Филип Пулман - Северное сияние

— Благодарю, Мастер, — сказал Азраэль. — Для начала, хочу показать вам несколько слайдов. Мистер Проректор, думаю, отсюда Вам будет виднее. А Мастер, может быть, займет стул рядом со шкафом?

Лиру восхитила находчивость дяди. Старик Проректор был практически слеп, и уступить ему место рядом с экраном было просто вежливо, но его передвижение вперед также означало, что Мастеру придется сесть рядом с Библиотекарем, в каком-то ярде от шкафа, в котором пряталась Лира. Как только Мастер уселся в кресло, Лира услышала его бормотание:

— Вот дьявол! Я уверен, он знал о вине.

— Он собирается просить денег, — прошептал в ответ Библиотекарь, — если ему удастся склонить мнения на свою сторону…

— Если он это сделает, мы должны отстаивать обратное со всем красноречием, на которое только способны.

Лорд Азраэль накачал фонарь, и тот начал шипеть. Лира слегка подвинулась, чтобы видеть экран, на котором начинало сиять ослепительно-белое пятно. Лорд Азраэль попросил:

— Погасите кто-нибудь лампу.

Один из Мудрецов, поднявшись, исполнил его просьбу, и комната погрузилась в темноту.

И тогда лорд Азраэль начал:

— Как некоторым из вас известно, год назад я ездил на север с дипломатической миссией к Королю Лапландии. По крайней мере, предполагалось, что я поехал туда именно за этим. На самом деле, моей целью было иди дальше на север, до самых вечных льдов, чтобы выяснить, что произошло с экспедицией Граммана. В одном из последних посланий Граммана в берлинскую Академию говорилось о некоем природном феномене, который наблюдается только на северных землях. Мне было необходимо исследовать его, чтобы выяснить, что случилось с экспедицией. Но первое изображение, которое я вам покажу, не связано напрямик ни с одним из упомянутых обстоятельств.

И он вставил в рамку первый слайд и сунул его за линзу. На экране появилась круглая фотограмма в резких чёрно-белых тонах. На ней в некотором отдалении в ночи под полной луной стояла деревянная лачужка, темные стены которой контрастировали с белизной снега, лежащего вокруг нее и на крыше. За хижиной стояло множество научных приспособлений, которые, на взгляд Лиры, были там так же неуместны, как нечто из Ямтарического Заповедника на дороге в Янтон: антенны, провода, фарфоровые полупроводники, — и всё это было покрыто сияющим толстым слоем изморози. На переднем плане с поднятой в приветствии рукой стоял человек в меховой одежде, чьё лицо в таком наряде было трудно разглядеть. Рядом с ним стояла фигура поменьше. Лунный свет заливал всё мертвенно-бледным мерцанием.

— Эта фотограмма была сделана на стандартной эмульсии из нитрата серебра, — сказал лорд Азраэль. — Я хотел бы, чтобы вы взглянули ещё на одну, сделанную в этом же месте минуту спустя, только на новой, специально приготовленной фотоэмульсии.

Он вынул первый слайд и сунул в рамку новый. Этот был немного темнее; складывалось впечатление, что лунное сияние отфильтровано. Горизонт по-прежнему был виден, а на нём — тень хижины с выделяющейся светлой крышей, но путанная куча инструментов была скрыта во тьме. А вот изображение человека изменилось: он был залит светом, и, казалось, фонтан световых частиц бьёт прямо из его поднятой руки.

— Этот свет, — молвил Капеллан, — он направлен вверх или вниз?

— Вниз, — сказал лорд Азраэль, — но это не свет. Это Пыль.

Что-то в том, как он это сказал, заставило Лиру представить это слово с большой буквы, будто это была необычная пыль. Реакция мудрецов только укрепила это ощущение, потому что слова лорда Азраэля вызвали внезапную всеобщую тишину, за которой последовали приглушенные недоверчивые восклицания.

— Но как…

— Конечно же, это…

— Этого не может быть…

— Джентльмены! — раздался голос Капеллана. — Позвольте лорду Азраэлю все объяснить.

— Это пыль, — Повторил Азраэль. — На фотопластине она запечатлена как свет, потому что частички этой пыли воздействуют на эту эмульсию точно так же, как фотоны на эмульсию из нитрата серебра. Частично из-за того, чтобы проверить этот факт, моя экспедиция и отправилась в первую очередь на Север. Фигуру мужчины вы видите отчетливо. Теперь обратите внимание на фигуру слева от него.

Он указал на меньшую фигурку.

— Я думал, это его деймон, — сказал Следователь.

— Нет. Деймон в этот момент обвился вокруг его шеи в обличье змеи. Изображение, которое вы видите, — это ребёнок.

— Особенный ребёнок? — сказал кто-то, и по тому, как он не договорил, стало ясно, что он знал что-то, чего не следует говорить вслух.

Пала звенящая тишина.

Потом лорд Азраэль мягко сказал:

— Полноценный ребенок. Который находится как раз в центре источника Пыли, вам так не кажется?

Несколько секунд все молчали. Потом раздался голос Капеллана.

— А-а, — сказал он тоном человека, только что закончившего пить воду, опустившего стакан и переводящего дыхание, которое задержал во время питья. — И эти потоки пыли…

— …Исходят с неба и озаряют его подобно свету. Вы можете изучать изображения доскональнее: я оставлю их вам. Я показываю их, чтобы продеймонстрировать действие фотоэмульсии. А теперь позвольте показать вам ещё одну вещь.

Он поменял слайд. Следующая картинка также была сделана ночью, но на этот раз без лунного света. На переднем плане была расположена тускло выделяющаяся на фоне низкого неба небольшая группа палаток, а рядом с ними — беспорядочная куча каких-то деревянных коробок и сани. Но самым интересным на изображении было небо. На нём были видны потоки и пелерины света, похожие то ли на развешенные на высоте сотен миль свитые спиралями и украшенные гирляндами шторы на невидимых подвесках, то ли на дуновение какого-то потустороннего невообразимого ветра.

— Что это? — спросил голос Проректора.

— Это снимок Авроры Бореалис.

— Очень неплохая фотограмма, — отозвался профессор пальмерологии. — Одна из лучших, которые мне доводилось видеть.

— Извините мне мое невежество, — раздался дрожащий голос старика Регента, — но если я когда-то и знал, что такое Аврора, то уже позабыл. Это ведь её ещё называют Северным Сиянием?

— Да. У неё много названий. Это сочетание штормов заряженных частиц и солнечных лучей чрезвычайной интенсивности — они невидимы, но именно они вызывают это сияние, взаимодействуя с атмосферой. Будь у меня время, я обработал бы этот слайд, чтобы показать его вам в цвете; сияние преимущественно бледно-зеленое и розовое, с легким оттенком малинового по нижнему краю этой похожей на занавеси структуры. Снимок сделан на обычной фотоэмульсии. Я теперь взгляните на слайд, сделанный на специальной эмульсии.

Он вынул слайд. Лира услышала, как Мастер тихо произнес: