Публий Вергилий - Буколики. Георгики. Энеида
- Название:Буколики. Георгики. Энеида
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Художественная литература
- Год:1979
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Ваша оценка:
Публий Вергилий - Буколики. Георгики. Энеида краткое содержание
В книгу великого римского поэта Публия Вергилия Марона (70 – 19 гг. до н. э.) вошли его известные произведения: сборник пастушеских стихов «Буколики», дидактическая поэма «Георгики», эпос «Энеида».
Буколики. Георгики. Энеида - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Кто же надумал, увы, такое злодейство? С тобою
Лучшей утехи своей мы едва, о Меналк, не лишились!
Нимф кто пел бы у нас? Кто землю травой и цветами
20 Стал бы здесь устилать, родники укрывал бы листвою;
Песни бы пел, какие на днях у тебя я подслушал, –
К Амариллиде как раз ты спешил, к моему наслажденью:
"Титир, пока я вернусь, попаси моих коз, – я не долго.
А наедятся – веди к водопою. Когда же обратно
25 Будешь идти, берегись, не встреться с козлом – он бодучий!"
Лучше споем, что Вару он пел, еще не отделав:
"Имя, о Вар, твое – лишь бы Мантуя нашей осталась,
Мантуя, слишком, увы, к Кремоне близкая бедной, –
В песнях своих возносить до созвездий лебеди будут!"
30 Пусть же пчелы твои кирнейских [83]тисов избегнут!
Пусть же дрок и коров насытит, чтоб вымя надулось!
Если что есть, начинай! И меня Пиериды поэтом
Сделали и у меня есть песни; меня называют
Тоже певцом пастухи, – да не очень я им доверяю:
35 Знаю, что песни мои недостойны Вария с Цинной [84]–
Право, как гусь гогочу посреди лебединого пенья.
Молча, Ликид, в уме я песни перебираю,
Вспомнить смогу ли, – одна все ж есть достойная песня:
«О Галатея, приди! В волнах какая забава?
40 Здесь запестрела весна, земля возле рек рассыпает
Множество разных цветов; серебристый высится тополь
Возле пещеры, шатром заплетаются гибкие лозы.
О, приходи! Пусть волны, ярясь, ударяются в берег!
А не пропеть ли нам то, что, помнится, ясною ночью
45 Пел ты один? Я знаю напев, – слова бы припомнить!
«Дафнис, зачем на восход созвездий смотришь ты вечных?
Цезаря ныне взошло светило, сына Дионы [85],
То, под которым посев урожаем обрадован будет,
И на открытых холмах виноград зарумянится дружно.
50 Груши, Дафнис, сажай – плоды пусть внуки срывают!»
Всё-то уносят года, – и память. Бывало, нередко
Мальчиком целые дни проводил я, помню, за пеньем.
Сколько я песен забыл! Сам голос Мериса ныне
Уж покидает его. Онемел я от волчьего взгляда.
55 Все же ты песни мои от Меналка нередко услышишь.
Мерис, так говоря, ты мои лишь удвоил желанья.
Ради тебя приумолкла вода и не движется; ветры
Стихли. Только взгляни – совсем не колеблется воздух.
Здесь как раз полпути до города. Вон Бианора [86]
60 Холм погребальный уже показался. Тут, где селяне
Лоз прорезают листву, давай пропоем свои песни!
Рядом козлят положи. Мы вовремя в город поспеем.
А коли страшно, что ночь нагонит дождя до прихода
В город, можем идти мы и петь – так легче дорога.
65 А чтоб идти нам и петь, тебя я избавлю от ноши.
Нет мальчуган, перестань: сперва неотложное справим.
А как Меналк подойдет, тогда и споем на досуге.
ЭКЛОГА Х
К этой последней моей снизойди, Аретуза [87], работе.
Галлу немного стихов сказать я намерен, но только б
И Ликориде [88]их знать. Кто Галлу в песнях откажет?
Пусть же, когда ты скользить под течением будешь сиканским [89],
5 Горькой Дорида [90]струи с твоей не смешает струею.
Так начинай! Воспоем тревоги любовные Галла,
Козы ж курносые пусть тем временем щиплют кустарник.
Не для глухих мы поем, – на все отвечают дубравы.
В рощах каких, в каких вы ущельях, девы наяды,
10 Были, когда погибал от страсти своей злополучной
Галл? Ни Пинд [91]не задерживал вас, ни вершины Парнаса,
Ни Аганиппа [92], что с гор в долины Аонии льется,
Даже и лавры о нем, тамариски печалились даже,
Сам, поросший сосной, над ним, под скалою лежащим,
15 Плакал и Менал тогда, и студеные кручи Ликея [93].
Овцы вокруг собрались, – как нас не чуждаются овцы,
Так не чуждайся и ты, певец божественный, стада, –
Пас ведь отары у рек и сам прекрасный Адонис [94].
Вот пришел и овчар, с опозданьем пришли свинопасы,
20 Вот подошел и Меналк, в желудевом настое намокший.
Все вопрошают: «Отколь такая любовь?» Появился
Сам Аполлон: "Что безумствуешь, Галл, – говорит, – твоя радость,
В лагерь ужасный, в снега с другим Ликорида сбежала". [95]
Вот пришел и Сильван [96], венком украшенный сельским,
25 Лилии крупные нес и махал зацветшей осокой.
Пан, Аркадии бог, пришел – мы видели сами:
Соком он был бузины и суриком ярко раскрашен.
«Будет ли мера?» – спросил. Но Амуру нимало нет дела.
Ах, бессердечный Амур, не сыт слезами, как влагой
30 Луг не сыт, или дроком пчела, или козы листвою.
Он же в печали сказал: "Но все-таки вы пропоете
Вашим горам про меня! Вы, дети Аркадии, в пенье
Всех превзошли. Как сладко мои упокоятся кости,
Ежели ваша свирель про любовь мою некогда скажет!
35 Если б меж вами я жил селянином, с какой бы охотой
Ваши отары я пас, срезал бы созревшие гроздья.
Страстью б, наверно, пылал к Филлиде я, или к Аминту,
Или к другому кому, – не беда, что Аминт – загорелый.
Ведь и фиалки темны, темны и цветы гиацинта.
40 Он бы со мной среди ветел лежал под лозой виноградной,
Мне плетеницы плела б Филлида, Аминт распевал бы.
Здесь, как лед, родники, Ликорида, мягки луговины,
Рощи – зелены. Здесь мы до старости жили бы рядом.
Но безрассудная страсть тебя заставляет средь копий
45 Жить на глазах у врагов, при стане жестокого Марса.
Ты от отчизны вдали – об этом не мог я и думать! –
Ах, жестокая! Альп снега и морозы на Рейне
Видишь одна, без меня, – лишь бы стужа тебя пощадила!
Лишь бы об острый ты лед ступней не порезала нежных!
50 Я же достану свирель, стихом пропою я халкидским [97]
Песни, которые мне сицилийский передал пастырь.
Лучше страдать мне в лесах, меж берлогами диких животных,
И, надрезая стволы, доверять им любовную нежность.
Будут стволы возрастать, – возрастай же с ними, о нежность!
55 С нимфами я между тем по Меналу странствовать буду,
Злобных травить кабанов, – о, мне никакая бы стужа
Не помешала леса оцеплять парфенийские [98]псами.
Вижу себя, – как иду по глухим крутоярам и рощам
Шумным. Нравится мне пускать с парфянского лука
60 Стрелы Цидонии [99], – но исцелить ли им яростный пыл мой?
Разве страданья людей жестокого трогают бога?
Нет, разонравились мне и гамадриады [100], и песни
Здешние. Даже и вы, о леса, от меня отойдите!
Божеской воли своим изменить мы не в силах стараньем!
65 Если бы даже в мороз утоляли мы жажду из Гебра [101]
Или же мокрой зимой подошли к берегам Ситонийским [102],
Иль, когда сохнет кора, умирая, на вязе высоком,
Мы эфиопских овец пасли под созвездием Рака.
Все побеждает Амур, итак – покоримся Амуру!"
Шрифт:
Интервал:
Закладка: