Эрл Гарднер - Дело смертоносной игрушки

Обманутый жених начал пить и однажды, проникнув в квартиру, где жила его бывшая невеста, выпустил в нее пять пуль. Свихнувшийся алкоголик ворвался в офис, где работала его бывшая девушка, с криком: «Я не могу жить без тебя! Не хочешь быть моей, так будь ничьей!» Не обращая внимания на ее мольбы, он выстрелил ей в голову, а потом сам застрелился.

Норда, естественно, и раньше встречала в газетах такого рода информацию, но не обращала на нее внимания, поскольку это ее не касалось. Теперь же ее поразило обилие подобных случаев.

Она посоветовалась с адвокатом. Адвокат поставил в известность почтовое ведомство. Там приняли меры, и письма перестали приходить.

Но кто был отправителем писем, выяснить не удалось.

Никому не пришло в голову поискать отпечатки пальцев, которые могли остаться на конвертах. Письма бросали в почтовые ящики в разных районах Лос-Анджелеса. Имя Норды Эллисон и ее адрес были напечатаны на портативной пишущей машинке, какие часто дарят детям на Рождество.

Адвокат Норды связался с Лоррейн Селкирк Дженнингс, бывшей женой Мервина, которая жила теперь в Лос-Анджелесе. Она вспомнила, что год назад подарила Роберту на Рождество очень дорогую пишущую машинку.

Роберт брал ее с собой, когда ездил в Сан-Франциско повидаться с отцом. Там она и осталась. Похоже, Мервину Селкирку понравилось печатать на ней еще больше, чем мальчику.

Эта информация дала адвокату Норды повод для ликования. «Теперь мы его поймаем», — злорадствовал он. Норда дала письменные показания, и ее адвокат занялся этим делом. Полиция произвела обыск в квартире Селкирка.

Печатную машинку удалось забрать без возражений. Но экспертиза ленты показала, что какое-то время ею не пользовались. Более того, эксперты пришли к выводу, что адрес на конвертах был напечатан не на ней, а на машинке другого типа.

Мервин Селкирк вел себя с подчеркнутой любезностью.

Казалось, он готов оказать полицейским всяческое содействие. Селкирк встревожился, узнав, что мисс Эллисон причинили беспокойство. Они ведь были когда-то помолвлены. Он был безумно увлечен ею. И так прискорбно, что помолвка расстроилась по досадной причине. Мисс Эллисон слишком переутомилась за последнее время, у нее просто был нервный срыв. Она не находила себе места с тех пор, как отказала ему. Он бы хотел сказать всем, что в любую минуту готов сделать для нее все возможное. Он готов выплатить любое вознаграждение тому, кто найдет негодяя, осмелившегося побеспокоить мисс Эллисон. Полиция может обращаться к нему в любое время. Со своей стороны, он готов оказать властям любую помощь. В этом отношении они могут быть совершенно спокойны. Не будут ли они так любезны передать мисс Эллисон его искреннее сожаление. Он добавил, что неоднократно звонил ей, но она отказалась говорить с ним.

К тому времени, когда из Лос-Анджелеса позвонила Лоррейн Селкирк Дженнингс, нервы у Норды стали уже сдавать.

— Ну как, опознали печатную машинку? — спросила она.

— Нет, — ответила Норда. — С машинкой все в порядке, ею уже давно не пользовались.

— Это похоже на него, — сказала Лоррейн. — Я догадываюсь, как он это проделал. Увидел печатную машинку Роберта, пошел и купил похожую, но другого типа. Наверное, напечатал впрок дюжину конвертов, а потом вышел на яхте в океан и утопил ее. Он сообразил, что подозрение падет в первую очередь на него, выяснится, что у Роберта была машинка, и в его квартире сделают обыск. Теперь вы видите, что он дьявольски хитер. Удивляюсь, как это вы так долго не могли раскусить его.

— Слава богу, я вовремя распознала его.

Лоррейн рассмеялась.

— Вы оказались умней меня, — призналась она. — Кстати, помните, ведь именно я говорила вам, что вы можете сделать большую ошибку.

— Я думала, вы просто ревнуете, — с раскаянием произнесла Норда.

— О господи, да ведь я-то наконец нашла свое счастье! — воскликнула Лоррейн. — Я просто пыталась предостеречь вас от той же ошибки, какую когда-то совершила сама… Если бы еще уберечь от него Роберта… Тогда мне нечего было бы больше желать.

— Конечно, — извиняющимся тоном начала Норда. — Мервин рассказывал о вас всякие гадости. Я была влюблена в него… или думала, что влюблена, и поэтому, естественно, верила ему, ведь вас-то я совсем не знала.

— Понимаю, — с симпатией произнесла Лоррейн. — Давайте хоть сейчас перестанем недооценивать безжалостный ум этого человека и его решительность. Он ни перед чем не остановится, и его семейство тоже. Я пыталась наладить наши отношения ради Роберта, но становилось только хуже. Поэтому я бросила его, когда Роберту было всего четыре года, и вернулась в Лос-Анджелес, теперь мой дом снова здесь.

Его семья имеет здесь даже большую власть, чем в Сан-Франциско. Они оплачивают услуги множества юристов, частных сыщиков, и все это было брошено против меня.

И кое-что им удалось. Трое свидетелей дали ложные показания против меня и Роберта. Мервину удалось добиться опекунства над Робертом на равных правах со мной.

И не то чтобы ему очень нужен был Роберт. Он стремился причинить боль мне. Теперь я счастлива, замужем за нормальным человеком, который иногда бывает невнимателен, ворчит, если его что-то не устраивает, и сваливает на меня вину за какие-то свои ошибки. Не могу передать вам, какая это радость. Я очень рада, что вы разорвали помолвку, но упаси вас бог недооценить Мервина. Он не простит вам унижения и не успокоится, пока не затравит вас, полностью лишив возможности сопротивляться.

— А он… я хочу сказать, он опасен? — спросила Норда.

— Еще как, — заявила Лоррейн. — Может быть, не в том смысле, какой вы имели в виду, но он хитер, склонен к интригам, жесток и беспринципен. Нанятые им сыщики следили за каждым моим шагом… Конечно, вы — другое дело, но все равно, будьте осторожны.

Норда поблагодарила ее и попрощалась. Она вспомнила те ужасные обвинения, которые Мервин выдвигал против Лоррейн, когда они разводились. В памяти всплыли и некоторые показания свидетелей на этом сенсационном судебном процессе, она вспомнила и Лоррейн, со слезами на глазах пытающуюся доказать свою невиновность. Тогда Норда еще не была знакома с Мервином Селкирком и, получая информацию из газет, искренне считала, что заявления Лоррейн о ложности выдвинутых против нее обвинений — это последняя попытка уличенной в нескромных поступках жены как-то защитить себя, — в конце концов, ведь дыма без огня не бывает.

Теперь уже Норда не была так в этом уверена.

К этому времени она уже получила первое представление о работе полиции. Конечно, полицейские были очень любезны, просто чрезвычайно милы. Но они не скрывали от нее, что у полиции полным-полно забот с теми, кто действительно нарушил закон. У них не хватает людей, чтобы «защищать» кого-то 24 часа в сутки.