Диана Килина - #Сталкер

– Мастера вызывали? – просипел низкий, грубый мужской голос.

– Ага, – только и смогла ответить я, – Вон там, – ткнув пальцем на свою входную дверь, я снова запрокинула голову и посмотрела на «мастера».

Ему бы стриптизёром работать, а не отвёрткой в замках ковыряться.

– Понял, – он медленно моргнул, уставившись цепкими глазами в моё лицо и развернулся спиной. Поставив чемоданчик, который держал в руке, на бетонный пол, он присел на корточки и принялся изучать мой замок, – Автоматика?

– Да, – выйдя на площадку ответила я, – Ключи дома остались, а я вот, – он обернулся через плечо и насмешливо посмотрел на меня, – Тут стою.

Мастер фыркнул, оглядев мой наряд внимательным взглядом. Неодобрительно качнул головой, выпрямился. И начал снимать кожаную куртку.

Я моргала, как дура, глядя как бицепсы, плечи, трицепсы и вся эта мужская прелесть, перекатывается под тканью тугой чёрной футболки, и судорожно сглотнула. Он протянул мне свою куртку и вздёрнул брови.

– Накиньте. На площадке прохладно, а тут полчаса возиться придётся.

Почему–то в его словах был скрытый подтекст, который я быстро поняла. Он сказал: «Накиньте», а я чётко услышала: «Прикройся, отвлекаешь». Взяв куртку в руки, я набросила её на плечи и запахнула полы халата посильнее, чтобы не давать простора для воображения.

Неловко–то как…

Мастер снова вернулся к замку, достал инструменты и начал работу. Я прислонилась спиной к стене возле двери соседки, и разглядывала его короткостриженый затылок, с колючими на взгляд тёмными волосками.

– Можете у соседки подождать, – пробормотал он, даже не взглянув в мою сторону.

– Вот ещё, – фыркнула я, – А вдруг вы вор. Сейчас откроете по–быстрому, вынесете полквартиры за полчаса, а потом ищи–свищи вас.

Громкий, заливистый смех раскатился по подъезду и эхом отразился от стен. Я вздрогнула и нахмурилась. Он, потряхивая плечами, продолжал посмеиваться и ковыряться в замке.

– Вы так боитесь, что украдут ваши вещи? – насмешливо спросил он.

– Ну… – промямлила я, не найдя достойного ответа.

– Я думаю, – перебил он задумчиво, – Что у женщины можно взять кое–что более ценное, чем технику или побрякушки.

Его голос стал приглушённым – почти шёпот, и таким томным, что я невольно сжала ноги и потёрла одной ступнёй голую лодыжку. По коже расползлись мурашки, крупные, как бусины, лежащие в кармане халата, от одного–единственного слова «взять».

– Что, например? – прохрипела я.

Он коротко усмехнулся и выпрямился, загородив своим телом почти весь дверной проём. Потом медленно повернул голову, прогулялся тёмными глазами вверх–вниз по мне, и с ленивой ухмылкой изрёк:

– Честь, например.

Я сглотнула, и прикрылась кожаной курткой, потому что в этот момент отчётливо почувствовала, что стою голая. В горле противно пересохло, пришлось сглотнуть ещё раз, и я приоткрыла рот, чтобы ответить, но он снова не дал мне сказать:

– Принимайте работу.

Щёлкнул замок, дверь моей квартиры приоткрылась. Мастер отошёл в сторону, и сделал пригласительный жест рукой. Я впрыгнула внутрь, игнорируя жар мужского тела, и заикаясь, выдавила из себя:

– Ско–ско–сколько я вам должна?

– Вашу честь, – насмешливо произнёс он.

Я уставилась на него и тряхнула головой, надеясь, что мне послышалось:

– Что вы сказали?

– Двадцать евро.

– Минуту, – сдавленно сказала я, направившись в спальню.

Сумочка висела на спинке стула, и я судорожно засунула в неё руку, вытаскивая кошелёк. Выхватив две десятки, я рывком оказалась в прихожей, где, подпирая косяк мощным плечом, стоял мастер.

– Держите, – слишком высоко произнёс мой голос, – Спасибо за оперативность.

– Некоторые вещи нужно делать быстро; некоторые долго и с чувством, смакуя на вкус, – снова скользнув по мне глазами, задумчиво произнёс он, – Всего доброго. Ключи так не оставляйте, – кивнув на связку, лежащую на комоде в прихожей, он развернулся, поднял с пола свой чемоданчик и скрылся вниз по лестнице.

Я стояла, взирая на открытую дверь ещё полчаса, наверное. До тех пор, пока не поняла, что сжимаю жёсткую чёрную кожу, пахнущую терпким ароматом мужских духов пальцами.

***

Как же я выгляжу?

Что на себе держу?

Двинуться не могу

С места.

Снова меня приземлило,

Было так мило, но изменилось.

А я так обратно хочу,

Честно.

Дима Монатик «Тише»

К вечеру я окончательно ушла в себя, и даже собрала несколько браслетов на упругую резинку. Лунные камни радужно переливались в электрическом свете. К ним я добавила три подвески со снежинками и кристаллами из хрусталя – готовила зимнюю коллекцию к декабрю.

По образованию я – дизайнер интерьеров, но несколько лет назад увлеклась изготовлением браслетов. Пробовала всякие – и плетение бисером, плетение из нитей, но больше всего полюбилось собирать бусины. Не могу сказать, что бизнес позволял держаться на плаву (основным моим доходом были проекты заказчикам), но сезонно можно было неплохо заработать. Обычно к восьмому марта, Рождеству и Новому году. Сейчас на дворе середина сентября – бабье лето, но готовиться надо заранее.

На улице стемнело, и глаза стали уставать, поэтому я отложила браслеты в деревянную коробку, и потянулась на стуле. Шею начало покалывать от долгого сидения в скрюченной позе. Решив на сегодня закончить, я побрела в ванную, чтобы принять душ и готовиться ко сну.

Тёплая вода расслабила окончательно, и я поняла, что засыпаю на ходу. Обмотавшись полотенцем, я вышла из ванной и поморщилась от сквозняка, который прогулялся по голым ногам. Выключив свет, я пошлёпала босыми пятками по полу.

Сделала я всего несколько шагов. Из темноты моей спальни вышла высокая фигура и направилась в мою сторону.

Рот открылся для дикого вопля ужаса, но на него резко опустилась тёплая мужская ладонь, тонко пахнущая табаком, и меня прижали лицом к ближайшей стене. Я попыталась вырваться, но добилась только того, что полотенце упало, обнажив спину и грудь.

– Шшш, – прошипели в ухо, – Я не причиню тебе вреда.

Голос показался смутно знакомым, я заскулила и задёргалась ещё больше. Сильное тело вжимало в штукатурку, я пищала и царапала мужскую ладонь ногтями.

– Тихо, тихо, – пробормотал он, и в следующую секунду я замерла и застыла.

Мужская рука раскрыла влажное полотенце и медленно, осторожно провела по бедру вверх, к рёбрам. Я похолодела от ужаса и широко распахнула глаза, ощущая, как его пальцы перебирают мои кости и подбираются ещё выше, ложась на грудь.

Одной рукой он продолжал зажимать мне рот, а другой медленно трогал мои выпуклости и впуклости, теребил соски и поглаживал их ленивым движением. Я часто и громко дышала, перестав мычать, в ужасе от того, что он делает; и в панике от того, что он сделает дальше.