Даниэль Клугер - Гении сыска. Этюд в биографических тонах

Юрген Торвальд в «Веке криминалистики» пишет:

«Сам того не ведая, Годдард стал предшественником многочисленных оружейников и полицейских, шарлатанов и настоящих исследователей, которые на протяжении жизни нескольких поколений создавали новые методы раскрытия преступлений, совершаемых с помощью огнестрельного оружия, — те самые методы, которые в первой половине XX в. вошли, подобно судебной медицине или токсикологии, в научную криминалистику и получили название «судебной баллистики» или «науки об огнестрельном оружии и боеприпасах» [29] Торвальд Ю. Век криминалистики. Пер. И. Власова и Л. Пэка. М.: Проспект, 2009. С. 280. .

Самое удивительное то, что «вороловы» не исчезли полностью и не трансформировались в более привычных нам частных детективов. Эта профессия дожила до сегодняшнего дня — правда, не в Старом Свете, а в Новом, не в Великобритании, а в Соединённых Штатах Америки. Здесь по сей день существует институт так называемых «охотников за головами» («Bounty Hunter», дословно — «охотник за вознаграждением»).

В 402 году до н. э. Афины были взбудоражены страшным событием — жестоким убийством некоего Эратосфена, молодого и знатного афинянина. Убийцу звали Евфилет, и он являл собою полную противоположность убитого: незнатен, не очень молод, земледелец, всю жизнь проводивший в поле. Причиной убийства стало сластолюбие Эратосфена: молодой человек соблазнил жену Евфилета. Обманутый муж, случайно узнавший об этом, ворвался в спальню жены, когда та принимала любовника, и убил последнего.

Поначалу этим всё и должно было закончиться: согласно существовавшему тогда закону, муж имел право убить любовника жены, если заставал того на месте преступления, а именно в семейной спальне. Закон этот уже в V веке до н. э. считался анахронизмом. Как правило, соблазнитель отделывался денежным штрафом или позорным, но не опасным для жизни наказанием. Такая крайняя форма мести, как лишение жизни оскорблённым мужем, практически не применялась. Но и отменён варварский закон не был. Поэтому убийство сошло бы Евфилету с рук, если бы не родственники Эратосфена. Они возбудили против убийцы судебный процесс, утверждая, что Эратосфен не сам пришёл в дом Евфилета, а хозяин вероломно заманил его именно для того, чтобы безнаказанно убить ничего не подозревавшего Эратосфена. Причины подобного поступка истцы объясняли очень смутно — мол, Евфилет то ли боялся каких-то разоблачений, которые будто бы мог сделать убитый, то ли между ними имела место давняя вражда, то ли ответчик намеревался из убийства лже-распутника извлечь какую-то корысть. Так или иначе, суд принял иск к рассмотрению.

Судебный процесс в Афинах того времени представлял собою ораторское состязание между истцом и ответчиком. Причём выступать они должны были сами, не передавая своих ролей нанятым обвинителям и защитникам. В связи с этим в Афинах обрела популярность профессия логографа — «писателя речей». Логографы принимали заказы на сочинение обвинительных и защитных судебных выступлений. При этом от них требовались, естественно, знание законов, владение основами ораторского мастерства, а в ещё большей степени — способность разжалобить судей и добиться благожелательного их отношения к своему заказчику (неважно, обвинителю или обвиняемому). Один из самых известных логографов Дионисий Галикарнасский писал: «Когда судьи и обвинители — одни и те же лица, необходимо проливать обильные слёзы и произносить тысячи жалоб, чтобы быть с благожелательностью выслушанным» [30] Цит. по реферату «Античное ораторское искусство»: http://www.orator.ru/referats.html .

И «писатели речей» соревновались в умении выжать у судей больше слёз.

Профессия со временем стала не только популярной, но и прибыльной, так что известные ораторы Лисий, Демосфен, Исократ, Дионисий Галикарнасский не гнушались такой возможностью заработка. В то же время, как справедливо отмечал переводчик речей Лисия на русский язык академик С.И. Соболевский, уважением сограждан логографы не пользовались: слишком уж далеки были их аргументы от объективной картины тех или иных преступлений. В России много позже существовала поговорка, несколько раз цитируемая Достоевским: «Адвокат — нанятая совесть». К афинским логографам она применима в не меньшей, а то и большей степени, чем к их будущим коллегам. Частенько случалось, что один и тот же умелец писал речь как обвинителю-истцу, так и обвиняемому-ответчику.

Какая уж тут объективность!

Нельзя сказать, что презрительное отношение к логографам было справедливым на все сто процентов. Встречались и специалисты, которые не довольствовались использованием беспроигрышных ораторских приёмов и битьём на жалость, но проводили самое настоящее предварительное расследование — находили свидетелей и опрашивали их, при необходимости даже посещали место преступления, собирали информацию о личности жертвы и подозреваемого и так далее. И уже на основе этих сведений составляли полноценную защитительную речь, включающую и показания свидетелей, и даже перекрёстные допросы. Так что таких логографов можно с полным на то основанием назвать частными сыщиками, предшественниками любимых героев современной приключенческой литературы. Но, повторяю, главной целью логографа было всё-таки не воссоздание объективной картины преступления (как для детективов более поздних времён), а выполнение заказа обвинителя или обвиняемого.

Вернёмся к нашему процессу. Родственники Эратосфена обвинили Евфилета в предумышленном убийстве, никак не связанном с соблазнением жены земледельца; Евфилет же должен был доказать, что действовал исключительно в соответствии с устаревшим, но, несмотря на это, всё ещё действующим законом.

Евфилет заказал защитительную речь одному из лучших афинских логографов — Лисию. Эта речь дошла до нас почти полностью. Она и сегодня поражает не только живостью интонации, меткими психологическими характеристиками и безупречной логикой, но и скрупулёзной проработкой деталей, которая, безусловно, могла появиться только в результате добросовестно проведённого предварительного расследования (хотя, как я уже говорил, расследование не являлось целью логографа). Благодаря речи, написанной Лисием, мы сегодня можем восстановить полную картину этого убийства.

Итак, однажды к земледельцу Евфилету пришла некая старуха и рассказала, что его жена обзавелась сердечным дружком, неким Эратосфеном из дема [31] Дем — территориальный округ в Древней Аттике, основная политическая и административная единица. Демы были составной частью так называемых фил. В V веке до н. э., к которому относятся описываемые события, число аттических демов достигало 150 (прим. авт.). Эи.