Алан Милн - Я был однажды в доме

Непонятный старик в этом доме живет.
Бородища его до земли достаёт…
Хоть бы раз повстречался он мне у ворот
Самый-самый волшебник на свете!
Целый день он толкует с Лиловым Котом,
Объяснит ему Это, расспросит о Том,
Он Бессонный Колпак надевает потом,
Чтоб работать всю ночь в кабинете.
Он стремится придумать Волшебный Закон,
Чтоб однажды воскликнуть:
«Послушай-ка, Джон!
Книжный шкаф — это слон!»
И появится слон!
А диван превратится в верблюда!
Он давно бы закончил работу, но вот
Мы шалим — и работа насмарку идёт,
И опять он не спит и всю ночь напролёт
Создаёт
Настоящее Чудо!

Джон носит
Боль-шущий
Прорезиненный
Портфель,
Джон носит
Боль-шущий
Прорезиненный
Колпак,
Джон ходит
В боль-шущем
Прорезиненном
Плаще.
«Так вот,
Молвил Джонни,
Вот так
И вообще!»

Если б я был Джоном, а мною — Джон,
Если б я был младшим, а старшим — он,
Если б Джон был мною, а Джоном — я,
То ему не налезла бы куртка моя!

Есть дом, и он всегда при мне,
Я в нём с собой наедине.
Когда мне тоскливо бывает,
Меня этот дом укрывает.
Там не услышишь слова «нет»,
Хоть проживи там десять лет.
Не слыхать ничего,
Не видать никого,
За исключеньем меня самого!

Посередине лестницы,
Посередине ровно,
Ступенька есть волшебная,
Ступенька зачарованная.
Посередине лестницы
Я сяду на ступеньку,
И думать про ступеньку
Начну я помаленьку:
»Я
на полпути
до верха!
Я
на полдороге
вниз!
Ни на улице — ни дома,
Словно в воздухе повис!
Не могу найти ответа
Помогите мне в беде!
ГДЕ ЖЕ Я?
Наверно, ГДЕ-ТО?
Или ГДЕ-НИБУДЬ НИГДЕ?»

На качелях легко
Я взлетаю всё выше:
До меня далеко
Чердаку или крыше!
Вижу дуба вершину
И поле вдали:
Я, наверное, стал
Властелином земли!
И владыкой небес
Я бы стал в самом деле,
Если б выше немного
Взлетели качели!
Ах, ещё бы минута
И к солнцу взвились!
Но они почему-то
Спускаются вниз…

Там были верблюды и тигры — там было на что посмотреть!
Там зубро- и бубро-бизоны и очень крылатый медведь!
Там плавают липопотамы и многосороги стоят
НО БУЛКУ Я СРАЗУ ЖЕ ОТДАЛ СЛОНУ, КОГДА Я ПРИШЁЛ
В ЗООСАД!
Там рыси, и крыси, и брыси, и сладкий МОРОЖЕНЫЙ ДОМ,
Там есть Австралийский, Полярный, а также Индийский с хвостом,
Там ползает что-то такое, про что «фрикадил» говорят
НО БУЛКУ Я СРАЗУ ЖЕ ОТДАЛ СЛОНУ, КОГДА Я ПРИШЁЛ
В ЗООСАД!
Не стоит беседовать с бубром — он просто тебя не поймёт,
Руки не давай неопарду — он руку тебе не пожмет,
А львы — точно так же, как тигры, — здороваясь, грозно рычат
Я СНОВА ОТДАМ СВОЮ БУЛКУ СЛОНУ, КОГДА Я ПРИДУ
В ЗООСАД!

А если б, как медведь,
Я мехом весь оброс
Не стал бы я смотреть
На снег и на мороз!
Морозно или вьюжно,
Метельно или снежно
Тревожиться не нужно,
Когда одет медвежно!
Я ходил бы в большом меховом башлыке,
В меховых рукавицах (на каждой руке),
И в большом меховом пиджаке (на боках),
И в больших меховых сапогах (на ногах).
Меховым одеялом укрыт с головой,
Всю бы зиму в постели я спал меховой!

Картинки в книжках говорят:
Вот едет рыцарей отряд,
Храня порядок боевой,
По старым плитам мостовой.
И дамы в платьях голубых
Глядят на рыцарей своих
И улыбаются слегка…
Так было в Средние Века.
… Гляжу в окно. Стоит зима.
По склону дальнего холма
Шагает ёлок тёмный строй,
Храня порядок боевой.
Они суровы и стройны,
Точь-в-точь герои старины,
И голубые небеса
Глядят на тёмные леса.
И я волнуюсь каждый раз:
А вдруг теперь, а вдруг сейчас
Увижу рыцаря в броне,
Верхом на рыцарском коне?
Наверно, нет… А если — да?
Не угадать вам никогда!

Я был однажды в доме,
Но это был не ДОМ,
Хотя там есть и двери,
И лестница винтом,
Но только нету садика,
садика, садика,
И вовсе не похоже на ДОМ!
Я был однажды в доме,
Но это был не ДОМ,
Хоть там и дуб, и тополь
Растут в саду густом,
Но только нету вишенки,
вишенки, вишенки,
И вовсе не похоже на ДОМ!
Я был однажды в доме,
Но это был не ДОМ,
Хоть есть там сад вишневый
И все бело кругом,
Но нету птицы черной,
черной-пречерной,
И вовсе не похоже на ДОМ!
Я был однажды в доме
Вот настоящий ДОМ!
Там чёрный дрозд щебечет
Над белым деревцом!
Но жаль: никто не видит,
не слышит, не знает
И знать никто не хочет о том!

Честь имею вам представить трёх лисичек из лесочка.
Ни одной у них рубашки, ни единого чулочка,
Только есть у них коробка, а в коробке три платочка,
Носовые три платочка.
Вот и всё. На этом точка!
Ни одной у них подушки, ни одной у них кроватки,
Но зато они с мышами поутру играют в прятки,
Через лес они несутся, и у них сверкают пятки
Эти игры у лисичек вместо утренней зарядки.
В магазин совсем не ходят три весёлые подружки,
А охотятся (на речке) и рыбачат (на опушке),
И однажды на рыбалке им попались три кукушки,
И однажды на охоте им попались три лягушки.
Вот пошли они на праздник, получили там награду:
Три котлетки, три конфетки, триста плиток шоколаду.
На слоне они катались и смеялись до упаду,
После сели на качели и качались до упаду!
Вот и всё, что мне известно про лисичек из лесочка,
У которых ни кроватки, ни рубашки, ни чулочка,
У которых есть коробка, а в коробке три платочка,
Носовые три платочка.
Сказка вся. На этом точка.

У кошки Мурлетты сыночек Мурмурка,
Коротенький хвостик, пушистая шкурка.
И первое, что он увидел на свете,
Был огненный мех на огромной Мурлетте.
Из дому без спросу не высунет носу
«Спрошусь-ка у мамы!» — мурлычет Мурмур.
У кошки Мурлетты сыночек Мурмурка,
Порядочный хвостик, пятнистая шкурка.
И скоро он вырос — не странно ли это?
Таким же большим, как большая Мурлетта.
Нуждаясь в совете, бежал он к Мурлетте
«Мы с мамой друзья», — признавался Мурмур.
У кошки Мурлетты сыночек Мурмура,
Разбойничий нрав и косматая шкура.
Он вырос огромным и рыскал по свету,
Оставив на кухне большую Мурлетту.
Забыл он, что где-то горюет Мурлетта.
«Отстань от меня!» — огрызался Мурмур.
У кошки Мурлетты сыночек Мурмур.
Он стал вроде тигра — велик чересчур!
Однажды в саду со словами привета
К нему подбежала большая Мурлетта.
«Ах, детка Мурлетка? Здорово, соседка!»
Лениво и важно промолвил Мурмур.