Стенли Уолперт - Индия. История, культура, философия

Двадцать девятого июля 1987 года Раджив Ганди и президент Джаявардене в Коломбо подписали мирное соглашение, которое привело к временному прекращению гражданской войны в Шри-Ланке. Индия послала достаточное, по ее представлениям, количество войск на соседний остров, чтобы проследить за разоружением тамильских боевиков и остановить боевые действия. Тамилам пообещали контроль над северной и восточной провинциями, по крайней мере, до тех пор, пока не состоятся свободные выборы в местные советы. Лидер тамильских тигров Прабхакаран жаловался на условия договора, но Нью-Дели убедил его смириться, хотя он, судя по всему, рассчитывал стать первым главой правительства автономных тамильских провинций. Однако радикально настроенные сингальские буддисты отказывались принимать этот договор, они видели в нем не больше, не меньше — полную капитуляцию перед имперскими претензиями Индии. Большинство беспристрастных наблюдателей признавали Шри-ланкийский договор как главную надежду на восстановление мира на этом печальном, раздираемом войной и таком прекрасном острове. Договор также означал начало нового этапа миротворческой деятельности Индии в Южной Азии. Но он был быстро забыт, тамильские тигры отказались сдать оружие и, как выяснилось, никакое давление со стороны Дели не могло заставить их сделать это. Президента Джаявардене сменил бывший премьер-министр Ранасингхе Премадаса, однако бойня в районе Джаффны на севере и в Баттикалоа на востоке продолжалась, а вскоре она достигла и юга острова. Премадаса начал требовать ухода индийских миротворцев, видя в них, скорее, дополнительный стимул к продолжению войны, нежели силу, способную восстановить мир и спокойствие. К концу 1989 года Шри-Ланку сотрясали теракты, происходившие буквально в каждом крупном городе. И когда индийские войска покинули страну — Дели вывел последние подразделения в апреле 1990 года — остров вновь оказался на краю гражданской войны. Тамильские беженцы двинулись на север, приплывая на лодках к берегам индийского штата Тамилнад. Однако их индийские братья к тому моменту уже настолько устали от насилия и страданий, что впервые за все время конфликта лодкам не разрешили причалить к берегам Индии в районе Мадраса, вместо этого их повернули обратно в Джаффну. Месяцем позже, когда Раджив Ганди был убит в Тамилнаде террористкой-смертницей из организации тамильских тигров, большинство индийцев пожалели о том, что их страна вообще вмешалась в конфликт на Шри-Ланке. Этот маленький тлеющий остров отныне должен сам разбираться в своих этнических проблемах или ему придется смириться с мыслью о разделе.

В декабре 1979 года вторжение СССР в Афганистан создало самую большую внешнюю угрозу для Южной Азии в целом, угрозу, на которую Соединенные Штаты ответили, открыто вооружая Пакистан и тайно поддерживая моджахедов (борцов за свободу). Тридцатилетний индийско-советский договор о мире, дружбе и сотрудничестве, подписанный в 1971 году, несколько приглушил ответ Нью-Дели на внезапное вторжение более 100 000 советских солдат, пересекших реку Амударья и вступивших в Кабул и Кандагар. Индира Ганди сохранила лояльность Брежневу, хотя иные советники министерства иностранных дел предупреждали ее, что если советские танки пройдут через Хайберский перевал в пакистанский Пешавар, то уже ничто не сможет их остановить, и следующим пунктом станет зона дипломатического влияния Нью-Дели.

Если вспомнить постулаты реальной политики Чанакьи, то Пакистан, как самый близкий сосед Индии, является ее традиционным врагом, в то время как Афганистан, будучи соседом соседа, — друг. А Ганди вращалась в основном в кругах хорошо знакомых с Артха-шастрой. Она должна была знать, что СССР, как сосед друга, определенно должен быть врагом Индии. Физическое присутствие такого большого количества советских войск в непосредственной близости от Хайберского перевала тревожило Нью-Дели не меньше, чем быстрое перевооружение пакистанских ВВС и бронетанковых войск американским Пентагоном. Более 100 стран-членов ООН вместе с Пакистаном и США постоянно голосовали за осуждение русского вторжения в Афганистан и настаивали на уходе Москвы из афганской пустыни. Однако Индия при таких голосованиях предпочитала воздерживаться.

К концу 1980-х индийские стратеги, точно также как век назад их британские предшественники, со страхом ждали, что советская армия пройдет через Хайберский перевал, вероятно, это должно было казаться им странной иронией истории. Раздел Британской Индии в 1947 году и последовавшие за тем индо-пакистанские конфликты вынудили обе страны держать большую часть своих войск на границе, так называемой «линии конфликта», а не на северо-западе, ближе к Афганистану, таким образом, афганская граница стала уязвима для возможных вторжений. В середине 1985 года премьер-министр Раджив Ганди занял более откровенную позицию по отношению к советскому военному присутствию в Афганистане, чем когда бы то ни было позволяла себе его мать: он призвал все иностранные силы покинуть Южную Азию. Раджив Ганди попытался реинтегрировать, пусть в малой степени, национальные осколки Южной Азии, ставшие независимыми после распада Британской империи. В декабре 1985 года главы стран Южной Азии встретились в Дакке по случаю рождения новой Южно-Азиатской ассоциации регионального сотрудничества (СААРК). Это стало первой из целого ряда регулярных встреч, на которых будет вестись постоянный диалог по региональным проблемам, будут обсуждаться конфликты и общие интересы — экономические, социальные и религиозные, а также вопросы военного сотрудничества. Раджив Ганди взял на себя ведущую роль в создании новой ассоциации, что казалось естественным ввиду размера Индии и ее ведущего положения среди семи стран-участниц организации, которая включала в себя не только Пакистан и Бангладеш, но также Шри-Ланку, Бутан, Непал и Мальдивы. Главный дуэт СААРК — президент Пакистана генерал Зия-уль-Хак и премьер-министр Индии Раджив Ганди встретились в Нью-Дели через неделю после того, как была создана новая ассоциация, и договорились о «взаимопонимании» и ненападении на ядерные объекты. Зия провел в Индии всего один день, но его визит открыл новую, более спокойную эпоху в отношениях между двумя странами, чье мучительное рождение четырьмя десятилетиями ранее сопровождалось недоверием, страхом и ненавистью и сделало реальной угрозу ядерной войны в Южной Азии в начале 80-х годов XX столетия.

Первое ядерное испытание Индия провела 18 мая 1974 года, продолжения не последовало. Объявив тогда о проведении мощного подземного взрыва, Ганди настаивала на том, что это было просто частью индийской программы «мирного атома» и что у Индии не было «никаких намерений» стать «ядерной державой». В Индии действительно работает несколько атомных электростанций, но плутониевый взрыв 1974 года мощностью в несколько мегатонн мог быть произведен только с целью испытания ядерного оружия или предупреждения соседей, Китая и Пакистана, мол, Индия находится на пороге превращения в ядерную державу и может стать таковой в любой момент, как только она того пожелает. Это заявление было правильно понято теми, кому оно адресовалось, и сразу же после того судьбоносного взрыва, который можно было услышать не только в Раджастхане, но и в Синде, правительство Зульфикара Бхутто запустило сверхсекретную программу по созданию пакистанской бомбы, той самой, что потом стали называть исламской бомбой.