Дмитрий Пучков - Средневековая Русь [От призвания варягов до принятия христианства]

Не забудем, что в это время в Византии начался внутрицерковный раскол. Двойной Константинопольский собор свергает с патриаршего престола Игнатия, ставленника папы римского Николая, и ставит обратно Фотия. В свою очередь папа Николай подвергает Фотия анафеме, однако Фотий не теряется и отлучает от церкви самого папу. Эти события привели к Великой схизме (окончательному церковному расколу) XI века, что для летописца – автора Начального свода, а потом и для Нестора стало признаком последних времен. Ибо раскол внутри церкви предшествует падению мира, ведь в Евангелии сказано: царство, внутри себя разделившееся, не устоит.

Итак, настают последние времена, и требуется как можно скорее определиться с тем, кто же будет новым богоизбранным народом. Сомнений быть не может: конечно, славяне – и крещение должно поставить окончательную точку в этом вопросе. Как можно установить, является ли народ богоизбранным? А очень просто: для этого нужно всего лишь уметь описывать события собственной истории, ссылаясь на библейские прецеденты, желательно при помощи прямых цитат из Библии.

В «Повести временных лет» содержится великое множество библейских аллюзий, вполне понятных современникам. Поэтому не следует полностью доверять многим сообщениям, которые описывают раннюю, датируемую весьма условно часть славянской истории: событие, якобы зафиксированное в летописи как исконно славянское, на самом деле может оказаться пересказом какого-нибудь эпизода из Третьей книги Царств или Пророчества Иезекииля, предпринятым с совершенно определенной политической целью.

Вот, к примеру, сообщение о крещении княгини Ольги. Она приехала в Царьград к императору Константину VII Багрянородному из македонской династии и долго загадывала ему различные загадки, на которые он не знал ответов. Когда он попытался на ней жениться, она ответила, что негоже великому христианскому владыке жениться на язычнице: сначала он должен ее крестить. Он послушно ее крестил и повторил свое предложение, на что Ольга ответила, что теперь еще более негоже – ведь он ее крестный отец. Данный рассказ в точности повторяет известную библейскую историю Соломона и царицы Савской. Вряд ли это простое совпадение, и очевидно, что оно не единственное.

Безусловно, всегда остается вероятность того, что в разное время в разных местах имели место очень похожие события. Однако Нестор прямо называет Ольгу подобной царице Савской, то есть он даже не считает нужным как-то маскировать эту параллель. Какой вывод можно сделать из всего этого? Для Нестора принадлежность Руси к христианству, хотя бы еще не в виде официальной религии, а в предварительном знакомстве с христианством, была безусловной. Ведь, по версии Нестора, первым Русь крестил апостол Андрей Первозванный, а вовсе не Владимир.

Конечно, по глубокому убеждению господина Шлецера, это всего лишь «баснь есть, достойная досужего ума». То есть Андрей Первозванный не наносил визитов славянам. В действительности же приезжал на Русь, чтобы закинуть, говоря евангельским языком, «невод для уловления человеков», патриарх Фотий. Именно при нем под Константинополь приходит флот русов и осаждает его, когда основная часть византийского войска воюет на арабской границе. Город защищать некому, и Фотию приходится лично возглавлять оборону. С тех непростых времен сохранились тексты его проповедей. Известно, что русы после этого крестились, так как некое чудо разметало их флот, и ошеломленные захватчики почли за лучшее принять чужую веру.

Многие исследователи не без оснований отождествляют это событие с походом на Византию Аскольда и Дира в 860 году. Возможно, так и было на самом деле, и Аскольд и Дир успели к тому времени как минимум один раз креститься. Хотя, как мы знаем, для викингов это мог быть далеко не рекорд: подумаешь, крестился при необходимости – вернуться к родным богам никогда не поздно. Впрочем, Аскольда и Дира похоронили в таких местах, где потом были сооружены церкви. На могилах язычников церкви ставить не стали бы.

Однако самая главная заслуга Фотия – это миссия Кирилла и Мефодия, крещение болгар и моравов, то есть чехов. Массированное проникновение христианства в славянские земли связано именно с Фотиевым крещением. Кроме того, если принять за истину то, что наш Рюрик – это вполне исторический персонаж Рерик Фрисландский, то не нужно забывать: Рерик был христианином. Зафиксировано сообщение о том, что однажды в его войске случился мор – и он принял христианство на всякий случай, чтобы отпугнуть мор. Это подтверждают Ксантенские анналы, который прямо называет Рерика Фрисландского «язвой христианства», и послание франкского епископа, угрожающего Рерику епитимьей, то есть отлучением от церкви. Если его можно отлучить от церкви – значит, он крещен! Получается, если летописный Рюрик – это исторический Рерик, то к славянам приплыл уже христианский князь. По крайней мере, теоретически это возможно.

Широкое распространение христианства в верхушке славянской аристократии связано с княгиней Ольгой (той самой, которую Нестор сравнивал с царицей Савской). Правда, ее неугомонный сын Святослав креститься отказался из опасения, что дружина его засмеет. Более того, в 861 году была предпринята еще одна попытка крестить славян с западного фланга: в одной из итальянских хроник говорится, что на Русь прибыла миссия епископа Адальберта Магдебургского, однако князь принял их не очень ласково, а некоторых даже убил. Однозначно нельзя сказать, когда произошло это печальное событие – до или после крещения Ольги в Константинополе, поскольку точную дату сложно вывести даже из сочинений Константина VII Багрянородного.

Приходится перебирать возможные варианты и балансировать между 849 и 857 годами. Впрочем, сам факт крещения Ольги остается неоспоримой исторической данностью, и это был очень важный шаг в деле продвижения христианской религии на северо-восток.

Отвлечемся ненадолго на то, чтобы уточнить, как на самом деле пишется имя Ольгиного сына, отказавшегося креститься. В действительности он вовсе не Святослав. Ведь это имя пишется через юс малый – специальную букву, похожую на А с дополнительной палочкой. В современных церковнославянских текстах читается как «я», но до XII века она читалась как «эн», то есть князя звали, скорее всего, Свендослав. Мы уже говорили о том, что скандинавы очень быстро перенимали элементы аборигенной культуры, в том числе и славянские имена. Так что уже третье поколение норманнских князей на нашем престоле соединило в своих именах исконно скандинавские и привнесенные славянские черты. В данном случае – Свен и Слав. Кстати, грек Лев Диакон называет его Свендослав – и не ошибается.