Александр Бушков - Бешеная

– Дарья, – осторожно сказал майор.

– Ну? – откликнулась она, враз насторожившись от этого его тона.

– Вообще-то у меня в агентстве мест навалом…

– Да пошел ты, родитель! – Она резко встала. – Не всякая собака ловится на колбасу…

И хлопнула кухонной дверью, злая на весь свет. У себя в комнате сердито влезла в джинсы, чувствуя, что эта злость не пройдет, а будет отравлять жизнь до вечера. Вчерашний успех, как ему и полагается, быстро отошел в прошлое, прямо-таки унесся с реактивной скоростью – потому что настоящее было очень уж паскудным.

Накинула свитерок, присобачила кобуру на пояс и вышла в гостиную. Майор завороженно созерцал по восемнадцатому каналу очередную серию импортной бесконечной жвачки – на сей раз, правда, это оказалось что-то мало-мальски динамичное, то и дело пыряли друг друга шпагами разодетые кавалеры, шнырял, плетя интриги, одноглазый монах, красотка с огромным вырезом охлаждала пылавшее сердце шампанским, порой появлялся красивый парусный фрегат. Или корвет – кто там разберет такие тонкости. Судя по завлекательно-пугающей музыке, всякий раз сопровождавшей его появление, корабль играл в происходящем немаленькую роль.

– А убийца – определенно усатый, – сказала Даша.

– Что? – майор не сразу сообразил. – Да нет там никакого усатого, а у Раймонда железное алиби… – он опомнился. – Тьфу ты, все опошлишь… Такая залипуха!

– Алиби у Раймонда липовое, – безжалостно заключила Даша, представления не имевшая, кто этот Раймонд и как он выглядит.

– Скажешь тоже… Держи вот деньги.

– За деньги спасибо, – сказала Даша, пряча пестрые бумажки (на некоторых красовался шантарский мост, неведомо отчего удостоившийся таких заслуг). – Только, родитель, я тебя умоляю – не заикайся ты больше о своем агентстве, иначе кусаться начну, право слово…

– Я ж – как лучше.

– Когда хочешь как лучше, получается как всегда, – заключила Даша философски. – Не уяснил еще?

– Тебе машина нужна?

– Не подлизывайся.

– Да я не подлизываюсь. Просто у меня нынче выходной.

– Давай подумаем. Если…

В дверь позвонили, и она пошла открывать, так и не решив, нужна ли ей машина. А открыв, поняла, что не нужна – верный кадр Славик стоял перед ней, как лист перед травой, с кривой виноватой улыбочкой. Прекрасно она знала, что означают такие улыбочки и такие визиты.

– Тьфу ты, пошлости какие, – сказала Даша с сердцем. – Как в кино, ну что ты скажешь…

– Поехали, начальник, – сказал Славик тихо.

И ясно уже, что это не очередной обменный пункт и даже не шизофреник Алабин с охотничьим тесаком, растворившийся на просторах миллионного города, чтобы убивать, убивать и убивать…

Чертыхнувшись про себя, Даша в темпе напялила куртку, нахлобучила шапку, проверила, лежат ли в кармане перчатки и ключи, крикнула в глубь квартиры:

– Майор, я упорхнула в неизвестность!

И хлопнула дверью. Верный кадр понесся вниз, скача через две ступеньки. У подъезда астматически похрипывал мотором грязно-синий «Москвич» старой модели с незнакомым водителем, совсем мальчишкой на вид.

– Пулей на место, – сказал ему Слава.

– Кой тут пулей… – проворчал сержант под нос, включил синюю мигалку – только она и выдавала принадлежность «антилопы-гну» к доблестным органам сыска – и выехал со двора.

– Здрасте, товарищ капитан, – вежливо поздоровался сидевший рядом с водителем Косильщик.

– Привет, – хмуро сказала Даша.

Это приобретение даже при хронической нехватке людей ее не радовало. Правда, наедине с собой она вынуждена была сознаться, что для неприязни к парню нет пока что никаких оснований, и все равно…

Косильщик, он же старший лейтенант Сергей Свечкин, до самого последнего времени трудился в РУОПе, у достославного полковника Бортко по кличке Ведмедь, среди прочего, героя летних баталий вокруг клада Чингисхана. Очень похоже, что старлей был не самой ценной жемчужиной в коллекции Ведмедя. Очень похоже… Иначе не предложили бы уматывать по-хорошему. Да и не вляпался бы в такую историю путный сыскарь.

Еще в августе Свечкин неведомыми путями вышел на бабусю, лелеявшую в огороде изрядное количество мака. После чего по всем правилам искусства произвел налет на бабкину фазенду, самолично накосил этого мака столько, что набралось пол-«уазика», – и торжественно доставил по начальству. Однако начальство особой радости не проявило – быстро выяснилось, что мак не того сорта, на производство какой бы то ни было дури категорически не пригоден, а пригоден лишь в пироги и рулеты. И выяснить это, между прочим, можно было загодя без лишнего шума и суеты, не привлекая группу поддержки в бронежилетах и с автоматами – стоило лишь послать в сумерках пацана, чтобы нарвал с дюжину головок, благо собаки у бабки в хозяйстве не имелось…

Видимо, у Свечкина и до того хватало за душой всякого. Потому что после провала «макового дела» Бортко его тихонько и непреклонно выпер.

Ну, а дальше началась большая политика. Дело в том, что РУОП и его отделения в милиции не особенно-то любимы. И понять причину этой нелюбви трудно, не зная кое-каких тонкостей…

Управление по организованной преступности, расположенное в областном или краевом центре, подчиняется лишь одному-двум высшим милицейским чинам данной области или края. И только. Остальных УОП игнорирует. И поскольку все мы люди, все человеки, поставьте себя на место иных полковников и генералов – возможно, вы их поймете. Представьте, что на территории, где вы – царь, бог и воинский начальник, существует совершенно независимое подразделение, штыков этак в сотню, сущие гвардейцы кардинала, которыми вы командовать не вправе, хоть и хочется. Представили? Добавим еще: в городе, где расположено не просто УОП, а его региональный центр (как это имеет место быть в Шантарске), «кардинальские гвардейцы» и вовсе независимы, косясь лишь на столицу…

Словом, определенная неприязнь и трения, чего греха таить, существуют. И посему в результате нехитрой дипломатии обиженного старшего лейтенанта (к которому моментально и намертво приклеилась кличка Косильщик) в городском УВД взяли и пригрели. И таково уж было Дашино невезение, что сие сомнительное приобретение досталось ее группе.

И ничего тут не попишешь – сама жаловалась на вопиющий некомплект, а дареным косильщикам в зубы не смотрят…

Собственно, работать Косильщик мог и умел. За три месяца претензий к нему у Даши не нашлось. Могло подвернуться нечто и похуже. И все равно… Парень не дурак, расторопный, исполнительный, а не лежит к нему душа, хоть ты тресни. То ли жажда выдвинуться у него зашкаливает за некий неуловимый предел, то ли постоянно сравниваешь его с Дудиевым, чье место Косильщик занял.