Алла Бегунова - Звенья разорванной цепи

Аржанова представила карту командиру фрегата «Святой Амвросий Медиоланский» — капитану второго ранга Нелединскому, когда парусник подходил к Алуште. Моряк долго рассматривал ее и слушал пояснения княгини Мещерской. Затем он предложил свое решение: с помощью поворота «оверштаг» поставить корабль правым бортом к городку и вывести его на прямую наводку находящихся на верхней палубе двенадцатифунтовых пушек и полупудовых единорогов. После этого отдать якоря. Трехмачтовик окажется точно напротив западной окраины Алушты. Орудия под номером 6, 7 и 8 батареи правого борта возьмут на прицел два вышеупомянутых дома.

Если боевики вздумают сопротивляться, артиллеристы фрегата откроют огонь. Им понадобится только заранее обусловленный и ясно различимый сигнал с берега. Тогда командир батареи лейтенант Подыма, отличающийся фантастическим глазомером, наведет пушки, дабы урон для остальных обывателей приморского городка был минимальным.

Подыма, вызванный в каюту капитана второго ранга, сначала снял шляпу перед штаб-офицером, затем галантно поклонился княгине Мещерской. Ее краткий рассказ о столь не «дамском» и даже грубом предмете, как исламское террористическое подполье в Крыму, сильно озадачил лейтенанта. Он полагал, будто ее сиятельство совершает морское путешествие от Севастополя до Алушты исключительно ради собственного удовольствия.

— Так оно и есть, Константин Иванович, — ласково улыбнулась ему Аржанова. — Нет для меня большего удовольствия, чем знать, что очередная компания бешеных, замышляющих уничтожение ни в чем не повинных людей, навсегда отправилась в гости к Аллаху.

— Я никого не убиваю, Анастасия Петровна, — счел необходимым пояснить молодой офицер. — Я умею лишь наводить орудия корабельной артиллерии.

— Что нужно для правильной наводки?

— Ориентир, ваше сиятельство.

— Посмотрите на карту, лейтенант. Он там имеется?

— Нет, ваше сиятельство, — после некоторого размышления ответил Подыма. — Пейзаж довольно однообразный.

— А если мы поставим пику с красным флагом вот сюда? — курская дворянка нарисовала карандашом кружок недалеко от дома имама, справа, в зарослях тиса ягодного, на карте изображенного ярко-зеленым цветом.

— Это в большой степени облегчит мою задачу, ваше сиятельство.

— Договорились, Константин Иванович. Вы берете эту карту себе. Копия ее со всеми нужными пометками остается у меня.

— Неужели, Анастасия Петровна, вы сами поедете с командой в Алушту ловить злоумышленников? — лейтенант в крайнем изумлении поднял свои небесно-голубые глаза на Флору.

— А кто, по-вашему, должен ехать, Константин Иванович?

— Ну есть же поручик Чернозуб, например. Есть унтер-офицеры, есть солдаты корабельной морской пехоты…

— К сожалению, они не владеют тюрко-татарским языком. Мы, господин артиллерист, все-таки сначала хотим предложить этой банде мирные переговоры, сдачу в плен на вполне сносных условиях.

Однако ничего из этого не вышло.

Окруженные в двух домах боевики вместо переговоров открыли огонь. Бой принял затяжной характер. В отряде Аржановой, усиленном морской пехотой с фрегата, появились раненые. Сверившись с картой, она вместе с сержантом Прокофьевым спустилась к морю, обошла городской квартал по галечному пляжу и попала в заросли тиса ягодного. Здесь сержант и поднял пику с красным флагом. Увидев ее, русские солдаты поспешно отступили от домов. Татары обрадовались. Но радость их была недолгой. Ровно через десять минут, как ранее условились Аржанова с Подымой, орудие № 6 батареи правого борта «Святого Амвросия Медиоланского» произвело первый выстрел. Он получился с небольшим перелетом, и ядро ударило в сосновую рощу на горе. Второй выстрел, по обыкновению, имел незначительный недолет и обрушил высокий каменный дувал, или забор, перед жилищем имама.

Третий выстрел попал прямо в первый этаж дома. Затем произошло нечто невообразимое. Земля вздрогнула. Столб дыма и пламени со страшным грохотом поднялся к небу. Крепкое здание словно бы раскололось надвое. Тысячи осколков камня, дерева, железа полетели в разные стороны. Аржанова и Прокофьев в страхе легли, закрывая головы руками. Сверху на них посыпались листья и ветви деревьев, сорванные ужасной силой взрыва. Секунду, наверное, длилась тишина. Потом послышался вой, крик, визг, плач людей, насмерть испуганных, а также раненых и контуженых.

Надо ли говорить о том, что от схрона оружия и пороха, собранного террористами, осталась только глубокая яма. Над ней нависали жалкие обломки, некогда бывшие добротным строением. Куски обугленных деревянных балок, какие-то искореженные, перекрученные железяки, остатки человеческих тел усеивали пространство вокруг этого злополучного места. Черная копоть покрывала все предметы.

Теперь Аржанова, осторожно ступая по земле щегольскими офицерскими ботфортами, тростью переворачивала разные обломки и бесцельно бродила по пепелищу. Яма еще дымилась. Запах стоял просто отвратительный. Но разговаривать было не с кем. Заговорщики вместе с хозяином дома и его семьей обратились в прах. Соседний дом торговца кожей обрушился полностью, погребя под стенами и крышей своих обитателей. Один вопрос мучил Флору: какое количество пороха и как сумел припрятать здесь имам, коль детонация его вызвала такие разрушения?

Курская дворянка, испытывая немалое огорчение, собиралась обратиться за разъяснениями к лейтенанту Подыме. Что за снаряд он отправил из пушки в Алушту, желая в третий раз поразить противника? Ни о чем подобном она его не просила. Ей требовалась лишь артиллерийская поддержка, скорее направленная на устрашение, чем на полное истребление врагов.

Фрегат, поставив паруса, уходил на запад.

Офицеры, за ужином собравшись в кают-компании, живо обсуждали происшествие. Оно им понравилось. Российский императорский военно-морской флот в очередной раз явил чумазым аборигенам свою мощь и силу.

Польщенный всеобщим вниманием, молодой артиллерист ответил на вопрос княгини Мещерской с невинной улыбкой:

— Ах, Анастасия Петровна, ведь это — совершеннейшие пустяки. Всего лишь граната из полупудового единорога.

— Какая граната? — удивилась Аржанова.

— Обыкновенная. Полый чугунный шар диаметром 15 сантиметров, весом чуть более 8 килограмм, набитый порохом и с запальной трубкой. При соприкосновении с целью взрывается.

— Почему вы решили применить ее вместо ядра?

— Это — нововведение, и надо его опробовать, — убежденно произнес молодой офицер. — Вы сами видели единороги при перегрузке с пристани на фрегат. Между тем, инструкция гласит, что лучше всего при стрельбе из них использовать гранаты. Я использовал…