Дмитрий Емец - Ошибка грифона

Из десяти копий лишь золотое копье Фулоны до-стигло цели, вонзившись в бедро Мэнго, у которого не было щита. Тот, зарычав, попытался перерубить древко топором, но копье уже исчезло, а сам Мэнго, оставляя кровавый след, пополз по льду к строю Чер¬ной Дюжины.

— Так и не удалось бедняге на головке повертеть¬ся, топориками помахать! — посочувствовала Малара.

Однако радоваться было некогда, потому что остальные четверо, не смущенные потерей Мэнго, продолжали нестись навстречу щитам валькирий. На бе1у Ловус перебросил Аспурку свой щит. Теперь Аспурк бежал с двумя щитами, ухитряясь прикры¬вать и себя, и Ловуса — причем прикрывать так, что не оставалось ни малейшей щели. Временами Аспурк приседал, убирал верхний щит — и сразу же Ловус метал одну-две сулицы, глубоко застревавшие в щитах воительниц.

Одна из сулиц ударила в щит валькирии серебря¬ного копья, стоявшей в первом ряду'. Другая пронес¬лась рядом.

— Ты это видела? Чуть тебя не зацепил! — возбуж-денно крикнула Ильга, поворачиваясь к Холе.

Хола, не отвечая, стала заваливаться назад. Вторая сулица, скользнувшая над ес щитом, вонзилась валь-кирии медного копья в шею.

— Хо-ола!

Пытаясь пробиться к умирающей подруге, Бэтла неосторожно выставила из-за щита ногу. Этим вос-пользовался лучник мрака Кнор, пустивший корот¬кую, точно игрушечную стрелу. Стрела с узким на-конечником скользнула по широкой голени Бэтлы, распоров наголенник и мышцы.

Валькирия сонного копья охнула.

— Я ужасно неловкая! Кажется, меня легко рани¬ло! — прошептала она.

Хола хрипела, захлебываясь кровью. Забыв о своей рапе, Бэтла попыталась ступить на задетую стрелой ногу, но ее нога как песок вдруг осыпалась по колено.

— Тартарианский яд! — сказала Бэтла, с ужасом посмотрев вниз. — Но мне не больно и крови нет. Буду прыгать па одной ноге! Держись, Хола!

Глубокие серые трещины взбирались по ноге Бэт¬лы вверх. Коснулись бедра. От серых трещин устреми¬лись в разные стороны трещины помельче. И там, где они пролегали, осыпалось все: доспехи, плоть, кости.

— Я думала, будет страшнее! — сказала Бэтла.

Первая из трещин, дважды изменив направление,

скачком добралась до ребер. Здесь валькирия сонно¬го копья впервые испытала боль. Бэтла схватилась за грудь рукой, и серые трещины переселились к ней на пальцы. Пальцы осыпались, превратившись в белый

прах.

Гелата рванулась к ней, но Бэтла движением уце-левшей руки запретила ей приближаться.

— Слишком поздно: доходит до сердца. Пора, ка- жется, начинать волноваться… Копье… мое… возьми! — прошептала Бэтла.

А еще через секунду она умерла, и почти одновре-менно с ней захлебнулась кровью Хола. Ирка с три¬бун ничего этого не видела: мешали сомкнутые щиты. О смерти валькирий она узнала по двум светлым пти¬цам, взмывшим в небо.

Прасковья закричала. Валькирию сонного копья она успела полюбить. Рванувшись вперед, бывшая на-следница мрака изо всех сил метнула копье с ледя¬ной башни. Пролетев над головами валькирий, оно неуклюже шлепнулось на лсд. Кнор, взбегавший на плечи громадному Торпу, чтобы пустить сверху стре¬лу, расхохотался, глядя на этот беспомощный бросок. Уже целясь из лука, он ощутил непонятную тревогу и — обернулся. Мгновение спустя трамвайный рельс, прилетевший со стороны Большой Академической, ударил сто в лоб. Причем рельс, в отличие от копья, летел очень прямо, прямо-таки с ледяным звоном.

Багров с тревогой поглядывал на копье Мамзельки- ной, которое исчезало всякий раз, как кто-то погибал, и почти сразу появлялось на прежнем месте.

— Ай-ай, некромаг! Все нервишки, нервишки! — пропела Аида Плаховна, щелкая по брезенту ногтем. Коса благодарно звякнула, откликаясь редкой ла¬ске. — Вот всегда так: чем лучше оружие, тем меньше с ним удается повоевать. Надеется кто-нибудь на свой артефактный меч, лелеет его, пылинки сдувает, а тут его убивают, понимаешь, каким-нибудь булыжником… А все почему? Выделился! Не надо в бою выделяться. Чем меньше выделился, тем дольше прожил.

Брунгильда, дрожавшая за щитами, случайно увиде¬ла щеку мертвой Холы, по которой, застывая, ползла слеза. Это была короткая, мгновенная такая картин¬ка — точно фотоснимок. Что-то перемкнуло в Брун- гильде. Она внезапно услышала чей-то крик. Хаара и Ильга, стоявшие перед ней, вдруг разлетелись в раз¬ные стороны, точно в них врезался таран. А еще спу¬стя секунду Брунгильда поняла, что кричит она. Это ее рот сведен в крике!

С каменным копьем в руке она бросилась навстре¬чу Ловусу и Аспурку. Ловус атаковал ее совней, однако Брунгильда, не задумываясь о технике, смела его сов- ню точно досаждающую ей спичку. Отскочивший на-конечник совни еще не коснулся льда, а копье Брун- гильды уже проломило щит Ловуса, застряв в нем. Страж поспешно отбросил его, оставив щит болтаться на копье, и предоставил Брунгильду Аспурку, сам под-жидая мгновения, когда можно будет метнуть послед-нюю оставшуюся у него сулицу.

Широкими движениями совни Аспурк плотно ата-ковал Брунгильду, и пой пришлось бы нелегко, если бы Малара, Фулона и Хаара не поспешили к ней на помощь. Аспурк и Ловус благоразумно отступили, на Брунгильду же с ревом набросился Гур и, подкатив-шись под ее щит с двумя похожими на кастеты но¬жами, смел ее с ног, однако раны нанести не успел, поскольку сам проехал вперед по скользкому льду. Ильга, схватив Брунгильду за плечо, оттащила ее к остальным валькириям, попутно сдернув с ее копья застрявший щит.

Малара, сбоку бросившись на стремительно вра-щающегося Юма, вонзила ему в грудь свое копье. Однако выдернуть копье она не успела. Уже ощущая смертельность раны, Юм отбросил щит и, сам наса-живаясь на ее копье, глубоко погрузил меч ей в бок.

Малара покачнулась, вцепившись Юму в плечо. Ее ослабевшая рука выпустила древко. Рука Юма, дер-жавшая меч, разжалась почти в тот же миг. Малара и он невольно обнялись как близкие друзья. Каждый, чтобы не упасть, вцеплялся в другого. Малара, чтобы устоять, наваливалась на него. Страж поддерживал ее, чтобы не упасть самому. Малара и ее противник ста¬ли союзниками. Не упасть. Устоять. Силы оставляли их. Наконец валькирия виновато улыбнулась и опу¬стилась на одно колено, потянув стража вниз. Теперь и Юм не устоял и тоже опустился на колено. Малара опустилась на второе колено. И страж опустился на второе. Теперь они стояли уже на коленях.

Наконец Малара закрыла глаза, выпустила шею стража и медленно, осторожно, точно укладываясь спать на жесткую постель, прилегла на лед. Ее лицо — часто жесткое, резкое при жизни — теперь было смягчено, точно она видела приятный сон. Юм еще мгновение простоял на коленях, после чего повалил¬ся вперед и повис, уперевшись в лед древком торчав¬шего в нем копья.