Admin - Unknown

10 РАЗРУШИТЕЛЕЙ ЗДОРОВЬЯ

Разрушитель 1. Пузырящееся первое

(1957-2012 гг.; все города и веси, где ступал ногой)

Два послевоенных десятилетия в Украине, пережившей лютые бои и оккупацию, особо сытыми назвать трудно: на принудительной диете тогда пребывали все. Особенно горожане, не располагающие подсобным хозяйством. И перво-наперво – население небольших урбанизированных населенных пунктов, где, к тому же, не было ни приличной работы, ни достойной зарплаты (предприятия лежали в руинах). Вот и крутились-вертелись по принципу «Лишь бы быть сытым».

В такой гастрономической обстановке я вырастал. И, естественно, заложенные в юном возрасте вкусы, беря пример с отца-матери и окружающих, сохранил на всю жизнь.

В первую очередь, сытость предполагала энергетическую насыщенность организма. И, за неимением мяса (отсутствие подсобного хозяйства и «лишних» купюр), неизменно обильное количество пищи по максимуму сдабривали топленым салом – смальцем. В борще он, например, потом застывал толщиной в палец. Все остальное считалось «не едой».

А еще отец, а за ним – и я – любил блюда горячими. Когда мать ждала его с завода на обед, то в течение минут пятнадцати то и дело поглядывала в окно – не появился ли в конце улицы. Чтобы еще «поддать жару». И у миски обязательно лежал солидных размеров стручок горького красного перца.

Хорошо помню его слова:

- Первое, когда я сажусь за стол, должно пузыриться! Только в таком случае варево – еда.

Я отцовскую любовь к горячим и острым первым блюдам перенес и на все остальные. И так впоследствии раздухарился, что, лук со скворчащей жаровни на армейской кухне хватал рукой и немедленно пихал в рот. А когда появился адский соус чили, употреблял его, к удивлению сотрапезников, чайными ложечками.

Ну, а от вкуса дыма просто балдел. Поэтому деликатесами для меня всегда оставались копчености любого рода и вида: чем больше – тем вкусовым рецепторам приятнее.

Разрушитель 2. Беглец ума

(1969-2012 гг.; все города и веси, где ступал ногой)

Сто граммов к обеду или двести по случаю праздника – у нас, славян, испокон веков грех. Вспомните хотя бы мудрость: быстро выпитый стакан налитым не считается. Однако частенько случается, что опрокидываем не сто и даже не двести, причем – не того-этого. Разрушающего здоровье. Вспоминаю…

а) В армию провожают соседа Федора Телюка (у меня тоже повестка уже на руках). Я с девушкой на начало застолья, организованного прямо во дворе, опоздал. Едва закрыли за собой калитку, как не совсем трезвый хор голосов завопил:

- Штрафную! Штрафную!

Не успел опустить пятую точку на скамью, а мне уже суют в руку граненый стакан, доверху наполненный крепчайшим самогоном собственного изготовления. У меня же – пустой желудок: третий час дня, а я утром слегка перекусил. Хочу перед началом самоэкзекуции бросить в рот хоть небольшой кусочек чего-нибудь съестного. Толпа не позволяет, обвиняя в неуважении – к хозяевам, кандидату в защитники Родины, поголовно всем участникам гулянки, традициям и лично к спиртному, застывшему в нетерпеливом ожидании.

А я, надо сказать, никогда не любил и не люблю пить большими дозами. Тот же гранчак куда сподручнее высосать за три-четыре раза. Но только сделал второй глоток и вознамерился сделать перерыв, как общество не на шутку возмутилось. А тут еще – девушка! И я смело опрокидываю отвратительно пахнущую жидкость в рот.

Не проходит и пяти минут и та возвращается обратно. За ближайшим, куда успел добежать, углом.

б) Одесская область. Воинская часть 32154. Караульное помещение, где мы несем службу по охране ракетного арсенала. Возвращаюсь со смены. Снимаю верхнюю одежду, ставлю автомат в оружейную пирамиду. Собираюсь отбывать наряд в комнате для бодрствующих (по сути, тех, кто в случае нападение, должен отражать атаку). Как вдруг меня зовут на кухню.

Захожу. Там – одни старослужащие. Едят сало и поджаренный черный хлеб – так называемый дополнительный паек. Посреди стола – чайник, вокруг него алюминиевые кружки. «Неплохо деды устроились, - успевает мелькнуть мысль, - трескают такую вкуснотищу, греются чайком». И тут один из них берет чайник, наливает из него полную кружку и …протягивает мне:

- Лакай, не стесняйся! Мы пришли к выводу, что ты хоть и салага, но надежный парень. Поэтому и пригласили в свою компанию.

Тот, кто служил, поймет, насколько редка ситуация. И чрезвычайно лестна для солдата-первогодка. Да и от горячего чая после двух часов на холоде, кто откажется? Беру кружку и начинаю вливать ее содержимое в глотку. И мгновенно чувствую, как перехватывает дыхание. В емкости – явно не чай, а нечто сродни первачу или неразведенному спирту. Боковым зрением вижу, с каким любопытством собравшиеся уставились на сцену театра одного актера. И я, собрав волю в кулак, опустошаю кружку. Молча (сделать вдох или выдох не в силах) подхожу к мойке, не спеша (!) нацеживаю воды и тут же ее выпиваю. После чего говорю:

- Спасибо, что уважили!

Меня дружески хлопают по спине, суют хлеб, сало и среднего размера луковицу, уже обмакнутую в соль, восторгаются силой духа. Закусив, интересуюсь, чем меня угощают (кружки, между тем, не высыхают, а чайником вертят словно юлой). Оказывается, клеем БФ! То-то у меня изо рта несет, словно карбидом от сварочного аппарата. Суждено ли нам остаться в живых?!

Товарищи по оружию успокаивают: технология проверена не одним поколением служащих и надежна, как ядерный щит Родины. Берется ведро вышеупомянутого клея, в него засыпается пачка обычной поваренной соли и до умопомрачения, сменяя друг друга, бойцы эту смесь палкой типа качалки взбадривают, вращая по кругу. Образовывающаяся взвесь постепенно взбивается в комки и налипает на орудие труда. И так – едва не до посинения. Итог – на дне ведра остается крепчайшая жидкость, сильно отдающая, к сожалению, ацетоном, но которая «вставляет» что надо. А еще – покупаемый у местных дельцов самогон, настоянный для придания кажущейся крепости …на табаке.

По ходу службы этот «коктейль» мне приходилось употреблять не раз и не два.

в) Урал. В/ч 56653. Новый, 1971-й, год. Праздник, да еще какой! А достать выпивку нам не удалось. И вот под бой курантов в туалете – у кранов – разлив по кружкам и стаканчикам для бритья цветочный одеколон, их поднимаем. Первую порцию я развел водой. Увы, содержимое вспузырилось, будто оно – мыльная пена. И глотать его было непросто. Поэтому последующие «бокалы» не «разжижал». Пил в чистом виде – тоже не фонтан! – а водой лишь запивал.

г) Летний зной в Ашхабаде – еще тот! И я традиционно за ужином ежедневно непременно выпивал два литра пива.

д) Уезжаем из отпуска, традиционно проведенного в Пирятине. Мать, промежду прочим, сообщает новость: