Всеволод Нестайко - Невероятные приключения в лесной школе

Для Дурандаса, который больше всего на свете любил спать и лениться, даже падать было мукой мученической. Он совсем запыхался и застонал-запричитал:

— О-ох! Не мо-о-гу бо-ольше! Отпустите! Пощадите! Не могу-у! не играю-у!

— Скажешь, где Хрюша, тогда и прекратим игру! Говори! — приказал игрунок.

— Фу-фу! Храпулии отдал! Сестре своей, для хора храпунков…

— А где живёт Храпулия?..

— Уф-фу!.. Во дворце своём… на другом краю Паутинии за… за… Дремучим лесом, за Каменной пустыней… Уф-фу!..

— Ладно! — решил игрунок, — Ты свободен. Игра окончена! Идём во дворец Храпулии…

И отправились, игрунок, Коська и Колька в путь.

А Лодырила Дурандас, перед тем, как завалиться спать, решил-таки свою сестру предупредить. Снял трубку чудофона:

— Алло! Алло! Храпка! Храпочка! Алло!

Но в трубке только гудело. Никто не подходил.

— Алло! Храпочка!.. Спит, дурёха!.. Не дозвонишься… Спит, чтоб ей пусто было… пусто… то… ту… хра… хру… а…

И Лодырила сам засопел и заснул.

А игрунок, Коська и Колька во дворец Храпулии добираются. Сквозь дремучий лес продираются. Вот так паутина!.. Весь лес ею опутан. Только и смотри, чтоб в нос не забилась!.. Ни птица не поёт, ни шмель не гудит. Лишь деревья сонно листьями шуршат. Да сны-дрёмы, как моль летают, сон навевают. Только и знай — сон отгоняй.

Прошли они сквозь дремучий лес. Вышли на пролесок.

Каменная пустыня перед ними открылась. Посреди неё — громадные серые камни, на разных зверей похожие. Тут и заяц, и ёж, и медведь, и волк, и лиса каменные… Кого тут только нет!..

У Коськи с Колькой глаза разбежались, но времени нет — торопиться надо.

Вот уже за краем пустыни дворец высится, такой же серый и унылый, как сама пустыня.

Ещё издалека почуяли они страшный храп, даже деревья гнулись — такой ветер от того храпа дул из распахнутых дверей дворца.

— Э-э, братцы! — вздохнул игрунок, — Я, наверное, во дворец зайти не смогу. Сдует меня. Лёгонький я очень. Вот, смотрите!

— А мы тебя подхватим! — предложил Коська.

— Точно! — кивнул Колька.

— Не удержите, — покачал головой игрунок.

— И что же будет? — заволновался Коська.

— Придётся вам одним во дворец идти.

— Что же мы там без тебя будем делать? — недоумевал Колька.

— То же, что и со мной. Выручите Хрюшу — вот и всё!

— А играть во что?

— И какую песенку напевать?

— Никакую. Хрюша последняя осталась. Забирайте её и ведите сюда. Вам всем ещё из Паутинии выбираться надо. Не думайте, что всё так просто.

— Что ж, пошли, — вздохнул Коська.

— Пошли, — вздохнул Колька.

И пошли они.

Сколько раз их откидывало от дверей, но, всё же, пригнувшись до самой земли, в конце концов, просочились они во дворец.

Просочились и замерли.

Вот так картинка!

Сроду такой не видали!..

В огромнейшем зале среди беспорядка и мусора, почти такого же, как во дворце Лодырилы, лежит на постели Храпулия Дурандас. Ох, и Храпулия!..

Не умыта, не причёсана, пыльные волосы в колтун сбились, такой же здоровенный, как и у брата нос на мухомор похож — красный в белую крапинку. И этим носом она так храпит, что и слов не найти для описания подобного храпа. А рядом с ней на постельках лежат и храпят чудные носатые и губастые создания — храпунки.

— Хрии-у-у-у… Урр-грр-арр-орр-ирр… Авв-ав-ав… Сю-у-у… Хррру-у…

Какая-то дикая симфония…

И руководит ею дирижёр хора храпунков маэстро Губус. Необыкновенно губастый маэстро Губус спал стоя за дирижёрским пультом и сквозь сон помахивал дирижёрской палочкой, время от времени, касаясь ею храпящих носов. Причём палочка то удлинялась (если храпунок находился далеко от пульта), то укорачивалась (если находился близко).

Под кроватью Храпулии они нашли Хрюшу — та тоже подхрюкивала храпункам.

Едва успели Коська с Колькой выкрикнуть: «Палочка-выручалочка за Хрюшу!», как один их храпунков — Позевайло — зевнув, широко раскрыл рот, и… случайно глотнул Кольку Колючкина.

Но лесные ёжики вовсе не похожи на котлетки.

Глотать их не безопасно.

— Уй-а-а! — от боли взвыл Позевайло и подскочил до потолка. И при этом так дёрнул ногой, что пнул ею Коську, и зайчонок мячиком вылетел их дверей дворца.

— Ай! — вскрикнул Коська, приземлившись возле игрунка.

— Что случилось?

— Храпунок Позевайло заглотнул Кольку! — еле вымолвил зайчонок.

Тут храп во дворце прекратился, а с ним утих и ветер. Но поднялся страшный шум.

— Бежим туда! — решительно сказал игрунок, — Надо их всех ненадолго усыпить.

Кинулись они во дворец.

Храпунки попадали с постелей и бормотали что-то, плача от страха.

Храпулия спросонок грозно шлёпала губами. Маэстро Губус невпопад размахивал дирижёрской палочкой.

— Играем в дочки-матери! — хлопнул в ладоши игрунок и запел:

Маэстро Губус замахал в такт колыбельной дирижёрской палочкой, храпунки снова захрапели, и Храпулия снова откинулась на подушку, и продолжала солировать.

— Ой! А где же Позевайло? И Хрюша? — оглядывался вокруг Колька Колючкин.

Ни храпунка Позевайло, ни Кольки Колючкина, ни Хрюши во дворце не было.

— Боюсь, как бы… — начал игрунок, но досказать не успел — его снова выдуло из дворца.

Коська вылетел вслед за ним.

— Боюсь, как бы они не провалились сквозь землю, — говорил игрунок в кустах под окном дворца, отряхивая паутину.

— Как это — «провалились сквозь землю»? — удивился Коська.

— Очень просто. Как все в сказках в землю проваливаются. На земле я бы их сразу нашёл. Изо всех игрунков я лучше всех в прятки играю. Недаром моя фамилия — Выручалкин.

— И что же будет? — всхлипнул Коська, — Где же теперь моего друга искать?

— Если они под землёй, то их только одна игра и может вызволить.

— Какая?

— Горелки. «Гори-гори-ясно!» Там, под землёй эту игру ужасно не любят, просто страшатся её. Там же темно. А любое упоминание о свете для подземных жителей — погибель!

— Так начинай скорее!

— Начинаю. А ты мне помогай! Будем в земле норки искать и кричать в них.

— Ладно, — согласился Коська.

И побежали они с игрунком искать в земле норки.

Как только найдут норку или какую-нибудь кротовину — нагибаются к ней и поют:

Бегали они, бегали, напевали-распевали — Коська уже теряться стал. Как вдруг из какой-то норы — бац! — пулей вылетели Колька с Хрюшей. Трижды в воздухе перевернулись и на землю — шлёп!

Хорошо, что приземлились на мягонькую паутинку. Вроде не ушиблись