Питер Леренджис - Наблюдатели

У меня мурашки побежали по телу. Все это мне не нравилось. Хоть убей!

— Книга мисс Руэль-Саван «Невидимый мир» была в списке бестселлеров многие месяцы, — объявила Софи Карп. — Она специалист по исчезновениям и жизни в иных мирах…

Я бросил взгляд на маму. У нее был такой вид, будто сейчас она упадет в обморок.

Глаза у Гардении Руэль-Саван были прикрыты веками.

— О да-а-а, — пропела она.

Все это увидят. У меня сердце ушло в пятки.

— Что же это такое? — спрашивала Софи Карп. — Вы что-нибудь чувствуете? Вы знаете нечто такое, что может помочь этим людям?

Гардения Руэль-Саван отпустила руку мамы и протянула ладонь в сторону Софи Карп, словно призывая ее к молчанию.

— Алан, — прошептала она. — Алан Мур? Так его зовут? — Мама вяло кивнула. — Он здесь, — брякнула Гардения Руэль-Саван.

Публика замерла. Софи Карп оглядела зал:

— В нашей студии?

— Нет, — мрачным голосом отозвалась провидица. — В мире, существующем параллельно нашему. В мире, который, увы, мало кто из людей способен видеть… Лишь те, кто наделен зрением.

Публика захихикала. Гардения Руэль-Саван медленно приоткрыла глаза. Она бросила быстрый взгляд на маму, затем уставилась на меня. Глаза ее буравили меня, как два темных прожектора.

— А у тебя, молодой человек, оно есть, — тихим голосом произнесла она, — правда ведь?

Она просто дурит меня.

Это было ясно как божий день, но не это главное. Ее глаза пронзали меня насквозь. В голове у меня все смешалось.

— Дэвид? — прошептала мама. — Что с тобой?

Он ждал. Он был в полном рассудке, дышал, был счастлив и ждал меня.

Вся студия будто растворилась в ярком свете. Осталось только лицо Гардении Руэль-Саван.

— Простите, — проговорил я и, не дожидаясь ответа, поднялся и побежал в туалет.

За спиной звучал голос Софи Карп:

— Ах, простите ради бога. Вы же понимаете, это такая тонкая эмоциональная сфера. Давайте сделаем небольшой перерыв…

— Ты выглядел ужасно по телику, — сказала Хитер.

— Спасибо, — буркнул я.

Пальцы Хитер быстро бегали по клавиатуре компьютера. На экране медленно возникали слова: «ПОДЗЕМКА», «ФРАНКЛИН-СИТИ». Хитер кликнула «поиск» и откинулась на спинку стула.

«Соединение» — вспыхнуло сообщение.

За окном комнаты Хитер любители шестичасовой утренней прогулки направлялись в парк с собаками. Глаза у них слипались, как и у меня. Родители Хитер спали в другой комнате. Ее маленький брат тоже. Я и сам отсыпался бы после шоу Софи Карп. Только не тут-то было. Хитер разбудила меня по телефону, извинилась и настояла, чтоб я немедленно зашел к ней.

И я как последний идиот поплелся.

— Что мы здесь делаем? — спрашиваю я.

Хитер и ухом не повела, будто не слышала.

— Я понимаю, как ты возбужден. Если бы кто-то сказал мне, что я вижу параллельные миры…

— Да я и этот-то с трудом различаю в такую рань.

— Брось, Дэвид. Гардения, как-то бишь ее — знаменитость. А что, если она права? Ты что, не читал научную фантастику?

— Это все литература, Хитер. А здесь реальная жизнь. Эта женщина много на себя берет и всех дурит. У нее нет ни лицензии, ни научного звания или чего там еще.

— Откуда же тогда она узнала имя твоего папы?

— Могла посмотреть в справочнике.

— А откуда она узнала, что ты видел его на станции в метро?

— Да она и не знала! Она только сказала…

Но Хитер не слушала. На дисплее появился список сайтов. Хитер перелистала и кликнула на одном из названий: «Брошенные сокровища: станции прошлого».

Статья выплыла почти сразу. Хитер пробежала ее и остановилась.

— Вот, слушай. — Она начала читать: — «Тридцать лет тому назад в самый разгар финансовых трудностей в городском хозяйстве несколько станций были закрыты… В один прекрасный день пассажиры, привыкшие выходить на станции «Гранит-стрит», увидели зацементированную стену». Ага, вот оно!

— О чем ты?

— Как о чем? Не улавливаешь? Тридцать лет тому назад. Это разрыв во времени. Ты заглянул в прошлое, Дэвид!

Я взвыл и уткнулся носом в подушку Хитер. Поделом тебе, дурачине.

— Ты звонишь мне ни свет ни заря в субботу, будишь меня, когда мне снится последний сон, и заставляешь идти к себе, и все ради чего? Ради твоих научно-фантастических бредней?

— «Сейчас станция закрыта, — продолжала читать Хитер, — и используется в качестве складских помещений и для киносъемок».

— Вот точно! — воскликнул я. — Для киносъемок. Вот что я видел.

— Брось, Дэвид. Декорации для съемки фильма, который видел только ты.

В который раз перед глазами у меня встала картина. Только что-то тут не вязалось. Что-то здесь было такое, на что я раньше не обратил внимания.

Я резко сел.

— Это была не «Гранит-стрит».

— Что ты несешь, Дэвид?

— Правда. На стене было другое название. С номером какой-то улицы.

Хитер подозрительно посмотрела на меня:

— Но это же курам на смех, Дэвид. Откуда там взяться улице с номером?

— Спроси чего полегче. Там всё курам на смех — это же была галлюцинация, мне все померещилось.

— Если только… если только когда-то станция не называлась по-другому. — Хитер снова закликала мышью. — Скажем, когда город только строился…

— Но тогда еще не было подземки!

Зазвонил телефон — как раз вовремя. Хитер подбежала и подняла трубку.

— Алло… Ну и что?.. Катитесь отсюда!.. — Хитер нервно бросала взгляды в мою сторону. — Вы оба? Что вы там делали? О, бог ты мой!.. Ну ладно. Сейчас будем.

Хитер бросила трубку и направилась к двери.

— Пошевеливайся! Пошли!

Я подошел к ней:

— Это еще куда?

— В подземку, — бросила Хитер, срывая пальто с вешалки в передней. — Кажется, не ты один обладаешь способностью видеть, Дэвид. Кларенс тоже видел.

— Ты уверена, что они это серьезно? — с трудом переводя дыхание, спросил я, пока мы бежали по Виггинс-стрит.

— Я бы все на свете отдала, чтоб иметь способность такое увидеть, — процедила Хитер сквозь зубы.

— Но что они там потеряли в такую рань? — не сдавался я.

— Нет, ты только подумай. Судя по всему, я одна из всех ничего не вижу…

— И с какой это стати они позвонили тебе? А там они что делают?

Хитер уставилась на меня такими глазами, будто только что заметила, что я вообще существую на белом свете.

— Кларенс совсем забалдел и мечется по платформе. Он все рвется снова поехать туда и убедиться во всем еще раз. Макс вспомнил, что ты видел…

— То есть как это он вспомнил? Я ему ни о чем не говорил!

— Я сказала.

Я остановился как вкопанный. У меня было такое ощущение, будто мне врезали под дых.

— Но я же просил тебя держать язык за зубами, Хитер.