Василий Витковский - За океан. Путевые записки

В столовой, куда мы отправились обедать, было множество народу. Американцы так полюбили свой Национальный Парк, что многие приезжают сюда, как бы на дачу, живут по несколько месяцев, лечатся или устраивают семейные дела, приискивают женихов и т. п. Для таких посетителей гостиницы делают уступки, и жизнь становится не очень дорогою.

После обеда я пошел осматривать гейзеры. Здешний Нижний бассейн занимает огромную площадь около 30 квадратных миль. Тут тоже мало лесу, и почва состоит из гейзеритовых отложений, на которых встречаются обширные пространства грязных болот, весьма опасных для ходьбы. Тут насчитывается 700 горячих ключей и 17 настоящих гейзеров. Они больше виденных мною в бассейне Норриса, но всё же не принадлежат еще к наибольшим. Главным гейзером считается здесь Фонтан (Fountain), находящийся в полуверсте от гостиницы. Когда я подошел к его бассейну, то вода еще не дошла до краев, и извержение ожидалось не ранее, как через час; чтоб занять время, я пошел бродить дальше по этой мертвой пустыне.

По указанию встреченного солдата, я пробрался в кусты, где нашел другое здешнее чудо — Мамонтовы горшки (Mammoth Paint Pots). Это овальный бассейн около 8-ми саженей длины, наполненный до краев разноцветною розоватою и голубоватою грязью, как бы жидкою известкой. Эта грязь находится в постоянном волнении: то здесь, то там происходят оригинальные грязевые извержения. Кажется, будто это огромный горшок какой-то густой кашицы, находящейся в постоянном кипении. Так как грязь довольно густая, то в том месте, где выделились газы, показывается конус, медленно расплывающийся потом в горизонтальную плоскость. Звуки, слышимые при этих извержениях, весьма странны и не совсем приличны. Здесь не скучно простоять долгое время, не отрывая глаз и ожидая, что вот-вот вся эта масса кремнистой глины вздумает изливаться наружу через края окружающего отвердевшего валика; однако, общий уровень остается постоянным, а булькание грязи в виде конусов, полушаров и огромных колец продолжается. Зрелище весьма оригинальное. Надо полагать, что грязи здесь прибавляется немного, а извергаются только горячие газы. Температура грязи довольно высокая, я полагаю, градусов 50 но Цельсию; по крайней мере, если погрузить в грязь руку, то ее нельзя долго там держать.

Налюбовавшись этим явлением, я вернулся к Фонтану и решил дождаться извержения. Вода была гораздо выше, чем я видел час тому назад, но всё же еще на несколько дюймов не достигла краев водоема. Этот водоем имеет фигуру почти квадрата с закругленными углами и около 4-х саженей в стороне. Глубина его не менее 3-х саженей. Внутренность весьма красива и отчетливо видна, благодаря замечательной прозрачности воды. На дне у одной стороны видно черное пятно — выход канала из внутренности Земли. Вода была уже очень горяча, и от неё постоянно поднимался пар. Окружающее пространство представляет продукты отложения — гейзериты в виде твердой и волнистой массы. Сперва вода была еще спокойна, а затем начали показываться пузырьки, и она как бы закипала то в одном, то в другом месте. Иногда эти предварительные вспышки сопровождались таким шумом, что подошедшие сюда зрители, в том числе несколько дам, бросались прочь, но через какую-нибудь минуту всё затихало, и поверхность воды делалась снова совершенно гладкою. Извержения «Фонтана» вообще неправильны, и солдаты сказывали мне, что иногда проходит 5–6 часов без извержений. Тем не менее я порешил ожидать, окружающая же публика начала расходиться: Солнце давно закатилось, сделалось темно, а дорога до гостиницы, действительно, не совсем безопасна, так кань, несмотря на постланные в некоторых местах доски, можно легко провалиться в гейзерные болота, которые ночью ничем не отличаются от твердых пространств гейзерита.

Между тем признаки скорого извержения становились заметнее. Порою кипяток выбрасывался уже на несколько футов, но через несколько мгновений всё опять успокаивалось. Зрителями оставались, кроме меня, только Окс и две дамы. Окрестный пейзаж, освещенный Луною в первой четверти, представлял что-то волшебное, необыкновенное. Вода в кратере достигла наконец краев и стала изливаться наружу по узкой природной канавке. Вдруг вся поверхность бассейна покрылась огромными пузырями, и вода со страшным взрывом устремилась вверх. Мы с ужасом отскочили в сторону, но тотчас остановились и начали любоваться роскошным фонтаном, во всём его величии. Собственно говоря, это был не один фонтан, а сноп фонтанов во всю площадь бассейна и высотою от 4-х до 5-ти саженей. Брызги летели во все стороны и обдавали нас паром и кипятком. Стоять было нельзя ближе как за 3 сажени от краев бассейна. При лунном свете игра водяных струй была чрезвычайно разнообразна. Они то поднимались, то опускались. Полного покоя уже не было, но иногда фонтаны понижались и затем с новою силою поднимались в высоту, как бы получив в недрах Земли новое подкрепление. Красота и разнообразие явления были так поразительны, что я и не заметил, как пролетело целых 32 минуты; после нескольких небольших вспышек, фонтаны мгновенно прекратились. Подойдя к бассейну, я увидал опять спокойную горячую воду, уровень которой был не более как на один фут ниже краев. Теперь начнется медленный подъем воды вплоть до следующего извержения.

Вполне довольные, что нам удалось присутствовать при всех фазисах чудного зрелища, мы пошли в гостиницу. Так как в воздухе стало уже довольно прохладно, то было весьма приятно войти в приемную залу, где в громадном камине пылал огонь. Сидевшие тут посетители очень сожалели, что не имели терпения дождаться извержения «Фонтана», о котором мы теперь рассказывали.

Хотя было довольно поздно, 11 часов вечера, но я, согревшись у камина, засел написать несколько писем. В этом занятии мне помогли две молодые американки, принадлежавшие к нашей партии посетителей Парка. Дело в том, что мне пришлось тут написать несколько писем по-английски. Не владея языком в достаточном совершенстве, я и прежде обращался к кому-нибудь из случайных соседей с просьбою просмотреть и исправить мною написанное. Американцы хотя и исполняли мои просьбы, но обыкновенно как бы нехотя, и по большей части уверяли, что всё хорошо, и поправок не требуется, хотя я сам чувствовал, что не всё в порядке. Американки оказались гораздо внимательнее и не только исправили мои письма, но объяснили при атом разные грамматические и стилистические тонкости языка.

Утром следующего дня мы поехали дальше осматривать Верхний бассейн гейзеров. Впрочем, теперь вся дорога на юг, вдох Огневой речки (Fire hole Creek) шла мимо непрерывной цепи гейзеров, и лесные промежутки были незначительны. Вся местность усеяна горячими ключами, гейзерами и грязными вулканами; какой-то американский писатель справедливо заметил, что если бы это место Национального Парка удалось посетить Данту, то мы имели бы более полное и более обстоятельное описание ада. На наших глазах здесь происходят значительные и весьма разнообразные перемены в строении земной коры. Тут образуется провал, там появляется новый грязный вулкан или гейзер. Пространство, занятое теперь лесом, под влиянием изливающейся из гейзера горячей воды вдруг преобразовывается: обожженные деревья падают, и почва покрывается толстым слоем гейзерита. Наоборот — пространства, ныне покрытые гейзеритом и совершенно лишенные растительности, по мере уменьшения внутреннего жара в данном месте, вновь возрождаются и покрываются лесом.