Кока Антонова - История Индии

Показательно, что в аккадских текстах наибольшее число упоминаний о торговле с восточными областями, в том числе с Дильмуном и Мелухой, которые идентифицируются учеными с индскими или соседними с этими областями, падает на период III династии Ура (2118–2007 гг. до п. о.) и период династии Ларсы. Большой интерес представило открытие на одной из клинописных табличек, датируемой 10-м годом — правления царя Ларсы Гунгунума (1923 г. до н. э.). оттиска печати индского типа. Все эти данные позволили предположить, что период расцвета индских городов — конец третьего — начало второго тысячелетия до н. э. При раскопках месопотамских (городов печати были обнаружены и в слоях касситского периода, что свидетельствует о продолжении контактов и в эту эпоху. В верхних слоях Хараппы были найдены фаянсовые бусы, спектральный анализ которых установил их тождественность бусам из Кносса на острове Крит (XVI в. до н. э.). На основавши этого последний период в истории Хараппы также можно датировать XVI в. до н. э.

Определенные коррективы в эти схемы внес карбонный анализ. Для Калибангана начальные слои хараппской культуры датируются XXII в. до н. э., а последний период — 18–17 вв. до н. э.; для Мохенджо-Даро даты сходные: период расцвета — 22–19 вв., последний период — XVIII в. до н. э. (±115 лет).

В настоящее время многие исследователи условно датируют начало хараппской культуры 2300 г. до н. э., а период «заката» — 18 н. до н. э. (1750 г. до н. э.). Такая хронология указывает на существование контактов Месопотамии с поселениями долины Инда еще в дохараппский период.

При датировке истории Индской цивилизации необходимо учитывать разновременность существования юродов и поселений в различных районах. Раскопки на Катхиаварском полуострове, в частности, показали, что после упадка основных центров в долине Инда здесь еще продолжали, хотя и видоизменяясь, существовать города хараппской культуры.

Вероятно, что более поздние даты, определяющие начало хараппской культуры на Катхиавараком полуострове (для Лотхала радиокарбонный анализ дает 2130 (2125) —1895 (1870) гг. до н. э.), связаны с переселением в эти области жителей из долины Инда в результате начавшегося там упадка главных городских центров.

Существование крупных городов, наличие строгой системы городского планирования строительства свидетельствуют о высокой степени развития Хараппской цивилизации.

В результате раскопок было открыто несколько крупных городов. Самые большие из них — Хараппа и Мохенджо-Даро.

Мохенджо-Даро занимал площадь 2,5 кв. км., а его население, как полагают некоторые ученые, могло исчисляться в 35 тыс. человек (иногда приводится и более крупная цифра — до 100 тыс. человек).

Судя по раскопкам, городские центры имели сходную систему планирования: крупные юрода состояли из двух главных частей — цитадели с западной стороны, где, очевидно, располагались городские власти, и так называемого нижнего юрода, где были сосредоточены основные жилые постройки. Жилая часть города обычно имела форму прямоугольника. Цитадель строилась на высокой кирпичной платформе, возвышаясь над остальным городом. Она должна была защитить и от наводнений, которые были страшным бедствием для городов долины Инда. Общение между двумя частями было, очевидно, ограничено. Например, в Калибангане при раскопках были обнаружены лишь два входа, связывающие цитадель с «нижним городом». В случае необходимости эти входы могли, по-видимому, закрываться и тем самым отгораживать городские власти от простых жителей. У края цитадели в Хараште проходила особая прецессионная дорога, по которой двигались войска, а также различные процессии. Цитадель была хорошо укреплена мощными стеками и башнями. Раскопки в Калибангане вскрыли массивную кирпичную стену цитадели. Внутри нее располагались постройки религиозного и, очевидно, административного характера. В цитадели Мохенджо-Даро находился огромный бассейн (ширина 7 м, длина 12 м, глубина почти 2,5 м), который, возможно, был частью религиозного комплекса и служил для специальных ритуальных омовений. С помощью особой системы в бассейн ил колодца постоянно поступала свежая вода. Археологи открыли ступени, ведущие, как полагают, на второй этаж сооружения. Недалеко от бассейна находились общественные амбары для хранения зерна и своего рода зал для собраний (или рынок, по мнению (некоторых ученых), имевший несколько рядов каменных оснований для колонн (колонны были, очевидно, деревянными и поэтому не сохранились).

Общественные амбары были обнаружены и в Хараппе, к северу от самой цитадели, близ реки. Наличие специальных каменных платформ рядом с амбарами указывает на то, что здесь проходила молотьба зерна: в щелях пола археолога: нашли колоски пшеницы и ячменя. Вероятно, зерно на лодках доставляли сюда по реке, а затем помещали в амбары.

По строгому плану строилась и жилые кварталы, составляющие «нижний город». Здесь имелись главные улицы, ширина которых в Мохенджо-Даро доходила до 10 м. Они пересекались под прямым углом с более мелкими улочками, иногда столь узкими, что даже повозки не всегда могли по ним двигаться.

Жилые дома были различных размеров. Некоторые достигали трех этажей (об этом свидетельствуют остатки лестниц) и заканчивались плоскими крышами. Это были, очевидно, жилища богатых граждан. Специальных окон в них по существовало, а свет и воздух поступали через маленькие отверстия, которые делались в верхней части стен. Двери дома были деревянные. Для строительства крыш кроме дерева применялся также утрамбованный ил. При каждом доме имелись специальные хозяйственные помещения и двор, где находилась кухня для приготовления пищи. В кухне были специальные очаги, а также стояли большие сосуды для хранения зерна и масла. Хлеб пекли в особых печах. Во дворах содержался и мелкий скот.

Бедняки проживали в хижинах и бараках. В Хараппе вблизи стен цитадели недалеко от площадок для обмолота зерна были открыты два ряда строений, каждое из которых представляло собой одну крохотную комнату. Сходные жилища находились и в Мохенджо-Даро, где, очевидно, проживали обедневшие ремесленники, временные работники и рабы. На улицах городов располагались лавки и мастерские ремесленников.

В жилой части города могли находиться и религиозные здания. Английский археолог М. Уилер открыл в Мохенджо-Даро строение на массивной платформе, с лестницей, ведущей, вероятно, наверх, и остатки каменной скульптуры. Весь этот комплекс он предлагал рассматривать как храм.

Основным строительным материалом был обожженный кирпич, но применялся также и сырец. В Калибангане обожженный кирпич шел в основном на строительство колодцев и комнат для омовения.