Айно Первик - Чаромора

Трумм сильно огорчился.

— А нельзя отмерить обычным наперстком? — спросил он робко.

— Ни в коем случае! — решительно запротестовала Чаромора. — Попробую обойтись без наперстка, авось нога встанет на место.

Она ногтем отчеркнула на стакане нужную мерку, налила точную дозу целебного отвара и подала Трумму. Трумм выпил. Лекарство было такое горькое, что обожгло ему рот. Но Трумм был очень доволен: он непоколебимо верил, что вылечить его может только горькое лекарство.

Оставшееся снадобье Чаромора слила в большую зеленую бутыль.

— Лечение продлится самое большее неделю, — сказала она. — Если за это время стопа не встанет на место, тогда попробуем заговор.

— Мне холодно, — не вытерпел, наконец, продрогший моряк. — Кажется, у меня поднялась температура.

Чаромора положила руку ему на лоб и покачала головой.

— Так и есть! — воскликнула она. — Почему же ты не сказал об этом на острове? Я захватила бы с собой травы и от горячки.

А моряк подумал, что, если бы в лодке были еще и травы от горячки, она обязательно пошла бы ко дну.

Чаромора приказала моряку скинуть мокрую одежду и лечь в постель. Потом она заварила для него чай из шиповника. Чай получился отменный, и было его так много, что хватило и Трумму и ей самой. Трумм достал из буфета свои самые красивые чашки с золотой каймой. Осторожно прыгая, чтобы не разбить посуду, он стал накрывать на стол.

— А в ногах у меня уже так приятно мурашки бегают, — то и дело повторял он радостно.

Трумм и Чаромора сели за стол пить чай. Больному моряку подали его чашку прямо в постель. К несчастью, от озноба его так трясло, что он расплескал весь чай на одеяло — и в рот не попало ни капли.

— Ах, какой душистый чай! — воскликнул Трумм, отхлебнув глоток. — Я просто в восторге!

— Ну что ж, — улыбнулась Чаромора. — Так и должно быть!

— Берите же печенье, — любезно угощал Трумм.

Чаромора попробовала печенья.

Они немного помолчали. Затем Трумм спросил:

— Можно полюбопытствовать, как вас величать?

Чаромора была тронута его вниманием.

— Меня всегда звали только Чароморой, — ответила она. — Но мое настоящее имя — Эммелина.

— Какое чудесное имя! — воскликнул Трумм.

— О, да вы льстец! — промолвила Чаромора, засмущавшись.

Моряк непрерывно чихал и кашлял, но, увлекшись беседой, Чаромора и Трумм начисто забыли о нем.

Уже назавтра ноге полегчало. Прошло еще несколько дней, и курс лечения был закончен.

Но вот беда, лечение одинаково подействовало на левую и правую ногу.

Теперь обе ступни Трумма встали поперек. Пальцы ног смотрели внутрь, пятки — наружу.

— Ну вот, — огорчалась Чаромора, — я же говорила, что нужен наперсток с левой руки.

Трумм попытался пройти по комнате.

— Ну и как? — спросила Чаромора озабоченно.

— Очень даже неплохо, — радостно ответил Трумм и остановился. И тут же растянулся во весь рост.

— В чем дело? — воскликнула Чаромора. — Что случилось?

— Не знаю, — ответил Трумм. — Я упал.

Он поднялся и попытался стоять, держась за стенку. Это ему удалось великолепно.

— Все в порядке, — сказал он и прошелся по комнате, осторожно переставляя одну ступню через другую. Перед Чароморой он остановился, но тут же опять упал.

— Послушай, ты что, стоять не можешь? — спросила Чаромора.

— Выходит, так, — ответил Трумм. — Но это не беда. В конце концов, везде можно на что-нибудь опереться, если человеку вздумается немного постоять.

— Ну нет, — запротестовала Чаромора. — Мне это, во всяком случае, не нравится. Попробую вылечить словами.

Но они могли подействовать только в первый четверг полнолуния. А была как раз среда. До четверга оставался целый день. Чаромора решила использовать этот день для знакомства с городом. Трумм предложил ее сопровождать.

— Я хотел бы подарить вам что-нибудь на память, — произнес он застенчиво. — Только я не знаю, что вам нравится. Может быть, выберете сами в Доме торговли?

— Пожалуй, — согласилась Чаромора.

И они поехали на машине в Дом торговли.

Поскольку у Чароморы не было никаких желаний, они решили сначала просто побродить по магазину.

Передвигаться Трумму удавалось довольно легко. А когда им хотелось где-нибудь приостановиться, Чаромора брала капитана под руку и Трумм опирался на нее. Так они не привлекали к себе внимания.

Дом торговли Чароморе понравился, но ничего такого, что ей захотелось бы приобрести, она не видела.

— Кажется, подарка мы здесь не купим, — сказала она Трумму.

— Неужели вам ничего не нравится? — огорчился Трумм.

— Дело не в этом, — ответила Чаромора. — Но все это мне просто не нужно.

— Но ведь люди покупают не только очень нужное, — возразил Трумм.

И Трумм купил Чароморе прелестную шляпу с широкими полями. Когда Чаромора надела шляпу, ее ужасные лохматые космы исчезли под полями, и Чаромора изменилась до неузнаваемости.

— Ого! А я и не знала, что я так хороша! — воскликнула она, разглядывая себя в зеркало. — Мне и впрямь следует обращать больше внимания на свою внешность. Пожалуй, теперь мне нужно и новое платье.

И Трумм купил Чароморе белое кружевное платье.

— Вот так напасть! — воскликнула Чаромора. — Ведь к такому платью просто необходимы приличные туфли!

Они направились в обувной отдел. Чароморе понравились розовые сапоги с высокими лаковыми голенищами. Она тут же натянула их на ноги.

И пошло-поехало! Вдруг оказалось, что Чароморе понадобилась масса самых разных вещей. Сначала они купили ей ридикюль с бляшками из накладного золота, розовое манто на белой шелковой подкладке, несколько дюжин кружевных носовых платков, шелковые и шерстяные шарфы и шали и перчатки самых разных цветов. Некоторые перчатки доходили Чароморе до самого локтя, иные едва прикрывали ладонь.

Затем Чаромора любезно попросила продавщиц показать ей всевозможные позолоченные и посеребренные безделушки, цепочки и браслеты, которые она тут же нацепляла на шею и на руки. Некоторые побрякушки были украшены бубенчиками и мелодично позванивали, стоило Чароморе пошевелиться. Еще они купили разрисованный алыми розами зонт с золоченой ручкой и очки с большими розовыми стеклами.

Трумму Чаромора нравилась все больше и больше, он уже не мог отвести глаз от нее.

Вслед за тем они накупили множество духов, пудры, губной помады, кремов и шампуней, а еще гору часов и кофемолок, зеркал и утюгов, чайных ложек и расписных тарелок.

Чаромора приходила в восторг от всего, что блестело или приятно пахло.

Когда все покупки были перенесены в машину, там едва хватило места для Чароморы и капитана Трумма, а от всех этих духов, лосьонов и одеколонов в автомобиле запахло, как в весеннем саду.

— О-о, — жеманно протянула Чаромора, когда они уселись в машину, теперь я верю, что создана для другой жизни. Думаю, я создана именно для городской жизни.