Мария Протасова - Сборник стихов

Платьица для девочек

Перышки для пальчиков

Двоечки для неучей

Книжечки для слабеньких

Скейты для крутых

Сказочки для маленьких

Денежки для злых

Шахматы для умненьких

Тюрьма для дураков

Кистени для сумерек

Зайцы для волков

Обсуждать не велено

Ни к чему красивости

Все давно поделено

Все по справедливости

Вот что мне послышалось в метро – в стуке колес. Смысла в этом особого нет. Так что-то про пиратов

У не знающих страха

Тех, чья кровь горяча

Жизнь короче замаха

Топора палача

Их на старой подводе

К эшафоту везут

И на исповедь водят

Перед тем, как убьют

Жить на палубе зыбкой -

Не на площадь прилечь

Где секирой улыбку

Отделяют от плеч

Обрекают на муки

Лишь тоска и покой

Чем в объятия скуки

Лучше к плахе щекой

Только сильным и гордым

По плечу эта блажь

Перерезанным горлом

Прохрипеть «Абордаж!»

Им в заоблачной дали

Что-то ветры поют

Их в архангелы звали

Да они не идут

Волны в мантиях черных

И седых париках

Коридорами шторма

Их несут на руках…

От судьбы не убудет

Зимородок свистит

Жизнь по-своему судит

Смерть по-своему мстит

Море суше не пара

Расставаться пора

Жизнь короче удара

И больней топора

и т.д.

Про мальчиков и конец света

Гудит турбиной самолет

Как Гавриил трубою медной

И загорелый пешеход

На самом деле – всадник бледный

Под небом множит плач и стон

Скрипач, спугнувший стаю терций

И каждый мальчик носит в сердце

Свой маленький Армагеддон

Мало кому интересно, но после одного телефонного разговора не могла не написать

Чужой язык – чужая тишина

Какую прежде не случалось слушать

Как будто между нами толщина

Стекла растет и звуки глушит, глушит

Слепой канатоходец – голос мой

Бежит к тебе, дрожа и спотыкаясь

По проводу в такую даль (oh, boy!)

Что кажется – я с вечностью прощаюсь

Шепчу молитвы, как твержу урок

Коверкая латынь славянской вязью

По дну моей души проходит ток

И это тоже называют связью

Мы не положим прошлое в карман

и не впитаем с тщательностью губки

Уносит неслучившийся роман

Двугорбый призрак телефонной трубки

И день угрюмо следует за ним

И оставляет: шрам на горизонте

Меня – среди отеческих равнин

Боль – в проводах, тебя – в твоем Вермонте

Л.К.

Простите ради, за, не глядя

Горам, пескам, небесной глади

Холодным снам, домам пустым

Калекам, извергам, святым

Болезням, торжеству, надеждам

Добру и злу, всему, что между

Любви, страданию, богам

Друзьям, завистникам, врагам

Луне и солнцу, звездной пыли

Тому, с кем счастливы вы были

Тому, кем вам уже не стать

И тем, кто выше мог летать

Беспечным дням, годам печали

Всему, что видели и знали…

Простите всё хотя бы раз

Тому, что так мертво – без вас.

Переделкино

Качалась лампа над столом

И тени корчились на лицах

Луну сквозь чащу – напролом

Нес дождь в ежовых рукавицах

Здесь с чернотою чернота

Затеяв спор, сливалась в лужи

Та, что внутри жила и та

Которая цвела снаружи

Как будто уносила дом

Какая-то чужая сила

Качала лампу над столом

И превращала в кровь чернила

Я знала, этот век – не мой

Нет далее сидящих рядом

И мне – продрогшей и немой

Их сладкий чай казался ядом

Ведь здесь – с крыльца шагнешь во тьму

И в бездну поведут ступени

И по этапу, как в тюрьму

В забвенье поплетутся тени

К тому ли буря речь вела

Чтоб нас не затянула тина

Чтоб вздрагивали купола

Как колокольцы арлекина

Чтоб не смывали кровь вином

Чтоб не увязли в небылицах

Чтоб душу к свету – напролом

Нес век в ежовых рукавицах

Кольцо и крест

На руке твоей – перстень

Не мужская игрушка

На душе моей – песня

Не для детского ушка

Как послушная птица

На мизинце агат

У меня на ресницах

Боли десять карат

У тебя мое сердце

У меня мое горе

Отворенная дверца

К пересохшему морю

Уходи, Первозванный

Из непрожитых мест

Ты мой первый, желанный

Перечеркнутый крест

Робинзоны

Как движенья морской волны

Повторяют сухие губы

Симулируем счастье мы -

Одиночки и однолюбы

Помни, Счастье, что там и тут

Вымирающие как бизоны

Твой спасительный парус ждут

Сухопутные робинзоны

Чтоб случилось в любовь уплыть

Навсегда, а не вскользь и вкратце

Мы всем сердцем желаем быть

И совсем не хотим казаться

Но не парус грядет, а дым

Черный крейсер таращит пушки

Мы пиратам все отдадим

За стеклянные безделушки

А потом на пустом берегу

Вжав в глазницы подзорные трубы

Будем слезы лить по врагу…

Что поделаешь – однолюбы!

Письмо Киплингу

Империя умерла?

Могильщиков – к высшей мере!

Пусть перья ее орла

На шляпах других империй

Но грозный ее оскал

Цветет на костях ГУЛАГа

От сумрачных финских скал

До сонных китайских пагод

Пусть ужас бродит окрест

Ее остывшего тела

В холодном зрачке прицела

Живет византийский крест

Пусть радуется пока

Восторженный победитель

Из памяти пиджака

Не стерт генеральский китель

Мертва ль она? – До поры

Как в кровь обратятся реки

И вытащат топоры

Железные дровосеки

Куда там – Берлин, Париж

Трофеи сдаем под опись

Империя сдохла? Шиш!

Мечтатели… Не дождетесь!

Типа глупо

Влюбиться по фотографии -

Ну что может быть глупее?

Застряла в тебе, как в трафике

Торчу по самую шею

Не бойся – с тебя не спросится

Куда там – в мои лета!

Но будто бы бритвой по сердцу

Морщинки эти у рта…

Muse

Моя подростковая муза

Курит и ногти грызет

Любовь для нее – обуза

И в карты ей не везет

Но в нищий карман за словом

Не лезет зато она

И в небе ее джинсовом

Прорехой сквозит луна

К лицу ей, к повадке, к стану

Не лира, а – меч и щит

И все ей по барабану

Который в сердце стучит

Ее вороная стрижка

Как вызов огня углю

И в общем, она – мальчишка

Которого я люблю

Нахальна, громка, кургуза

С горчинкой – как дикий мед

Моя подростковая муза

Меня в подворотне ждет

Эпитафия

Ничего слова не весят

Ни шиша они не стоят

И хлебов из них не месят

И дома из них не строят

Их на плечи не накинешь

И в стаканы не нальёшь

Больше скажешь – раньше сгинешь

А смолчишь – не пропадёшь

Ничего слова не значат

Нифига они не могут

Те, кто думает иначе

Вымирают понемногу

Нет души – сплошное тело

Есть живот, но нет живого