Генри Хаггард - Голова ведьмы

Наконец Дороти решила больше не тянуть и отправиться к Еве с визитом. Она ничего не знала о мошенничестве Плоудена; однако ее удивляло, что никто ничего не спрашивает об Эрнесте. Дороти знала, что он написал Еве – вряд ли письмо не дошло. Почему же Ева ни словом не обмолвилась о нем? Разумеется, она и подумать не могла, что из саутгемптонского дока уже вышло судно, несущее письма об окончательном разрыве, которые вскоре было суждено прочитать несчастному Эрнесту…

Размышляя обо всем этом, Дороти в один прекрасный весенний день обнаружила, что стучит в двери коттеджа Чезвиков. Ева была дома, и Дороти сразу же ее заметила. Она сидела на низенькой скамеечке – той самой, на которой так любил представлять ее Эрнест, целующей своего неугомонного скай-терьера – и смотрела вдаль, на сад и море. Открытая книга лежала у нее на коленях. Она выглядела похудевшей и была очень бледна, как показалось Дороти.

Увидев гостью, Ева встала и поцеловала ее.

– Я так рада вас видеть! Мне очень одиноко.

– Одиноко? – изумилась прямолинейная Дороти. – Да я тщетно пыталась встретиться с вами в течение двух недель, но мне это так и не удалось.

Ева слегка покраснела и ответила:

– Можно чувствовать себя одиноким и среди толпы.

С минуту или две они говорили о погоде, причем так оживленно и заинтересованно, что обеим женский инстинкт подсказал одновременно: собеседница что-то скрывает. В конце концов, Ева первая разбила лед недоверия.

– Дороти, вы знаете что-нибудь об Эрнесте? – нервно спросила она.

– Да, я получила от него письмо с последней почтой.

– О! – Ева невольно стиснула руки. – Что же он пишет?

– Ничего особенного. Но предыдущей почтой он тоже прислал письмо и рассказывал о себе довольно много. Между прочим, он сказал, что написал вам. Вы получили письмо?

Ева залилась краской до корней волос.

– Да! – прошептала она.

Дороти встала и пересела на скамеечку возле Евы, гадая, почему у той такие встревоженные глаза. Как она может тревожиться, если получила такое письмо от Эрнеста?

– Что вы ответили ему, дорогая?

Ева закрыла лицо руками.

– Не спрашивайте меня, Дороти! Это слишком тяжело.

– Что вы имеете в виду? Эрнест сказал, вы помолвлены…

– Да… и нет. Теперь я помолвлена с мистером Плоуденом.

Дороти испуганно ахнула.

– Помолвлены с этим человеком, будучи помолвленной с Эрнестом?! Вы шутите, должно быть?

– О Дороти, я не шучу. Хотелось бы мне, чтобы это оказалось злой шуткой. Но я помолвлена – и выхожу замуж за этого человека менее чем через месяц. О, пожалейте меня – я так несчастна!

– Вы хотите сказать, – сказала Дороти, вставая, – что помолвлены с мистером Плоуденом, хотя любите Эрнеста?

– Да, да, о да! И я ничего не могу…

В этот момент дверь открылась, и в комнату вошла Флоренс в сопровождении мистера Плоудена.

Ее острый взгляд сразу заметил, что что-то не так, а быстрый ум подсказал, в чем именно дело. В своей обычной напористой манере она решила взять быка за рога. Что бы здесь ни произошло, имея такого союзника, как Дороти, Ева могла вырваться из расставленных сетей.

Флоренс дружески поздоровалась с Дороти за руку.

– Вижу по вашему лицу, что вы уже знаете добрые вести. Мистер Плоуден настолько скромен и застенчив, что не хотел объявлять заранее, но теперь он должен принять ваши поздравления.

Мистер Плоуден понял намек и протянул Дороти руку.

– Да, мисс Джонс, я уверен, что вы поздравляете меня – и я это заслужил, ибо я самый счастливый…

Тут он замолчал. Момент был неловким до крайности. Рука преподобного висела в воздухе перед Дороти, но маленькая леди не выказывала ни малейшего намерения пожать ее. Напротив – она выпрямилась в полный рост – пусть и не слишком большой – и устремила строгий взгляд своих голубых глаз на священника, а потом медленно спрятала руку за спину.

– Я не подаю руки людям, способным на такие трюки, – тихо сказала она.

Рука мистера Плоудена упала, и он сделал шаг назад. Он не ожидал такой храбрости в этой малышке. Однако Флоренс пришла ему на помощь.

– Дороти, дорогая, мы не вполне понимаем…

– Полагаю, что вы прекрасно все понимаете, Флоренс, и если не хотите говорить вы – скажу я. Ева была помолвлена и собиралась выйти замуж за Эрнеста Кершо. Ева здесь и сейчас по собственной воле сказала, что любит Эрнеста, но что ее принуждают выйти за другого – вот этот человек! – И она указала маленьким пальчиком на мистера Плоудена, сделавшего еще шаг назад. – Это так, Ева?

Ева отвернулась. Она по-прежнему сидела на своем низеньком стульчике, закрыв руками лицо.

– Честно говоря, Дороти, я не понимаю, какое право вы имеете вмешиваться! – сказала Флоренс.

– У меня есть право на справедливость, Флоренс, – право друга, выступающего в защиту отсутствующего. Тебе самой-то не стыдно участвовать в этом постыдном заговоре против человека, которого здесь нет? А вы, мистер Плоуден? Могу ли я воззвать к вашим благородным чувствам и просить освободить от обязательств эту несчастную девушку, которую вы загнали в угол?

– Я в своем праве! – сухо ответил Плоуден.

– Стыд и позор! И вы еще называете себя служителем Божьим? А ты, Флоренс! О, теперь-то я вижу твое черное сердце и злые помыслы – они горят в твоих глазах!

На мгновение Флоренс смутилась и отвела взгляд.

– Ева, а вы? Как вы могли стать участником такой постыдной интриги? Вы, хорошая добрая девушка, променяли Эрнеста на такого человека! – И она презрительно кивнула в сторону мистера Плоудена.

– Дороти, это мой долг… Вы просто не понимаете…

– Да нет, Ева, понимаю – и очень хорошо понимаю! Тебе лучше было бы утопиться – но не соглашаться на такое. Я женщина, как и ты, пусть и некрасивая, но у меня есть сердце и совесть, так что я все понимаю слишком хорошо!

– Если вы утопитесь, то убьете свою бессмертную душу! Ведь это страшный грех! – воскликнул мистер Плоуден, решив вспомнить о своем сане. Он был очень встревожен. Ему требовался живой товар.

– О да, мистер Плоуден! – продолжала бушевать Дороти. – Вы совершенно правы – это был бы грех, и все же не столь страшный, как брак с вами. Бог дал нам, женщинам, жизнь – но Он вложил в нас и душу, и душа эта знает, что лучше умереть, чем терпеть такое унижение. О Ева, скажи, что ты не пойдешь на это постыдное дело! Нет, не нашептывай ей ничего, Флоренс!

– Дороти, Дороти! – воскликнула Ева, поднимаясь и заламывая руки. – Все это бесполезно! Не разрывай мне сердце своими жестокими речами. Я должна выйти за него. Я в руках людей, которые не знают, что такое милосердие.

– Спасибо! – сказала Флоренс.

Мистер Плоуден помрачнел и нахмурился.

– Что ж, кончено! – сказала Дороти и направилась к двери. Не дойдя до нее, она остановилась и обернулась. – Еще одно слово – и я больше не побеспокою вас. Скажите, чего вы все ждете от этого проклятого брака?