Олег Соломенников - SOS

Марина поежилась в кресле, – потому что была очень впечатлительна. Они недолго помолчали.

– Давай о хорошем, – улыбнулся приятель, – хочешь, угощу тебя на редкость отличными пирожками, у нас в столовой пекут, больным не дают, а врачи охотно покупают.

– А я пока чай заварю, – улыбнулась Марина, отлично понимая, что от их совместной грусти больному лучше не станет, ей очень захотелось поговорить о чем-нибудь приятном. – Где тут у тебя чайник?

Саша рассказал, где взять чайник и удалился за угощеньем. Девушка и не заметила, как в дверь сначала робко постучали, а потом вошли.

– Добрый день! – раздалось у врача за спиной. Марина вздрогнула от неожиданности.

– Здравствуйте! Александр Петрович вышел, зайдите через десять минут.

– Может быть, вы мне можете помочь? – спросил мужчина.

– А в чем дело? – удивилась Марина.

– Я умираю, – сказал пациент, – я это чувствую… я знаю…

Перед ней стоял болезненно худой человек, и Марина поняла, что это тот самый человек, карту и снимки которого она только что смотрела.

– Не знаю, – она была удивлена и действительно не знала, что ответить на такое заявление, – возможно, все еще будет хорошо.

Она попыталась улыбнуться.

– Я пришел просить сделать мне обезболивающее, а сестра без разрешения врача не делает… – Замолчал и тут же продолжил: – Можно я присяду?

– Конечно!

– Спасибо! – Мужчина улыбнулся. – Знаете, это очень страшно понимать, что ты скоро умрешь, ты прямо-таки ощущаешь, как уходит надежда, вера в чудо. И тогда становится очень тяжело.

Марина молчала, она не знала, что сказать, да и нужно ли было что-то говорить.

– Как вы думаете, там, после смерти, есть что-то еще? – внезапно спросил человек.

– Конечно, есть, – Марина ответила утвердительно не потому, что она верила в загробную жизнь, а потому что понимала – нельзя отнимать у него еще и веру в жизнь после смерти, возможно, это все, что осталось у него, этого сильно истощавшего, болезненно бледного человека. Еще в институте она заметила, что всех больничных пациентов можно разделить на две категории: тех, что еще не потерял надежду и верит, и тех, кто уже отчаялся. Вторые всегда какие-то серые, сгорбившиеся, если к такому человеку присмотреться, то может показаться, что он уже и не живой, так – тело, в котором почти нет жизни, словно организм питается какими-то отголосками, воспоминаниями.

Мужчина долго молчал.

– Я все равно боюсь смерти, – сказал он грустно, – это какое-то бесконечное ожидание чего-то неизвестного, думаю, как это будет, потом думаю о жене, детях. Раньше много думал о том, почему Бог ко мне несправедлив, что так не должно было случиться. – Мужчина посмотрел на Марину с таким вопросам в глазах, как будто перед ним не простой врач, а сам Господь Бог, который может дать на все ответ. – Я и моя семья всегда жили честно, верили в Бога. Каждую субботу в храм! Помогали всем, кому могли, но… – Он замолчал. – Видимо, это моя судьба.

– У вас сколько детей? – спросила Марина.

– Трое… – он осекся, – нет теперь двое, почти взрослые: сын и дочка школу заканчивают, а маленькому только три года, было…

Марина молча кивнула невпопад, потом неожиданно спросила:

– Вы любите свою жену?

– Мы прожили вместе тридцать лет, – пожал плечами мужчина, – я теперь и не знаю, люблю ли я ее.

Марина удивилась и мужчина, видимо, заметив это, уточнил:

– Я же вижу, как она на меня смотрит, она осуждает меня, ей и самой сейчас жутко тяжело ждать, когда я умру.

– Этого нельзя ждать, – не согласилась Марина.

– Это же так изматывает – ожидание. Она ходит ко мне каждый день, что-то приносит, покупает вкусное. Хочет сделать эти последние дни лучше, не понимая, что все лучшее уже было, все это уже в прошлом. Мне ее жалко, хочу скорее умереть, чтобы и ей было легче.

– Это, конечно, не мое дело, но вы не должны сдаваться, – сказала Марина, которая теперь была подавлена не меньше собеседника, – теряя веру, вы теряете жизнь. Вера помогает, очень часто вытягивает людей из самых сложных ситуаций.

– А вы знаете, как верить?

Марина растерялась, пожала плечами, в голове стали мелькать различные варианты ответов, но она понимала, что все они не подходят.

– Ну как же, – сказала, наконец, она, – вера на то и вера, ее невозможно объяснить, ее нужно просто ощущать, она либо есть, либо ее нет…

Она хотела что-то еще сказать, но собеседник ее перебил.

– Раньше я верил! Теперь сомневаюсь, потому что не понимаю за что, – тихо сказал он, – я много об этом думал, и знаете, к какому выводу пришел? Я понял, что верил в Бога, не понимая его! А когда есть непонимание, какая уж там вера, как можно верить в то, о чем не понимаешь.

– В детей, в жену, в любовь… – перечислила Марина.

– У меня все это уже есть, вернее, было, как-то глупо верить в то, что у тебя уже есть.

Девушка не нашлась что ответить.

В комнату вошел довольный Саша, увидев своего пациента и растерянную Марину, он быстро понял, что происходит.

– Владимир? Здравствуйте! Вы что-то хотели?

– Да так, – пожал плечами больной, – хотел таблеток, выпишите, а то боль невыносимая.

– Хорошо! Я попозже к вам зайду, – так же приветливо, не обращая внимания на подавленное состояние пациента, сказал Саша, – хотите пирожок с малиной? Вкусный! Наши кухарки пекут.

– Давайте! – улыбнулся вдруг Владимир.

Саша угостил булочкой больного и тот ушел.

Следом за ним поспешила уйти и Марина, ей больше не хотелось сладкого.

Никита сел в трамвай, ему иногда очень нравилось кататься на этом допотопного вида наземном транспорте. Он сидел у окна, наблюдая за внешней жизнью города, размышлял. Вообще-то, размышления – это практически все, что теперь у него осталось. Он ехал домой, впервые за несколько лет он решил вернуться в квартиру, из которой когда-то убежал. Никита специально вышел из метро значительно раньше, чтобы получить удовольствие от прогулки на трамвае.

За последние несколько дней он принял тот факт, что в церкви ему больше не служить, принял и успокоился. Но идея найти решение наболевшего его так и не отпускала. В последнюю неделю Никита с головой погрузился в изучение различных религий, он исследовал ислам и буддизм, попытался лучше разобраться в иудаизме и западном христианстве; через несколько дней своих изысканий, он понял, что все три основные религии во многом схожи. Что они предлагают? Веру? А разве нельзя верить в Бога, находясь за пределами какой-то религии? Никита вспомнил своих прихожан, людей не сильно разбирающихся в религии, ее правилах, законах, догмах. Он вспомнил людей, которые просто приходили искать ответы на свои вопросы, икать помощи и поддержки, но почти всегда им давался один ответ: смирись, мирянин. Никита обратил внимание на то, что религии предлагают чаще не думать, а просто верить. Но если человек не понимает, во что верит, то как же он может отдаться вере всем сердцем и душой? В этих странностях и есть самый большой недостаток религии. Нормальный человек, живущий в двадцать первом веке, просто не может не думать. Время и обстоятельства фактически запрещают ему это делать.