Владимир Соловьев - Апокалипсис от Владимира

Билл снова достал очки, повертел в руках и вернул на место.

— Возвращаясь к твоей шутке о конце демократии, — продолжил он, — должен заметить, что для меня это вопрос очень серьезный. Я бы даже сказал — фундаментальный. Ведь самосознание нашего народа строится на незыблемости демократических принципов. Как это часто бывает с постулированными ценностями, мы предпочитаем не задавать себе вопрос о том, что это такое и возможна ли действительная демократия для каждого. Такого рода размышления от лукавого. Конечно, любое человеческое общество несовершенно, но даже мой личный пример доказывает действенность нашего образа жизни. Я ведь добился всего сам, так что наша система ценностей работает. Навязшая в зубах фраза Черчилля о том, что демократия плоха, но все же это лучшая из существующих государственных систем, на протяжении веков подтверждалась практикой. За последние десятилетия демократия являлась по своей сути мировой религией. Во имя демократических свобод начинались войны и перекраивались государственные границы. У демократии были и есть свои апостолы и боги, своя церковь и свой Вселенский собор. Даже свой язык — столь ненавистный тебе политически корректный. Если угодно, то демократия в системе ценностей стала выше любой религиозной догмы, во многом изменяя ее и даже вступая с ней в прямой конфликт. Выросшая из упрощенных христианских добродетелей, демократическая вера переросла в отрицание своего родителя, во многом повторив отношения между иудаизмом и христианством. И не случайно, что именно в последние годы стал заметен прямой конфликт между базовыми ценностями религиозными и светскими. Посмотри, как активно требуют от Ватикана признания права гомосексуалистов на церковное служение, разрешения на аборты, презервативы, равноправия женщин, причем требуют все жестче и наглее. Здание католической церкви, теперь уже благодаря нам, окрепло, но ведь еще недавно оно трещало по швам! И ты думаешь, что вот сейчас, в одночасье, все возьмут и одумаются? Признают, что не только они, но и их родители, и родители их родителей, и даже, страшно сказать, отцы-основатели, заблуждались?! Здесь, дружочек ты мой, все не так просто! Лицо Билла заметно покраснело, и он начал расхаживать по комнате взад-вперед.

— Протрут американцы глаза, — говорил Гейтс, размахивая руками так, будто дирижировал оркестром собственных мыслей, — подумают денек-другой и решат, что телевидение по обыкновению врет и что вот сейчас пойдем все на выборы и проголосуем, кого считать апостолом и кого Мессией. А даже допустить мысль о том, что Даниил не американец, унизительно! Конечно, наличие меня в «святой» тройке несколько смягчает ситуацию, но тот факт, что надо мной какой-то русский, превращает все в фарс. Так что, Владимир, не обойдется наша с тобой работа без активных военных действий, что лично на меня навевает уныние.

— Не грусти, старик, — парировал я. — В конце концов, это ведь вы считаете себя возлюбленной Богом нацией. У вас же каждый доллар Господа помнит, он весь в масонских знаках, как харя алкаша в склеротических прожилках. Демократия демократией, но одни ваши евангелисты чего стоят! Да и мормоны и всякие прочие блаженные, они-то ведь хоть какое-то значение да имеют. И весь Голливуд ваш как с наркоты срывается, так сразу в какую-нибудь веру впадает: Мадонна — уже Эсфирь, у нее весь дом в каббалистических веревочках, последняя надежда оттянуть приход климакса. Может, все-таки вы не настолько втемяшились в демократию? У вас негров до середины шестидесятых в правах поражали, а это ведь не так давно было. И большинство мусульман у вас черные. Билл, может, ты преувеличиваешь? Сейчас проведем пару сеансов в Штатах, сотворим чудеса, излечим всех от СПИДа и рака, и народ поверит. Куда он денется?!

— Поверит?! Во что он поверит? Что Мессия — еврейский мальчик с мамой из России?

— А в чем проблема? У вас весь Голливуд такие основали, да и с Гершвином точь-в-точь такая же история.

— Да, — взвился Билл, — но они расцвели благодаря Америке! Став законопослушными гражданами, доказав своей жизнью верность базовых ДЕМОКРАТИЧЕСКИХ постулатов. А теперь все по-другому!

— Дорогой брат, — ответил я, — не волнуйся. Все же не наша задача нести мир, мы принесли меч. Время не убеждать, а судить. И если кто-то собирается упростить нашу задачу, выступая против Мессии, срывая с себя маски и представая в истинном сатанинском обличье, то это их проблема. И результат этой битвы заранее предрешен. Вспомни Лондон — мы победители! Енох небось зализывает раны уже где-то под Урюпинском.

— А почему ты решил, что старики не правы? — вспыхнул вдруг Билл, размахивая перед моим лицом надоевшими уже мне очками. — Ведь все, что они говорят, есть в Писании, вплоть до их собственного существования. И именно Енох и Илия, ветхозаветные патриархи, должны прийти на битву с Антихристом и пасть от его руки. Или что, будем делать вид, что не умеем читать и вся апокалиптическая литература прошла мимо нас?! Так вот, не поленись, набери в «конец света». Сразу убедишься, что Даниил скорее всего не Христос, а Антихрист!

Билл сорвался на крик. В процессе беседы он распалился настолько, что по его пухленьким щечкам побежали алые пятна, лоб покрылся испариной, и стало казаться, что скоро у него закатятся глаза и рот изойдет белой пеной. Чтобы остановить его истерику, я подошел к нему и подул прямо в рот, как это иногда делают родители, чтобы успокоить расплакавшихся детей. От неожиданности мой рассвирепевший брат растерялся и на миг замолчал, после чего вдруг громко рассмеялся. На глаза ему навернулись слезы. Он в изнеможении оперся об стол, и я еле успел подставить стул, чтобы Билл не рухнул на пол. Я осторожно начал:

— Понимаю, Билл, кризис среднего возраста! Не хочу тебя обижать, старик, но у меня он уже был, так что, извини, мысли твои мне близки и понятны. Начнем по порядку. Литературу читали все, с грамотностью проблем нет, только с чего это ты решил, что ей можно верить? Подумай сам, на поляне жизни всегда происходило постоянное столкновение сил добра и зла, причем зло с завидным постоянством побеждало. И при этом мы с тобой должны слепо верить в то, что весь мир сходил с ума, но продолжал писать, читать, а главное, сохранять в веках истинные знания?! Тот факт, что дьявол есть, для нас с тобой очевиден. Что он глубоко проник в церковь, общество и культуру, — сомнений не вызывает. Так почему же ты считаешь, что и литературу о Втором пришествии он тоже не отредактировал? Почитай любые тексты того времени — они же все только о политике тех дней. Просто страшно было получить по башке, вот и использовался эзопов язык, понятный тогда всем читателям, но ужасно таинственный для нас сегодня. Или ты на полном серьезе считаешь, что со дня на день все начнется по Иоанну Богослову, написавшему полный бред, черт-те когда, — простите, вырвалось, — и неясно, зачем? Да ты сам, если дури курнешь, и не таких зверей из моря повытаскиваешь! А так как ты великий Билл Гейтс, то потомки разглядят в этом тайный смысл, что они уже и так сделали с твоими маразматическими сочинениями доапостольской поры.