Александр Тамоников - Возмездие придет в камуфляже

Шепель обогнул кустарник на вершине балки и пополз к ограде сарая. В 17-30 он наконец добрался до забора, откуда вновь вызвал своего товарища:

– Обстановка?

– Прежняя, спокойная. В первых двух окнах второго этажа с юга какое-то движение.

– Движение внутри дома или у окон? – уточнил Шепель.

– Внутри. Кто-то, видимо, прошел из комнаты в комнату.

– Сад?

– Чисто.

– Западная сторона?

– Чисто.

– Гараж, кухня?

– Чисто.

– Я в усадьбу.

– Принял!

Шепель перемахнул через не высокий для этих мест полутораметровый каменный забор и оказался в саду. Тот был ухожен, имел аллеи, небольшой искусственный водоем, но, главное, довольно много кустарников, в основном декоративных. Михаил, прижавшись к западному забору, прокрался к кустам, росшим напротив северо-западного угла большого дома. И тут Ким вызвал его на связь:

– Первый! Возле гаража нарисовался «дух».

– Охрана?

– Похоже, да. Вооружен, смотрит в сторону сада.

– Черт бы его побрал... Я в укрытии, продолжай докладывать, что делает «дух».

– Стоит и смотрит на сад. Оглянулся. Прошел немного вперед, сблизился с домом.

– Чего он мечется?

– Хрен его знает... А, понятно! Этот горный баран решил косячок выкурить. Ветер, хоть и слабый, дует на запад, вот абориген и принял решение расслабиться. А может, ему без травы хреново стало... Прикурил. Пыхтит быстро, озираясь. Все! Затушил окурок, положил в карман брюк, поправил автомат. Уходит. Из поля зрения скрылся.

– Значит, «душки» Чаранди в карауле позволяют себе курить дурь? Это хорошо.

– Обстановка прежняя, Первый!

– Понял! Продолжаю работу.

Шепель прополз между деревьев к кусту; за ним раскинулся цветник, на цветы которого из своей комнаты-камеры недавно смотрела Луиза Крофт. Михаил выглянул из-за куста. Женщины в окне не было. Он быстро перебежал к стене и присел под самым окном пленницы. Надо привлечь внимание Луизы, чтобы она подошла к окну, но это рискованно. А вдруг в комнате находится охранник или, еще хуже, ведет допрос сам Темирзай? Хотя охраннику в комнате женщины делать нечего, а полевой командир талибов вызвал бы Луизу на допрос наверх, в более подходящее место. Да и сидеть у стены долго Шепель не мог. Поэтому решил рискнуть. Он отыскал небольшой камешек и бросил его в окно. Раздался тихий стук, камень упал в траву. Шепель встал у левой, ближней к саду стороны окна. Луиза, присевшая на матрац в углу комнаты, услышала этот звук. Подумала, что это, но ответа не нашла. Возможно, о стекло ударилось насекомое. Мысль о том, что в саду находится офицер «Марса», даже не могла прийти ей в голову. А тут открылась дверь, и в комнату заглянул охранник. Спросил:

– Воды не надо?

– Нет! – ответила Крофт. – Я слышала звук двигателей легковых машин. У господина Чаранди гости?

Охранник сощурился в ухмылке, обнажив неровные почерневшие зубы:

– Да, женщина, гости. Скоро ты с ними познакомишься. Они объяснят тебе, как карается плохое поведение.

– Пошел вон! – сказала Крофт, отвернувшись к стене.

– Скоро ты, шлюха, будешь выть побитой собакой.

– Ты о себе думай, придурок.

Охранник с силой захлопнул дверь. Луиза вспомнила о непонятном стуке в стекло. Вставать не хотелось, но Крофт этот звук почему-то не давал покоя. Она все же поднялась, подошла к окну и... чуть не вскрикнула, увидев лицо улыбающегося Шепеля. Очнувшись, открыла створку рамы:

– Майкл, вы?

– По-моему, Лу, мы уже перешли на «ты»... Ну здравствуй, пленница.

– Майк, – выдохнула Луиза, – но... откуда ты взялся? Или... или... здесь рядом весь отряд?

– Здравствуй, Лу!

– Ой, Майк, извини, здравствуй. Если бы ты знал, как я рада тебя видеть!

– Представляю... Но, прости, на свидание у нас не более минуты. Мы нашли тебя. Пока здесь только я и еще два офицера «Ориона». Мы отслеживаем обстановку – и в селении, и в усадьбе. Вероятно, сюда приехал Темирзай. Если это так, то, скорее всего, уже вечером он начнет работать с тобой.

– Мы уже общались. О «Марсе». Пришлось рассказать ему правду, в расчете на то, что после моего захвата руководство быстро проведет соответствующие мероприятия по отряду.

– Ты все правильно сделала. Но Темирзая, кроме отряда – даже в большей степени, – интересует твоя с Харсоном работа по заказу ЦРУ. Талибам нужен скандал.

– Я поняла это, Майк.

– Запомни, Лу, тебе не надо упираться. Сдать или не сдать секреты вашей разведки – твое дело, но если ты не сдашь ее, то «духи» применят пытки, дабы вытащить из тебя нужную им информацию.

– И это я знаю, Майк...

– Так вот, говори Темирзаю, что хочешь, только не доводи дела до физического воздействия. Будет очень жаль, если талибы превратят тебя в инвалида до того, как мы вытащим тебя отсюда. Так что тяни время.

– Сколько?

– Сутки, Лу. Девятого числа мы вырвем тебя из лап талибов.

– К операции привлекается весь отряд? – поинтересовалась бывшая помощница генерала Харсона.

– Нет. Твои соотечественники отвлекают «духов» в Афгане, а здесь будет работать «Орион».

– Но как удастся перебросить в Пакистан боевую группу?

– А как я оказался здесь? Кстати, цветник у тебя под окном красивый... Если придется рвать решетку, тебе есть где укрыться от взрыва в комнате?

– Есть.

– Отлично! Держись, Лу. Мне пора уходить, но помни, мы рядом. И если что, подними шум, а мы... мы что-нибудь придумаем, чтобы отвести от тебя угрозу.

– Я просто потрясена, Майк...

– Эх, Лу! Кому, как не тебе, знать, что мы своих не бросаем. Ни при каких обстоятельствах. А ты... ты наша!

– Спасибо тебе, Майк! Будь, пожалуйста, предельно осторожен. Охрана здесь дерьмовая, но все же службу она несет, а ночью – усиленно.

– Странная ты, Лу! Тебе грозит смертельная опасность, а ты обо мне беспокоишься... Да у «духов» нет такого оружия, чтобы завалить Шепеля.

– Узнаю бравого майора... Иди, Майк, иди, и да хранит тебя Господь!

– Держись, Лу! До встречи...

Шепель нырнул обратно под куст. Луиза закрыла створку окна, легла на матрац, и ей стало спокойно. Спокойно и тепло в груди. Ее, американского сержанта, не оставили в беде. И кто? Русские, которых она знала-то всего несколько месяцев. Рискуя жизнями, они пришли сюда – с ума сойти, в Пакистан, в самое логово талибов! – только лишь для того, чтобы спасти ее. Отчаянные парни! Настоящие воины, верные друзья. Луиза немало удивилась, заметив, как невольная слеза неожиданно прокатилась по щеке. А она думала, что забыла о том, что такое слезы... Оказывается, нет. А значит, она возвращается к жизни. Жизни обычной женщины, а не сержанта спецназа, со всеми женскими слабостями. И это, как ни странно, родило в ней, казалось бы, забытое чувство желания крепкой руки рядом, защиты...

Шепель же, отойдя к забору, не спешил покинуть усадьбу. Он решил, раз уж попал сюда, что надо на месте посмотреть, как организована охрана дома Чаранди, определить сильные и слабые стороны в обороне объекта. К сильным относилось само здание, каменное, крепкое; в известной мере – забор, поляна сада. К слабым – полноразмерные, по европейским стандартам, окна, расслабленность и внешне невысокий уровень подготовки бойцов охраны, постройки у основного здания, из которых можно вести прицельный огонь по окнам; небольшой двор, позволяющий, быстро пройдя его, ворваться в дом. Охрану усадьбы по-прежнему осуществляли два человека. Еще пара наверняка находилась в доме, а вот сколько боевиков скрывалось в гостевом домике, неясно. Впрочем, Шепель узнал и это – благодаря построению перед ужином, устроенному низкорослым крепышом в американской камуфлированной форме без знаков различия, вышедшим из главного здания. В строю Шепель насчитал восемь человек – это считая двух охранников двора, часового на пропускном пункте, открывавшего ворота, и самого, судя по всему, начальника охраны Чаранди, которого один из рядовых охранников назвал саибом Закиром. Но это не считая охраны Темирзая. Та, видно, находилась на особом положении и из дома не выходила. Численность ее можно было просчитать по автомобилям Темирзая: человек семь-восемь, не больше. Да здесь, в Пакистане, ему большая охрана не нужна. Плюс боевики, которых отметил Дрозденко. Выходило, что с охраной аэродрома и при наличии в Дерхане Темирзая талибы могли иметь отряд человек в тридцать, половина из которых находилась вне усадьбы, на аэродроме, в селении. А если убрать из числа повара и обслугу – и того меньше. Но пусть даже Темирзай держал в районе Дерхана сорок боевиков, готовых в любой момент встать под ружье, то все равно отряд этот был располовинен из-за того, что душманам приходилось охранять и обслуживать еще и военный аэродром. В общем, для усиленного подразделения Тимохина, состоящего из высокопрофессиональных бойцов, это не та сила, которая способна оказать достойное сопротивление.