Роберт Джонсон - Сновидения и фантазии. Анализ и использование

Не следует гоняться за ощущениями такого рода: если вы рассматриваете их как своеобразное успешное предприятие, то эти «духовные» ощущения могут превратиться в возвеличивание вашего эго. Или вы можете скатиться в оккультизм, что уведет вас от сознания и подтолкнет искать в этих ощущениях только остроту и новизну.

Для вас лучше всего будет заняться скромной внутренней работой. Когда вы выполните достаточный объем работы, когда вы вложите достаточное количество энергии в бессознательное, то видения придут к вам без приглашения, если, конечно, в этом будет потребность. Если же они не приходят, значит, они вам не нужны. Видения — это не приз в соревновании. Но поскольку это ощущение, действительно, часто посещает людей, которые регулярно выполняют внутреннюю работу, то им следует знать о нем и быть готовыми иметь с ним дело, когда видение к ним придет.

Истинная форма этого уровня Активного Воображения посещает человека, когда он этого меньше всего ждет. События могут разворачиваться следующим образом: вы идете по вполне обычной улице, и совершенно внезапно улица, дома и окружающие вас люди трансформируются в спонтанное видение. В вашем видении вы можете видеть "улицу жизни", всю человеческую расу, творение Божье, представляющее собой вечный поток жизни. Тротуары и дома реально не изменяются, но выброс Активного Воображения происходит на уровне сознания и порождает видение, включающее в себя реальные окрестности Они начинают представлять собою нечто трансцендентальное и вечное.

Один из моих пациентов рано утром ехал на работу по дороге, освещенной лучами восходящего солнца. Неожиданно им овладело ощущение такого рода солнце превратилось в солнечное колесо, с лучами-спицами, порождающими неисчислимые формы жизни, человеческие проблемы и виды деятельности. Внимание человека было настолько сильно приковано к солнечному колесу перед его глазами, что он был вынужден съехать на обочину, остановить машину и подождать, пока Активное Воображение не закончится и он сможет возвратиться в физический мир. Когда он смотрел на солнечное колесо, он знал, что все отдельные элементы его жизни, вся окружающая его суета вышли из одного источника и в него же вернутся. В этот момент он понимал, что есть только одно единство и что все вещи должны быть едины.

Когда вы рассказываете об ощущениях такого рода, то ваши слова звучат банально, сентиментально и стандартно. Но когда человеку из глубин его бессознательного явится такое видение, когда он увидит, что оно является образом, порожденным чем-то, что находится внутри него, тогда он почувствует, что это видение есть истина. Человеку больше не нужно ждать, что ему эту истину сообщат другие, и не нужно доказывать другим ее существование. В определенный момент вы познаете ее посредством своего собственного ощущения.

В этом, возможно, и заключается суть видения, которое является венцом Активного Воображения: благодаря своим собственным ощущениям, человек может узнать сокровенные истины жизни, которые не могут передаваться от одного лица к другому посредством слов, а могут быть познаны только благодаря связи человека с коллективным бессознательным. То есть, мы узнаем то, что мы и так уже знаем на бессознательном уровне.

Этот принцип был хорошо сформулирован Киркегором, сказавшим, что никто не может вселить веру в другого человека. Он имел в виду, что сколько ни проповедуй, сколько ни произноси слов и благозвучных афоризмов, сколько ни приводи убедительных доводов, все равно не сможешь вызвать у человека то ощущение, с которого начинается вера. Такого рода знание и такого рода вера рождается только в результате личных ощущений. Для того, чтобы отыскать их, мы должны заглянуть глубоко внутрь самих себя, ибо знание и вера — это не "бывшая в употреблении" одежда, и их нельзя позаимствовать у других людей. Каждый человекдолжен сам добраться до источника.

Если видение ощущается не как событие, происходящее в воображении, а как реальное событие, происходящее где-то в физическом мире, тогда могут возникнуть недоразумения. Примитивные человеческие существа прошлых веков традиционно воспринимали видения именно так. Люди верили, что какой-то дух или создание явились к ним из внешнего мира. Они воспринимали эти образы как существующие во внешнем мире полуфизические существа.

Вообще-то, видение — это форма воображения, еще один выброс образов из бессознательного. Образы не только проецируются на «внутренний» разум, но становятся настолько интенсивными, что проецируются на действительность и выглядят так, словно физически существуют "вон там".

Если вы в течение определенного времени занимаетесь Активным Воображением и вас посетит такое видение, то вы сможете увидеть его сходство с вашим Активным Воображением и вашими снами и придете к выводу, что оно — это форма Активного Воображения, при которой явившиеся вам образы выглядят объективно существующими.

Другую форму видения можно было бы назвать "внутренне воспринятым видением". Человек воспринимает те же яркие, мощные образы, но осознает, что они существуют внутри него, на уровне воображения. Вы осознаете, что видите их вашим "мысленным глазом", что смотрите внутрь самого себя. Здесь нет никакого противоречия, потому что у вас необязательно должно возникать чувство галлюцинации, будто вы видите внешнее, реальное событие.

Примером тому может послужить мое Активное Воображение, в которое проник мой «внутренний» лев, впервые появившийся в моем сне. В конце концов, воображение обрело силу видения. Но я осознавал, что все это происходит внутри меня. Тем не менее, ощущение "непосредственного присутствия" этого созданя и воздействие этого образа были настолько сильными, что лев казался почти реальным существом.

Я хочу рассказать вам об одном видении, посетившем меня очень давно, в дни моей молодости, задолго до того, как я начал понимать, чем являются эти видения. К тому времени я уже давно уехал с Северо-запада, занимался решением каких-то вполне земных проблем, и вот однажды, это видение явилось ко мне непрошеным гостем и потребовало моего внимания.

Однажды вечером, я разложил костер на склоне горы Сэнт-Хеленс, где я провел немало счастливых летних месяцев своего детства до того, как произошло извержение вулкана. Смеркалось, я сидел на корточках и смотрел на огонь. Даже сегодня я помню яркие краски того вечера и восторг, в который они меня привели. Оранжевый костер, темно-синее небо, фиолетово-серые тени на склонах гор. Я испытал огромное удовольствие от красоты и покоя, и, в то же время, во мне родилось ожидание чего-то.