Сергей Тармашев - Крах иллюзий. Каждому своё. Книги первая и вторая [сборник litres]

– Могло быть хуже, док! – весело заявил солдат. – Мы хотя бы пришли сюда без штурмовых комплектов!

С этим сложно было не согласиться, и она пошла за парой чистых халатов. Вернувшись в приёмное отделение, Ингеборга непонимающе осмотрелась. Девушек-стажёрок не было на месте, вечно распахнутый люк в медотсек оказался наглухо задраен, а все четыре охранницы находились внутри и о чём-то негромко разговаривали с солдатами с серьёзными лицами.

– Зачем вы закрыли люк? – Ингеборга окинула взглядом помещение. – Стажёры вернутся и не смогут войти.

– Все о'кей, док! – заулыбался солдат-весельчак. – Мы их отпустили по домам! Пускай девочки отдохнут, все равно санитарный день! Люк закрыли, чтобы народ не ломился. Вы же знаете, как это бывает: когда времени полно – никого нет! А как только займёшься чем-то важным, так сразу толпа набежит! Тем более вдруг вы всё-таки решите меня откварцевать! Я всегда готов! Но лишние зрители нам не нужны!

Ингеборга лишь покачала головой, отпуская очередной вздох, и вернулась к работе. Несколько часов она возилась в лаборатории, потом в операционной, потом настала очередь стационара. Странно, но возиться с роботом-полотёром вместо солдат пришли две охранницы, но особого внимания Ингеборга на это не обратила. Охранницы были в бахилах и предназначавшихся для солдат халатах, пустые койки тяжёлым грузом не являлись, женщины сохраняли серьёзность и почти не разговаривали. Чего вряд ли стоило ожидать от похотливого весельчака, например. К середине смены все необходимые работы были выполнены, оставалась лишь возня с файлом отчёта, в который диагностические программы должны были свести результаты профилактических тестов имеющегося в медотсеке оборудования. Ингеборга обошла пустые помещения, запустила везде кварцевание и уже собиралась выйти в приёмный покой, чтобы отпустить солдат, как вдруг свет вокруг заморгал и погас. На секунду медотсек погрузился в кромешную тьму, потом тускло вспыхнуло аварийное освещение, и в наступившей тишине она услышала глухие звуки далеких выстрелов. Ингеборга выбежала в приёмное отделение, и первое, что бросилось в глаза, был стол дежурного, которым перегодили задраенный входной люк. Оба солдата с автоматами наизготовку занимали позиции за импровизированной баррикадой, собранной из стульев, и держали на прицеле вход. Четверо охранниц сидели на местах для пациентов чуть поодаль, вне линии огня, с шокерами наготове, и вслушивались в гарнитуры радиостанций.

– Что происходит? – Ингеборга невольно отшагнула подальше от входа.

– Вооружённые преступники устроили бунт, – угрюмо объяснил весельчак. – Террористы убивают людей. Они захватили реактор и биофермы. Основное электропитание отключено, бункер висит на резервном. Силовые структуры принимают меры, чтобы взять ситуацию под контроль. В эфире сообщают о больших потерях.

– Мы можем принять раненых! – Ингеборга прислушалась с пробивающемуся снаружи грохоту выстрелов. – У меня всё готово, троих пациентов можно прооперировать немедленно!

– Второй уровень полностью захвачен террористами, – за солдата ответила одна из охранниц. – Мы отрезаны от всех. Если откроем люк – они пойдут на штурм!

– Не волнуйтесь, док, – весельчак бросил на Ингеборгу короткий взгляд: – Люк и переборка выдерживают плотный обстрел, мы проверили это на себе. Пока по нам не стреляют, но вам лучше уйти к себе.

Ракетно-артиллерийская боевая часть.

Электромеханическая боевая часть.

Штурманская боевая часть.

Пост медицинской помощи.

Патологическая анатомия.