Александр Старшинов - Легионер. Век Траяна

В этот момент к переправе бурным горным потоком хлынули даки, причем хлынули не только из ущелья, но и со склонов ближайших гор. Чтобы укрыться от глаз противника, они прятались далеко от реки. Теперь они мчались, будто обезумев, с ревом звериным, потрясая копьями и мечами, чтобы вступить в битву и умереть. Чтобы собственными телами устроить плотины на пути Рима.

— Заряжай! — разом завопили командиры возле баллист и катапульт.

Камни и заостренные бревна полетели через Тибуск. Две огромные деревянные зверюги, гордость префекта лагеря Седьмого Клавдиева, дрожали как живые, настил ходил ходуном, когда пусковые механизмы баллист отправляли камни в полталанта в полет не только через реку, но и через шеренги выстроившихся вдоль берега римлян. Несколько камней разнесли первых атакующих варваров на куски. Огромные камни раскалывали головы, отрывали их, сминали людей в кашу. Почти каждый камень, перелетев реку, находил себе жертву. Но даки этого как будто не замечали.

Траян вместе с приближенными расположился на площадке у подножия возводимой крепости. Император смотрел на другой берег Тибуска. К счастью, хотя годы отняли у него способность читать мелкий текст на свитках, но видеть вдаль он хуже не стал. Он мог даже различить отдельные фигуры на том берегу — одетые в меховые безрукавки даки казались лесным зверьем, выгнанным пожаром из леса.

Варвары мчались, на бегу пуская стрелу за стрелой, засыпая римлян дротиками, и падали сами под ударами баллист и катапульт.

Птицы граяли над лесом, скликали на пир — то-то будет пожива и воронью, и волкам.

Траян заметил штандарты даков — развевающиеся на древках драконы полоскались на ветру. Сколько их? Десятки? Сотни? Децебал хитер. Варвары нарочно выставили столько знамен, чтобы Траян подумал — их там сотни и сотни тысяч. А сколько на самом деле? Возможно, шестьдесят тысяч, как донес наместник Лаберий Максим, передав якобы верные сведения от верного человека. Не так уж и много, Децебал рассчитывал, что союзников у него будет гораздо больше. Сколько ненадежных племен покинуло дакийского царя, сколько вообще не пришло? Явился ли сам Децебал на поля боя? Скорее всего, да, царь Дакии здесь. Где-то там, в ущелье.

Первые варвары уже добежали до шеренги германцев, пытаясь смешать ряды, но ауксилларии тут же их отшвырнули и сами пошли вперед. После этого римская артиллерия прекратила огонь, опасаясь накрыть своих, лишь две огромные баллисты продолжали метать камни за реку. Теперь с утесов у реки стали стрелять дакийские катапульты — их копья пробили бреши в рядах германцев. А вслед за легкой пехотой уже шли в атаку шеренги вооруженных фальксами даков. Первый ряд был весь в шлемах и чешуйчатых панцирях со щитами.

— Бар-ра! — завопили германцы.

Их низкий крик, похожий на рев, постепенно становился все выше и выше, пока не переходил в пронзительный визг.

Две волны варваров ринулись навстречу друг другу, а следом, соблюдая порядок, шагали легионеры Седьмого Клавдиева. Варварские шеренги сшиблись, вопли и грохот щитов слышны были на другом берегу реки. Траян уже во время своей службы в Верхней Германии старался прикрывать варварским щитом основное ядро легионов. Сейчас он тем более берег основные силы, зная ярость противника.

Обнаженные по пояс германцы яростно дрались с даками, но их оттеснили назад, прижали к легионерам. Седьмой Клавдиев остановился. Фальксы против дубин. Германцы явно проигрывали. Но им некуда было деться — за их спинами легионеры стояли стеной. Обычно римская шеренга в бою двигалась навстречу противнику, но тут германцы подались назад, не давая и шагу ступить Седьмому легиону.

Слева, там, где Бистра петляла как сумасшедшая, успела построиться Паннонская конница, но и она не могла сойти с места — в рыхлом грунте лошади попросту увязли. Опустив копья, всадники лишь обороняли фланг от не в меру ретивых даков. Впрочем, спокойно стоять им тоже не давали — варвары кидались в реку, по воде пытаясь обойти римлян. Тут их встречала артиллерия из-за Тибуска. Машины били по пристреленным местам, одно бревно ложилось рядом с другим, уже вся прибрежная полоса Бистры была утыкана бревнами. Порой одно бревно ударялось в другое с грохотом.

Правый фланг контролировала конница Лузия Квиета. Но опытный араб со своими нумидийскими всадниками не совался вперед, его задача на данный момент — не дать обойти армию с фланга. Исход битвы должен был решиться в центре. Если германцы сумеют продержаться, им повезло, если нет — они падут во славу римского оружия.

— Я знаю, что делать, — вдруг сказал Адриан.

— Что? — Траян продолжал смотреть за реку. Происходящее ему явно не нравилось.

— На катках спускаем баллисты к реке — настил связан веревками и сбит гвоздями, под ними — бревна. Это же настоящие плоты. Тибуск узок в этом месте и сейчас совсем не глубок, мы переправим баллисты на ту сторону, отталкиваясь баграми от дна, обстреляем варваров и отгоним назад, после чего наши продвинутся вперед, и переправится Пятый Македонский.

— Безумный план, — сказал Траян, несколько раз кивнув. — Безумный, но хороший.

— Слушать команду! Стройся! — там и здесь раздавались приказы центурионов.

Приск спешно надел шлем, затянул ремешок. Их центурия выстроилась в ряд. Третий ряд в построении. Впереди чей-то шлем и плечи. Чей — неведомо. И неважно.

Опять сердце колотится где-то в горле. Отчаянные выкрики центурионов, охрипшие сорванные голоса. Сзади странный звон — а, это палка опциона гуляет по спинам, выравнивая шеренги. Пятый Македонский уже перешел мост. Слева на самом берегу распоряжается Адриан, голые по пояс солдаты вытаскивают на берег очередную баллисту.

Уже штук пятьдесят орудий переправили, теперь они вели заградительный огонь, не давая варварам подвести подкрепления к своим. Кто-то неудачно зарядил баллисту, камень, вращаясь, пролетел над построенными шеренгами и снес голову легионеру в первом ряду.

— Хороший подзатыльник! — клацнул зубами Кука.

— Дрожишь? — спросил Приск.

— Смеюсь! Что, не видно?

— Прекратить стрельбу! — заорал Адриан, даже Приск услышал его крик.

Дакийские стрелы, дротики, камни из пращей и баллист сыпались смертельным дождем на головы легионеров, приходилось высоко поднимать щиты, чтобы закрыться от этого града.

Впереди слышался мерзкий хруст — там бились с даками германцы, и счастье явно было не на стороне союзников Рима. Шеренги стояли плотно, так что у германцев было лишь два пути — убить или быть убитыми, отступать им было некуда. Стоявшие сзади напирали на тех, кто был впереди, пространства между шеренгами практически не осталось. Упавших затаптывали. Внезапно чье-то тело взметнулось над головами дерущихся, сделало несколько нелепых круговых движений руками, будто дак (а это был дак) пытался взлететь, и вновь исчезло среди сражавшихся.