Игорь Берег - Приказы не обсуждаются

— Случайности бывают всякие! — философски заметил Алексей Васильевич. — Ты и представить себе не можешь, какими они бывают! Но в этом случае ты прав. Слишком подозрительно выглядит наша катастрофа. И мы уцелели просто чудом.

— Никаких чудес! — сказал Загайнов. — Это моя бабушка помогает!

— Какая еще бабушка?

— Да матери моей приснилась ее мать, когда я был в первой подобной командировке. И сказала: «Не бойся за Сашу, я за него все экзамены сдала!» Действительно, я потом столько раз из многих ситуаций, в которых должен был гарантированно головы лишиться, целым вылезал, что со счета сбился!

— Ерунда все это! — не поверил Симонов. — Просто ты — везунчик. А нам, значит, повезло рядом с тобой оказаться.

— Сомнительное везение… — задумчиво сказал Евгений. Чувствовал он себя уже почти в норме, даже голова не болела. — Что делать будем?

Вопрос этот был более чем актуален. Они оказались почти в центре Африканского континента, хоть и с оружием, но без какого либо средства передвижения, воды и продуктов. Нет, одну коробку с полевыми пайками Симонов успел выкинуть из разбитого вертолета, пока Загайнов тащил бесчувственного Миронова. Также успели захватить автоматы и подсумки к ним. Приборы ночного видения, прочее снаряжение, а также запасы воды, остались в огне, потому что были погружены в джип и времени доставать их уже не оставалось. Положение их было, как говаривал один знакомый Евгения, «хуже губернаторского». Что означали эти слова, Миронов не знал, но как-то ловко они ложились на нынешнюю ситуацию.

Итог краткого совещания с инвентаризацией всего наличного имущества подвел Симонов.

— Так, ребятки, вот что я думаю. Искать нас, скорее всего, не будут. Ни местные, те самые, что сбили «вертушку», поскольку уверены, что мы сгорели. Ни наши — по той же самой причине. Надеяться нам, таким образом, не на кого. Кроме самих себя, разумеется. Ничего, что-нибудь по ходу дела придумаем. Но возникает другой вопрос. Куда податься?

— А где мы сейчас? — спросил Евгений, проверяя свой автомат, насколько это можно было в окружающей их темени.

— Примерно в ста километрах от границы с Замбией. На север от нас — Луэна. А с востока движется колонна Савимби, драпающего из Анголы. И мы, насколько я помню карту и последние данные о его передвижении, должны были высадиться, что и сделали не совсем удачно, как раз на ее пути. Точнее скажу, когда рассветет. Не стоит сейчас фонариками махать, чтобы не привлечь ничьего внимания. По этой же причине рекомендую воздержаться от курения.

Так что надо решать: или мы разворачиваемся и дуем в сопредельную Замбию, чтобы там выйти к какому-нибудь населенному пункту и дать о себе знать, или остаемся на месте и ждем колонну, чтобы все-таки выполнить задание. Может, даже продвигаемся ей навстречу. И потом ищем транспорт на предмет отсюда выбраться. Третий вариант, например, сдача ангольским властям для дальнейшей депортации на родину, нам не подходит. Во-первых, военных русских здесь давно нет, а во-вторых, боюсь, что никакой депортации не будет. По крайней мере, довольно длительное время. Нас просто упекут в тюрьму, приняв за наемников. Рассказать же о действительной цели нашего здесь пребывания мы права не имеем. Давайте решать.

Повисло молчание. Первым не выдержал Загайнов.

— Нет, я так не играю! — заявил он. — Обещали веселую охоту на большого хищника, а теперь предлагают все бросить и бежать куда-то за границу. До той границы черт знает какое расстояние! Сами говорили, что примерно сто километров. Знаю я это «примерно»! Два лаптя по карте. Мое мнение такое: взялись задело? Значит, надо его выполнить. А потом что-нибудь придумаем.

— Твое мнение, Женя? — спросил Симонов.

— Да какое тут может быть мнение? Мы что, ливингстоны какие-нибудь, по африканским лесам шнырять? Только представьте, как мы эту сотню с гаком километров будем тащиться! Без воды и продовольствия. Легче прямо сейчас пулю в лоб пустить и не мучиться. Да и задание не выполнено. Хоть и по объективным причинам, но все же… Я согласен с Сашкой, надо оставаться и ждать колонну.

— Я так и думал, — вздохнул Симонов. И непонятно было, то ли с облегчением он это сделал, а то ли от безысходности ситуации. — Может быть, это и хорошо, что с нами американцев и португалов нет? В деле мы их не знаем, мало ли, как повели бы они себя под огнем. Конечно, храбрые ребята, но ют опыта у них…

— Я еще в Лиссабоне задумываться начал: кто же их, необстрелянных, на такое дело послал? — признался Евгений.

— Можно сделать вывод: не всем хотелось, чтобы наша операция увенчалась успехом, — резюмировал Симонов. — Кто-то вместо крутых волков подсунул щенков.

— Вполне возможно, что этот «кто-то» и координаты нашей высадки сообщил кому следует! — влез Загайнов.

— Конечно, может такое быть, — согласился Симонов. — Мы прилетели, а нас уже ждут. И — получите, гости дорогие! А по америкосам могли вообще не стрелять…

И тут же оборвал самого себя:

— Хватит предположения строить. Потом разбираться будем, когда вернемся. Мы выжили не благодаря, а вопреки и поэтому сейчас должны продолжать барахтаться, чтобы не утонуть в крынке с молоком, как та лягушка. Лучшая защита — нападение!

Тем не менее до рассвета, который случился довольно скоро, они проговорили, вернее, прошептались между собой, не двинувшись с места. В темноте блуждать по незнакомому лесу было просто глупо.

День начался почти мгновенно, как это обычно бывает в Африке. Евгений помнил эту особенность. Только что было темно и вдруг — раз! — все видно! Словно кто-то повернул гигантский выключатель.

Выяснилось, что сидят они в зарослях высокой травы почти у самого подножия толстенного баобаба. Загайнов тут же вскарабкался на дерево и осмотрел окрестности. Вокруг был обычный африканский лес, местами совершенно непроходимый, потому что колючие заросли не позволяли протиснуться даже самому маленькому и худому человеку. Местное население, которое наверняка имелось, передвигалось по известным ему звериным тропам и дорогам, проложенным еще португальцами в колониальные времена.

В той стороне, где упал вертолет, в небо поднимался дым, но уже слабеющий, едва видимый в лучах яркого солнца. Все, что могло там гореть, уже сожрал огонь. А то, что осталось, наверняка растащили те же местные жители. Для них каждая безделушка была даром богов и могла пригодиться в хозяйстве. Так что идти осматривать место катастрофы было бессмысленно. Да к тому же и опасно. Сбившие винтокрылую птицу люди могли шнырять вокруг места ее последней посадки, а встреча с ними совсем не входила в планы трех русских офицеров, волей судьбы и начальства заброшенных в глубь Африканского континента.