зеркале.

Сполоснув руки в холодной воде и приложив их к щекам, Настя уже собралась выходить из уборной как услышала интересный разговор за дверью.

Девушку, конечно, учили, что подслушивать нехорошо, но она же не виновата, что эти двое встали как раз под дверью и начали так громко говорить.

— Я тебе говорю, остановитесь пока не поздно.

— Костик, прекрати. Ты прям, делаешь из этого такую трагедию.

— Андрюх, да пойми же ты, что вы с Димкой потом пожалеете об этом. Вы же спорите на живого человека — на девушку. И уж я никак не могу понять, зачем Димке укладывать ее в кровать?

— Хватит! — резко одернул друга Михалев. — Митя уже начал исполнять условие спора, назад пути нет.

Больше Настя ничего не смогла услышать, потому что ребята пошли дальше по коридору. Девушка никак не могла связать этот подслушанный разговор со своей подругой, потому что Лера еще не рассказала подруге о попытках Егорова познакомиться и вытащить ее на свидание, поэтому, мысленно посочувствовав бедняжке на которую поспорили ребята, Настя вернулась в аудиторию.

— Ты чего так долго? — спросила подругу Лера, которая уже перестала обижаться.

— Потом расскажу, — шепотом ответила Настя и, взяв ручку начала записывать лекцию.

В перерыв между парами девочки решили никуда не ходить, а остаться в кабинете и обсудить план действий по отношению к некому Лужину.

— Кстати, я освободилась, так что в большой перерыв идем в радиорубку.

— Отлично. Слушай, может, напишем письмо, и правда там его оставим?

— Зачем? — не поняла Лера.

— Для правдоподобности.

— Ну, пиши, если хочешь, — не стала препятствовать деятельности подруги Лера и, выдернув листочек, отдала его Насте.

Девушка закусила колпачок ручки и задумалась над содержанием послания, через пару минут, она повернулась к подруге и, посмотрев на нее жалостливыми глазами, попросила:

— Помоги мне, я совершенно не знаю, что написать.

— Ну, давай, — потерев руки, согласилась Валерия и, так же как и недавно это делала Климова, задумалась. — Жалко мы его имени не знаем.

— Я тоже уже об этом подумала, — кивнула Настя и понурила голову, понимая, что весь их план рушится на глазах.

— Без имени обойдемся, назовем его Зайчиком, нам же нужно только посмотреть, кто за письмом придет, а содержание… да мы вообще можем пустой лист в конверт вложить.

— Но ведь это не так интересно, — забавно сморщив носик, улыбнулась Настя.

— Тогда думай тоже, а не жди, пока я тебе весь текст послания набросаю, — пожурила подругу Лера.

Общими усилиями девочки написали "письмецо" и, вложив его в самодельный конвертик, отнесли в радиорубку. Объяснив молодому пареньку, что от него требуется, девочки вернулись в аудиторию и стали ждать часа "Х".

— Лужин, 4 курс, для Вас в рубке оставлено послание от девушки, огромная просьба забрать письмо, — услышали все учащиеся универа из колонок, развешанных на каждом этаже ВУЗа.

Сообщение повторили несколько раз, после чего "DJ" включил классику, потому что ректор считал, что это приближает "детей" к искусству.

— Не думаешь, что это про тебя?

— С чего бы это? Я еще перед поступлением сменил фамилию отца, на фамилию матери, — отозвался молодой человек.

— Ну, а все же?

— Да, ладно хорош. Думаешь, Лужиных так мало?

— Ну, тех, кто учится на 4 курсе, думаю не так много, — ответил друг.

— Все равно не пойду, бред какой-то, — раздраженно проговорил парень и уткнулся в свой конспект.

Девочки так и не дождались загадочного Лужина и расстроенные пошли на очередную пару.

— Не судьба, — попробовала подбодрить подругу Лера.

— Блин, а до выходных еще так долго, — возведя глаза к потолку пробормотала Климова. — Может, еще что-нибудь придумаем? — с надеждой посмотрела она на Леру.

Валерия кивнула, желая хоть как-то поддержать Настю.

— Знаешь, наверное, это изначально было плохой идеей. Посуди сама, — начала загибать пальцы Лера, перечисляя, — Мы знаем только его фамилию, нет ни имени, ни инициалов, знаем курс, но это нам в принципе ничего не дает. Я бы на его месте тоже не пришла и все потому, что не была бы уверенна, что говорят именно обо мне.

Настя остановилась, о чем-то задумавшись.

— Знаешь, а ведь ты права. Нужно будет у родителей хоть имя его спросить, они-то должны знать.