Людмила Стрельникова - Приключения кота Филимона

— Если тебя угощают рыбой, ты что должен сказать?

— Почему так мало?

— Ты должен сказать «Спасибо».

— А если я не наелся?

Про это уж не говорят, главное — тебя не забыли. В гостях это важно.

Не особенно прислушиваясь к тому, чему его учили, Василий с аппетитом проглотил свою порцию и, увидев, что Филимон оставил на своей тарелке кости и рыбий хвост, пододвинул тарелку хозяина к себе и со словами «Я это люблю» — доел остатки.

— А теперь попьём чайку, — предложил Филимон и поставил на стол горячий чайник и сахарницу.

— Вообще-то, я люблю молоко, — намекнул Василий.

— Это уже устарело, — возразил хозяин. — Сейчас модно пить чай. Когда приходят гости — так экономнее.

— Что ж, в гостях можно и чаю, — вынужден был согласиться Василий и неожиданно спросил: — Мы что с тобой теперь чайники?

— Нет, чаёвники, — поправил Филимон.

Он выпил одну чашку и налил вторую, на что гость заметил:

— Не пей много, шерсть встанет дыбом.

— Почему?

— А вон видишь — над чайником пар дыбом поднимается, и у тебя так же будет.

— Не беспокойся, у меня это бывает только от страха.

Не успел он сказать, как шерсть у него встала дыбом и жёлтые глаза выразили ужас. Василий оглянулся — прямо на них двигалось что-то косматое, круглое, с длинным гладким хвостом и противно жужжащее. Гость, привыкший во дворе к различным чудовищам, вроде свиней и коров, отнёсся к страшилищу очень спокойно.

— Крыса, — определил он и, издав душераздирающий охотничий вопль, бросился на чудовище и вцепился ему в спину.

Чудовище метнулось в сторону так резко, что Василий растянулся на полу. В лапах и изо рта у него остались клочья чьей-то шерсти.

Филимон пришёл в себя. Пример друга воодушевил его и он приказал гостю:

— Лежи на полу, не поднимай головы. Сейчас я его уничтожу разом. Во мне от злости столько электричества!

Он вытянул лапу по направлению к противнику, начавшему медленно надвигаться на него. Сверкнула молния — и после этого раздался такой оглушительный взрыв, что на время в комнате всё потонуло во мраке. Но оказалось — не свет погас в комнате, а он погас в глазах обоих друзей.

Филимон очнулся первым от того, что лежать было неудобно. Осмотревшись, он понял, что висит на люстре вниз головой. Василия нигде не было видно.

— Вася, ты где? — тихо позвал он, но тот не отозвался. — Вася! — позвал он громче.

Крышка чайника заколебалась, приподнялась и из него высунулась голова гостя. Крышка сидела на его ушах, как шапка.

— Не знаю, как меня сюда занесло при моём-то животе. Как теперь отсюда выбраться? — заволновался он.

— Я тебе сейчас хвост спущу, хватайся за него, попробую вытащить, — пообещал Филимон.

Для того чтобы гость ухватился передними лапами за кончик хвоста, Филимон спустился с люстры, точнее повис на ней, чтобы быть ближе к чайнику, и как раз хвостом дотянулся до Василия. Тот ухватился за него лапами. Филимон потянул его вверх, люстра закачалась, раздался грохот, после чего и гость, и хозяин очутились под ней на полу.

— Ну, вот, я же говорил, что вытащу, — отряхивая осколки со шкуры, похвалился хозяин. — А люстру Владимир Викторович купит новую. Он мне давно говорил, что она ему надоела.

— А где чудовище? — Василий посмотрел по сторонам.

В углу валялись какие-то клочья, в которых Филимон неожиданно узнал старую шапку хозяина. А то, что под ней жужжало, оказалось всего лишь электробритвой с длинным шнуром.

Из-за двери выглянули тараканы Кеша и Макеша и довольно захихикали.

Филимон погрозил им кулаком.

— Ах, это ваши проделки! Смотрите мне, скажу хозяину, что вы люстру разбили.

— Нечего свои грехи на других валить, — возмутился Кеша.

— А шапку кто — вдребезги? — завопил возмущённо Филимон.

— Ты, конечно, — спокойно ответил Кеша. — Мы пошутить только хотели, а вы озверели, юмора не понимаете, а ещё интеллигенцию из себя строите.

Филимон взял тапочек хозяина, лежавший поблизости, и запустил в наглого таракана. Но он успел скрыться.

— Ладно, не обращай внимания на эту пузатую мелочь, — утешил друга Василий. — Давай лучше картинки посмотрим.

Он положил на стол книжку и стал листать.

— Хорошо — картинки цветные, — похвалил он и спросил: — Слон из мяса сделан?

Филимон подумал и кивнул:

— Да.

— А почему здесь он голубой? — Василий указал на картинку.

— Это фантазия художника, — пояснил друг и предложил: — Хочешь, угощу тебя жвачкой?

— А что это такое?

— Темнота! Ты не знаешь, что такое жвачка? — Филимон был просто убит невежеством своего друга. — Это — берёшь одну штучку в рот и жуёшь, жуёшь, а глотать нельзя. Но зато во рту вкус мыши. А иногда — вкус кильки в томате.

— Зачем жевать, если глотать нельзя. Чепуха какая-то, — разочарованно произнёс Василий.

— Эта чепуха укрепляет челюсти. Ну-ка, ударь меня.

— Да, а ты потом меня? А я не хочу.

— Нет, бей! Не бойся.

— Сам напрашиваешься.

Василий ударил, но осторожно, с опаской, и весь сжался, готовясь получить ответный удар. Однако Филимон только победоносно посмотрел на него и, указывая на челюсть, сказал:

— Вот видишь — на месте, потому что укрепил жвачкой. А если тебя стукнуть, у тебя все зубы повылетают, а вместе с ними и челюсть.

— Убедил. Давай и я пожую.

— Тебе какую: куриную или рыбную?

— Лучше рыбную.

Оба молча, усиленно заработали челюстями. Спустя минуту Василий испуганно вскрикнул и признался:

— Всё, проглотил.

— Ладно, так и быть дам ещё куриную. Рыбной больше нет, — и хозяин протянул ему новую жвачку.

За стеной послышался страшный шум и грохот. Василий прислушался и спросил:

— Что там происходит?

— Это мои тараканы в футбол играют.

— И не надоел тебе такой шум?

— Надоел. А что поделаешь, надо же ребятам свою энергию куда-то девать.

— Где же они у тебя обитают?

— Диван заняли, снизу. А я — сверху.

— А ты диван на улицу выстави, и избавишься от них. Зачем тебе такие шумные соседи. Наверно, спать не дают.

— Выставлял. Внесли назад.

Василий почесал за ухом и признался:

— А я и куриную жвачку проглотил. Что-то они у меня не жуются.

Он заглянул в холодильник и, увидев аппетитный батон колбасы, поинтересовался:

— Ты не хочешь доставить себе большую радость?

— Хочу.

— Тогда подари мне этот батон.

— Мне он самому нужен.

— Не умеешь ты радоваться, — сокрушённо вздохнул Василий. — А ведь доставлять радость другим, это доставлять радость себе. И чем больше ты меня порадуешь, тем больше будешь радоваться сам. У тебя здесь пробел в воспитании. Вот чем больше колбасы ты мне подаришь, тем будешь чувствовать себя счастливее.