Надежда Синельникова - Легенды Амастриды

– Я люблю тебя, Брайс из Тимбары… больше жизни…

– Ты и есть моя жизнь, Рэн, и я тоже тебя люблю.

Разве этого мало? Потом можно думать об опасностях, которые ждут впереди, о враждебных взглядах команды, о собственных страхах… Но шум на палубе, так непохожий на обычный гомон людских голосов, нарастал, они различили крики и ругань. Брайс торопливо встал, на ходу одеваясь, бросился к лестнице. Он понял все сразу, как увидел небо. Обернулся к замершей Рэн, стараясь не выдать тревоги.

– Тебе лучше остаться здесь, любимая. Пусть остальные женщины тоже спускаются вниз.

– Что происходит?

– Буря! Надеюсь, эта посудина достаточно прочная! – ему приходилось кричать, чтобы Рэн хоть что-то услышала. – В Южных морях мало кораблей, потому что бури здесь очень опасны, а течения никто не знает! – он широко улыбнулся, и Рэн с удивлением поняла, что ему нравится происходящее. Она же ненавидела море, жестокое и своенравное, всегда отнимающее у нее любимого. Будь оно проклято!

Следующие несколько часов она и остальные женщины провели в тесной, душной каюте. Корабль жалобно поскрипывал под ударами волн, несколько раз «Хелесса» кренилась на бок так, что мебель и посуда попадали на пол. Некоторые истово молились, изредка в полутьме раздавались всхлипы. Рэн сидела на полу, обняв острые колени руками и глядя в темноту сухими глазами. Ей некому было молиться. Боги, в которых верила она и ее предки, не уберегли Дарлог от смерти. Боги, если они есть, постоянно пытаются разлучить ее с Брайсом… Нет, богам она молится не станет! Отныне они сами вершат свои судьбы, и если «Хелесса» не утонет, это не боги спасут их, а Брайс и остальная команда. «Богов нет», – прошептала Рэн сама себе.

Наверху мужчины сражались с бурей. Чистейшая лазурь моря за несколько часов превратилась в грязно-серые пенные потоки, заливающие палубу корабля. Трэйд мертвой хваткой уцепился за руль, все еще стараясь увести «Хелессу» от шторма. Брайсу хватило одного взгляда на море, чтобы понять его ошибку.

– Не пытайся бороться со стихией! Ты не победишь! Сворачивайте все паруса! Быстро!

Над их головами раздался треск рвущейся материи, обрывки большого паруса беспомощно затрепетали на ветру. Остальные паруса с шелестом падали на палубу, мужчины, кашляя от воды, сворачивали их и завязывали канатами. Брайс бросился к вантам. Толстые пеньковые тросы скрипели, натягиваясь все больше, пока один из них не лопнул. Брайса отбросило в сторону. На минуту мир перевернулся, потом он с трудом поднялся на ноги. Несколько мужчин уже схватили оборванный трос, стараясь удержать его в руках. Он скользил, обдирая кожу, Трэйд подхватил его и встал рядом с Брайсом.

– Если буря усилится, корабль не выдержит!

– Буря не усилится! Осталось продержаться еще немного…

Трэйд с недоверием посмотрел на Брайса.

– Откуда ты знаешь? – в бушующем аду, который их окружал, не было ни просвета, волны становились все выше.

Брайс усмехнулся.

– Ты плавал в спокойном Шепчущем море и Южном Роге… Я бывал намного дальше. Поверь мне на слово, шторм идет на убыль. Я не ошибаюсь! В этом я хорош, как никто другой!

Треск рвущихся канатов и грохот катящихся по наклонной палубе бочек заглушили его голос.

Брайс выругался сквозь зубы. Потом поднял голову, стараясь покрепче ухватиться за канаты, и черная ледяная волна накрыла его с головой.

Как и предсказывал Брайс, шторм пошел на убыль. «Хелесса» с изорванными парусами и поломанной мачтой покачивалась на волнах. Брайс стоял на корме, отплевываясь от воды, цепким взглядом оценивая повреждения. Сломанная малая мачта и испорченные паруса – это еще не так плохо. Часть парусов удалось свернуть, и у них оставалась большая мачта. Конечно, «Хелессу» здорово потрепало, и второго такого шторма она не перенесет… Поврежденные ванты, вода в трюмах… Со всем этим можно продолжать плавание… Он еще раз длинно выругался. Люди толпились на палубе, усталые, оборванные, насквозь промокшие. Рэн стояла в стороне, зябко обхватив себя руками. Она бросила на Брайса тревожный взгляд. Он хмуро молчал. Потом прочистил горло.

– Нас здорово потрепал шторм. Но это не самая большая беда. Кто-то не спустил все бочки с пресной водой в трюмы. По чистой случайности за десять дней плавания не было шторма! И вы решили, что это увеселительная прогулка! Так вот, во время шторма мы потеряли почти все запасы воды!

Он обвел взглядом замерших людей. Девяносто семь человек смотрели на него.

– У нас осталось воды самое большее на пять-шесть дней… Если за это время мы не найдем хоть какой-нибудь клочок суши с пресной водой, «Хелесса» станет мертвым кораблем.

После бури наступил мертвый штиль. Легкие ласковые волны плескались о борта «Хелессы», разбиваясь пенными брызгами. Но Рэн знала теперь, что море обманчиво, непостоянно и ревниво. Оно тут же отбирает все, что дает. Как Брайс может любить море? Она его ненавидела. И кругом, насколько хватает глаз, один и тот же однообразный пейзаж – живая, зыбкая вода.

Дни становились все жарче, и жажда мучила людей постоянно. Рэн, как и все, жадно припадала к грубой глиняной кружке, на дне которой плескалась мутная вода. Ее хватало на пару глотков, и потом она старательно собирала капли губами.

Прошло уже три дня, но ничего не изменилось, та же неоглядная волнующаяся гладь воды. Брайс заперся в капитанской каюте со старыми картами Южных морей. Трэйд угрюмо мерял шагами палубу. Он проклинал свою беспечность. Ведь, когда Брайс слег, корабль перешел под его управление. Но тревога за Рэн вытеснила все остальное, и команда оказалась предоставлена самой себе. Они пили, играли в кости, веселились, и никто не подумал о бочках, прикрученных веревками на палубе!

Рэн спустилась в каюту, но Брайс, казалось, даже не заметил ее присутствия. Хрупкие истончившиеся от времени свитки с самыми первыми картами морских путей Юга были разбросаны по полу, а сам он что-то лихорадочно чертил на одном из кусков пергамента. Она некоторое время стояла, наблюдая за ним. Почувствовав ее взгляд, Брайс поднял голову, его глаза победно блестели, и у Рэн отлегло от сердца. Он знает, как спасти их, никто не умрет! Иначе он не радовался бы так!

– Видишь вот эти точки? На новых картах их нет, потому что мореплаватели последних столетий не плавали дальше Южного Рога! Но эта карта… она нарисована еще в эпоху первых королевств! Эти точки – острова! Мы немного отклонились на запад, но все равно они очень близко! Острова, понимаешь! Мы, самое большее, в паре дней пути до них…

Люди воспряли духом, они с надеждой смотрели на Брайса, забыв, что он чужеземец и хейль. Брайс все время проводил на палубе или в каюте, рассчитывая, прокладывая путь. Для него это был вызов, и он с радостью принял его. Провести корабль там, где не плавали уже много столетий, обмануть стихию и рифы, снова победить!