Алексей Быков - Удивительное языкознание

Даже если вы не собираетесь знакомиться с письменностью того или иного языка, советую не пренебрегать чтением второго раздела, то есть Читаем по… В этих разделах помимо правил орфографии приводится попутно немало интересных сведений о соответствующих языках.

От читателя ожидается знакомство с русской грамматикой в объеме школьной программы. Что такое падеж, спряжение глаголов и прочие элементарные вещи, в тексте книги не объясняется. Весьма желательно также хотя бы минимальное знание английского языка: из него, наряду с русским, в основном приводятся примеры различных языковых явлений.

Предмет книги — наука о языке в ее прикладном и популярном выражении. Существует четыре слова, обозначающих науку о языке: языкознание, языковедение, лингвистика (от латинского lingua — «язык») и филология (по-русски — «словолюбие»). Первые три будем считать синонимами. Осталось понять разницу между первыми тремя, объединяемыми общим термином лингвистика , и филологией. Первая занимается теорией, общими вопросами функционирования языков, взаимодействием между ними. Вторая — конкретными языками и литературой, существующей на них, это скорее прикладная наука. То есть разница между лингвистикой и филологией приблизительно такая же, как между ботаникой и растениеводством.

Лингвист может всю жизнь заниматься каким-нибудь языком, на котором говорит несколько сот человек, потому что этот язык представляет большой интерес для сравнительного языкознания и его изучение позволит разрешить вопрос о происхождении какой-нибудь языковой группы. А филологию интересуют прежде всего влиятельные живые языки в их речевом и письменном функционировании. К примеру, специалистов по французской филологии в мире гораздо больше, чем по эстонской — в соответствии с весом этих языков, с количеством и значимостью текстов, которые на этих языках созданы.

Все замечания и предложения прошу присылать мне по следующим адресам:

bykov@rehacomp.ru

my.mail.ru/inbox/bykov52

А. Быков

К концу XIX века в результате бурного развития нового направления в лингвистике — сравнительного языкознания — была построена теория родственных связей между языками, а также разработаны весьма тонкие методы, позволяющие эти связи обнаруживать. Разумеется, как и все, что создавалось в гуманитарных науках в XIX веке, эта теория евроцентрична — она основана в основном на материале европейских языков и неявным образом содержит в себе европейское миропонимание и ценности. Впрочем, грех евроцентризма не преодолен в гуманитарных науках Европы до сих пор, хотя к тому и прилагаются искренние усилия.

Собственно, главным открытием было обнаружение генетического сходства, то есть родства, большинства европейских языков с некоторыми языками Индии (в частности древний санскрит, современный хинди и др.) и Среднего Востока (иранские языки). В многочисленном семействе индоевропейских языков оказались почти все языки Европы. Исключение составили лишь языки угро-финской группы (на них говорят финны, эстонцы, венгры и многие народы России), турецкий на крайнем юге Балканского полуострова и некоторые языки неясного до сих пор происхождения, такие, как, например, баскский (язык небольшого народа, живущего в нынешних Испании и Франции).

Родство как глубинное генетическое сходство предполагает происхождение от общего предка. Тогда-то и появилась идея о существовании индоевропейского праязыка, или протоиндоевропейского языка, возникшего, возможно, где-то на севере Индии. Народ, говоривший на нем, затем мигрировал на северо-запад и распространился по всей Европе. Это были в тогдашней терминологии пресловутые арийцы. Части этого единого изначально народа расходились территориально все дальше, и вместе с пространственным расхождением терялись связи, и, соответственно, единый прежде язык распадался на отдельные языки, дробившиеся еще и еще по мере продвижения все дальше на запад и север. Напоминаю, что все это происходило много тысяч лет назад, в дописьменную эпоху, а ведь именно письменность и достаточно распространенная грамотность являются едва ли не главными факторами устойчивости любого языка. В их отсутствие расхождение языков происходит неостановимо.

Представление о происхождении огромной группы языков от единого предка не для всех выглядит правдоподобным, и против него можно было бы выдвинуть множество доводов. Однако все это, как предполагается, происходило так давно, что любой довод — и за, и против, — основанный на данных исторической науки, будет неизбежно спекулятивным, лишенным достаточных оснований. Парадокс в том, что сами историки в своих суждениях о столь далеком прошлом бесписьменных народов часто опираются именно на данные сравнительного языкознания. Как бы то ни было, лучшей теории, которая бы устроила большинство специалистов, пока не разработано.

Я полагаю, что на формирование представлений о родстве языков и их историческом развитии (эволюции) во многом повлияла разработанная Чарлзом Дарвином теория исторического развития органического мира. Эволюционная теория Дарвина не только изменила фундаментальные основы биологии и методы биологических исследований, но и оказала влияние на многие другие науки (естественные, то есть науки о природе, и гуманитарные, в том числе языкознание, то есть науку о языке).

Произошли фундаментальные сдвиги, уже назревшие к тому времени, в самом научном мышлении: восторжествовал исторический подход — познать какое-то явление можно лишь в его историческом (временном) развитии. И этот подход оказался применим как к миру природы, так и к человеческой культуре, в частности и к языку.

Представление о существовании когда-то единого индоевропейского языка породило идею о том, что в еще более отдаленном прошлом мог существовать единый для всех живших в то время на планете людей праязык — предок всех ныне существующих, в том числе и индоевропейских. Это отчасти находит подтверждение в высказываниях некоторых современных биологов о происхождении всех ныне живущих людей чуть ли не от одной пары, жившей несколько десятков или сотен тысяч лет назад. Правда, появляются эти высказывания не столько в научных журналах, сколько в интервью различным средствам массовой информации. Идея об Адаме и Еве (а точнее, о Еве как прародительнице человечества) уверенно обживается на поле антропологии. Впрочем, идеи, как о прародителях человечества, так и о существовании в прошлом единого языка, принципиально не могут быть ни подтверждены, ни опровергнуты и, следовательно, не являются научными гипотезами.

Вернемся, однако, к индоевропейским языкам, рассмотрение части которых и составит главное содержание этой книги. В пределах европейской части этого семейства большинство ныне живущих языков подразделяются на три группы: романские, германские и балто-славянские.