Леонид Сапожников - Кольцо из клуба "Архимед"

– Ты почему дрожишь, как заячий хвост? Снова Лаптева встретил?

Саша хотел молча прошмыгнуть мимо старшей сестры, но она, подбоченившись, перегородила собой прихожую.

– Да, между прочим, где велосипед? Отняли, конечно. Я так и знала! Это не мальчишка, а какая-то размазня!

Саша не выдержал и зарыдал с такой силой, что слезы брызнули к потолку.

На шум высыпали родители: мама с ножом и картофелиной, папа с газетой.

– Я же говорила: не покупайте ему дорогую вещь!- гневно кричала Элеонора.- Сто рублей на ветер! Пусть бы ездил на трехколесном, раз он такое ничтожество!

Саша юркнул в темную кладовку, заперся на крючок и зажал уши ладонями. Ладони тряслись, и некоторые слова из прихожей вскакивали то в одно ухо, то в другое.

– …Норочка, успокойся, пожалуйста!

– …жалкий трус!..

– …заявить в милицию…

– …в кого он такой?!

Наконец, слова перестали скакать. В дверь кладовки постучали.

– Александр, выходи! – позвал папин голос.

Молчание.

– Александр, не валяй дурака! Выйди, расскажи все, как было.

Саша не шелохнулся. Он стоял, прижавшись носом к лыжам. Лыжи пахли смолой, и Саше представилось, будто он в лесу. Тишина, только над ухом стучит дятел и повторяет папиным голосом: "Ты меня слышишь?"

Сначала Саша был сосной, которая покачивается на пригорке и что-то шепчет, глядя в синюю и зеленую даль. Потом стал пограничником. Вот он едет по лесу на складном велосипеде, а рядом бежит верный пес Пират. Внезапно из кустов выходит Лаптев, хулиган и нарушитель границы. "Руки вверх!" – хочет крикнуть Саша и вспоминает, что забыл оружие. Вся надежда теперь на Пирата, но он вдруг превращается в хомячка…

– Эй, Заец, ко мне! – командует Лапоть. Умчаться бы, позвать на помощь, но мешают ноги, которые сделались как из пластилина.

– Классный велик,- говорит Лапоть.-Слазь, дай покататься.

Пластилиновые ноги спускаются на землю. Они почему-то слушаются Лаптева, а не Сашу.

– Ну, Заец, погоди! – рычит Лапоть и, надвинув Саше кепку на нос, исчезает вместе с велосипедом…

Эх, разделаться бы с этим Лаптем. Как в мультике! Он всегда пристает, Волка из себя строит… Но Волк – тот хоть ногами не дрался, а Лапоть вечно пинком наградит.

– Ты трус! – любит повторять Элеонора.-Дай ему сдачи, не убьет же он тебя!

И гордо рассказывает, как в Сашином возрасте отлупила портфелем сразу двух нахалов.

А Саша так не может. Этот Лаптев его, наверно, гипнотизирует. Да и вообще, трудно быть храбрецом, если фамилия у тебя – Заец…

– Александр, выходи, последний раз говорю! Иначе сломаю дверь!

Саша вздохнул, вытер глаза кулаком и вышел из кладовки.

Начался допрос. Саша отвечал путано, бубнил, но семейный суд быстро вытянул из него всю правду.

– Дал покататься! – насмешливо повторил папа.-А ты догадывался, что он тебе не вернет?

"Еще как догадывался! – подумал Саша.-Лапоть – он вернет!.. Когда щука запоет…"

– Дело не в велосипеде,- подала голос мама.-Не в нем счастье. Но как же ты, Сашуля, будешь жить на свете, если любой, кто захочет, может тебе на голову сесть?

Она тихонько заплакала в носовой платок, и Саша почувствовал себя совсем несчастным.

– Довел мамочку до слез! – встала со стула Элеонора, целясь в брата указательным пальцем, будто собиралась стрелять.-И это будущий мужчина! Разве я была такая? Помните, как я отлупила двух нахалов? Только не вздумайте покупать ему новый велосипед!

– Вообще-то он хотел, как лучше,- попробовала заступиться мама.-Он ездил на этом злосчастном велосипеде в аптеку, чтобы купить мне пирамидон.

– Дорогой получился пирамидончик! – съехидничала Элеонора.-Сторублевый! Лучше бы мне джинсы купили на эти деньги!

И пошла, и пошла… Саша представил, что она артистка в телевизоре, и выключил звук. В голове сразу сделалось тихо.

Элеонора на самом деле чуть не стала актрисой, но у нее что-то не вышло, и теперь ее учат в театральном институте критиковать актеров и актрис. Папа с мамой ее немного боятся. Как не бояться, если она их все время критикует!

– Ну и фамилией же вы меня наградили! – часто говорит она.-Выйду замуж – возьму себе приличную, человеческую.

А Саша до самой смерти так и останется Заецом. Ну и пусть! Ему эта фамилия все равно нравится, потому что она папина и мамина…

Вот, наконец, Элеонора выпустила из указательного пальца все пули. Села. Саша снова включил в голове звук, чтобы послушать родителей. Папа свернул газету в трубку и похлопывает себя по левой руке – значит, примет сейчас важное решение.

– Норочка,- сказал папа,- ты во многом права. Надо срочно воспитывать в Александре мужской характер. Я позвоню в клуб "Геркулес" и запишу его в секцию дзюдо.

– Может, лучше в какую-нибудь другую? – робко спросила мама.-Туда, где не дерутся?

– Только в дзюдо! – воскликнул папа и воинственно взмахнул газетой.-Я все продумал! Он освоит приемы и сам, без милиции, заберет у Лаптя велосипед!…

Папа Сергей Борисович – человек слова. Он немедленно позвонил в клуб, узнал, что дзюдоисты занимаются завтра, в воскресенье, и повел Сашу в магазин "Спартак" покупать кимоно.

– Выше нос, Александр! – бодро говорил он, обходя осенние лужи.-Станешь разрядником, настоящим мужчиной, будешь давать хулиганам отпор!

– А ты давал, когда был маленький?

– Видишь ли, я совсем другое дело. В твоем возрасте я уже носил очки, а в очках драться невозможно.

– А велосипед у тебя отнимали?

– Никогда! У меня его просто не было.

И папа стал рассказывать о своем трудном детстве. По его словам выходило, что у Саши детство легкое, как перышко: есть своя комната, игрушки, книжки, а главное, прекрасные родители, которые ежедневно о нем заботятся.

– Ну, чего тебе не хватает для счастья?

"Храбрости,- подумал Саша.-И щенка". Но вслух ничего не ответил. А папа больше не спрашивал, потому что в следующий миг по луже промчался и обдал его брызгами усатый дядя в кожаном пальто.

– Эй, вы! Где вас воспитывали? – крикнул вслед ему папа Заец. Потом подумал и добавил: – Бегемот усатый!

Но дядя не услышал этого замечательного ругательства. Он прорвался, как трактор, сквозь кусты между домами и скрылся в неизвестном направлении.

– Придется нести в химчистку,- сказал папа, осмотрев заляпанные грязью плащ и брюки.-Но, главное, я не ударил в грязь лицом: дал отпор этому нахальному типу.

В длинном узком зале магазина "Спартак" стоял шум и гам. Саша с папой едва протиснулись сквозь очередь за лыжами.

– Товарищи, лыжи кончаются! – объявил продавец.-Касса, не выбивайте чеки!

– А вы продавайте по одной! – крикнул какой-то шутник.