Жюль Верн - Необыкновенные приключения экспедиции Барсака

Двое свободных конторщиков устремились ко вновь пришедшим с любезным видом, так как заметили, что часы уже показывают около пяти. Значит, визит посетителей будет коротким, и от них можно будет отделаться меньше чем за пять минут. Один из запоздалых клиентов вступил в разговор с конторщиком, в то время как другой, более высокий, пожелал переговорить с директором.

— Я посмотрю, здесь ли он, — был ответ.

Конторщик исчез за дверью в глубине бюро, предназначенной для служащих, и тотчас возвратился.

— Потрудитесь войти! — предложил он, открывая подвижную створку в конце конторки.

Человек в ульстере принял приглашение и прошел в кабинет директора, тогда как конторщик, закрыв за ним дверь, вернулся к работе.

Что произошло между директором агентства и его посетителем?

Впоследствии, отвечая на вопросы, служащие утверждали, что абсолютно ничего не знают, и этому можно верить. Произведенное расследование свелось к различным предположениям на этот счет, но даже теперь мы в полном неведении о сцене, которая разыгралась за закрытой дверью.

Одно достоверно: не прошло и двух минут, как дверь снова открылась, и человек в ульстере показался на пороге.

Безразличным тоном, не обращаясь ни к кому из служащих в частности, он произнес совершенно спокойно:

— Пожалуйста… Господин директор желает говорить с кассиром.

— Хорошо, сударь, — ответил тот из конторщиков, который не был занят.

Повернувшись, он позвал:

— Стор!

— Мистер Берклей?

— Вас спрашивает директор.

— Иду! — ответил кассир.

С аккуратностью, свойственной людям его профессии, кассир бросил в несгораемый шкаф портфель и три мешка, содержавших в билетах и звонкой монете кассовую наличность, с шумом захлопнул тяжелую дверку, потом, опустив окошечко, вышел из зарешеченной клетки и, заботливо закрыв ее за собой, направился к кабинету директора. Ожидавший посетитель пропустил кассира и вошел вслед за ним.

Войдя в кабинет, Стор с изумлением заметил отсутствие того, кто его будто бы вызывал: комната была пуста. Но ему не хватило времени разъяснить загадку: стальные руки схватили его сзади за горло. Напрасно он пытался отбиваться, кричать; безжалостные руки сжимали его все сильнее, пока он не свалился на ковер без дыхания, без чувств.

Ни одного звука не выдало этого внезапного нападения. В большой зале служащие спокойно продолжали свое дело: четверо занимались клиентами, отделенными от них конторкой, пятый погрузился в обычные расчеты, связанные с его работой.

Человек в ульстере смахнул со лба капельки пота и наклонился над своей жертвой. Быстро и ловко он связал кассира и заткнул ему рот.

Покончив с этим, он тихонько приоткрыл дверь и бросил взгляд в большую залу. Удовлетворенный осмотром, он слегка кашлянул, как бы для того, чтобы привлечь внимание четырех странных запоздалых клиентов, затем одним толчком распахнул дверь.

Это был, без сомнения, заранее условленный сигнал к началу сцены, совершенно фантастической. Человек в ульстере одним прыжком пересек залу и, обрушившись как гром на одинокого счетовода, стал безжалостно душить его, в то время как четверо остальных конторщиков подверглись той же участи.

Клиент, стоявший у конца конторки, перескочил через дверку и опрокинул навзничь служащего, стоявшего перед ним. Из трех остальных посетителей двое протянули руки через конторку и, схватив за горло своих почтительных собеседников, принялись жестоко избивать их о дубовую стойку. Последний же, самый низкорослый, не мог схватить визави из-за большого расстояния, их разделявшего; он перескочил через конторку и вцепился в горло своего противника с силой, удвоенной прыжком. Не раздалось ни одного крика. Вся сцена продолжалась не более тридцати секунд.

Когда жертвы потеряли сознание, душители прекратили побоище. План налета был продуман до мельчайших подробностей. Всё было наготове, не было допущено ни малейшего промедления. Нападающие мгновенно достали из карманов все необходимое. Секунда — и рты всех служащих банка были заткнуты ватой и завязаны, хотя это и грозило жертвам смертью от удушья, руки завернуты назад и скручены, ноги крепко связаны и вытянутые тела опутаны стальной проволокой.

Все было кончено в одно мгновение. Одновременно все пять нападающих выпрямились.

— Штора! — приказал тот, кто просил свидания с директором. Он, очевидно, командовал.

Трое бандитов бросились к железным рукояткам у витрин. Ставни начали опускаться, постепенно заглушая уличный шум.

Дело было почти закончено, когда раздался телефонный звонок.

— Стоп! — приказал главарь шайки.

Когда штора перестала опускаться, он приблизился к аппарату и снял трубку. Произошел следующий разговор, лишь половина которого достигла слуха временно бездействовавших грабителей.

— Алло!

— Я слушаю.

— Это вы, Бакстон?

— Да.

— Странно, я не узнаю вашего голоса.

— Аппарат поврежден.

— Не у нас…

— Это здесь. Я тоже не узнаю вашего голоса.

— Мистер Лазон.

— Ага, так, так! Теперь узнал…

— Скажите, Бакстон, карета уже была?

— Нет еще, — ответил бандит после небольшого колебания.

— Когда она придет, прикажите ей завернуть в Агентство S. Мне сейчас звонили, что они только что получили значительный вклад после закрытия конторы и отправки фондов.

— Большая сумма?

— Приличная. Около двадцати тысяч фунтов [2] [2] Больше 500 тысяч франков. (Примеч. автора.) .

— Черт побери!

— Принимаете поручение?

— Рассчитывайте на меня.

— До свиданья, Бакстон!

— До свиданья!

Главарь положил трубку и мгновение пребывал в задумчивой неподвижности.

Внезапно он принял решение и собрал сообщников вокруг себя.

— Надо действовать, друзья, — сказал он тихо, начиная лихорадочно раздеваться. — Живо! Дайте-ка мне шкуру с того парня!

Он указал пальцем на Стора, лежавшего без чувств.

В мгновение ока кассир был раздет, и грабитель натянул на себя его одежду, хотя она и была ему немного коротка. Найдя в одном из карманов ключи, он открыл кассу, затем — несгораемый ящик и вынул оттуда мешки со звонкой монетой, портфель с билетами и пачки ценных бумаг.

Едва он управился, как послышался шум кареты, остановившейся у тротуара. Почти тотчас же раздался стук в стекло двери, полузакрытой металлической шторой.

— Внимание! — поспешно сказал главарь банды душителей, сопровождая слова выразительными жестами. — Долой плащи, пусть будут видны ваши пиджаки, и по местам — в момент!.. Чтобы не всполошить того, кто войдет! И без шума!.. Потом, когда закроется дверь, не открывать никому, кроме меня!..

Нагруженный портфелем и несколькими пачками бумаг, он, не закончив фразы, приблизился к двери. Трое сообщников по его знаку заняли места служащих, затолкнув тех ногами под конторку; четвертый остался у выхода. Он открыл дверь твердой рукой — в помещение ворвался уличный шум.