Владимир Колычев - Герои городского дна

Альберт не идеал, есть кавалеры и покруче, но ей такие почему-то не попадаются. Поэтому и летит она с ним…

– Все нормально. И мы едем к тебе, – прижимаясь к нему, сказала Элеонора.

– Куда, в квартиру или в дом?

– В дом?

– Да, я достроил дом…

– А чего раньше молчал?

Элеонора знала, что Истомин строит дом на Минском шоссе, но как-то и думать об этом забыла.

– Хотел сделать сюрприз!

– Надеюсь, тебе это удастся…

– Если Матвей возражать не будет, – усмехнулся Альберт.

– При чем здесь Матвей? – поморщилась она.

Матвей – реально козел. Элеонора фактически предложила ему себя, а он от нее нос воротит, все о своей бывшей жене мечтает. И ничего с этой Ритой не сделаешь. Элеонора даже боялась думать о том, чтобы хоть как-то ей навредить. И самого Матвея она как огня боялась. И так же сильно уважала. И хотела… Но Грачев – отрезанный ломоть, зато Истомин снова с ней. К тому же Альберт одного с ней уровня, и об этом нельзя забывать…

– Да, крутой он мужик. Как вспомню, так вздрогну… И если бы это в прошлом осталось.

– Нет, Матвей в настоящем, – покачала головой Элеонора. – И никуда от него не деться… И не поймешь, то ли я хозяйка в отеле, то ли он.

Она не хотела сейчас думать об этом, но Альберт разбудил рой ее мыслей. На какой-то момент она даже почувствовала себя совершенно трезвой.

– И никуда от него не денешься, – повторила она. – Корнями в отель врос.

– А ты пробовала деться?

– Тебе об этом лучше не знать, – поморщилась Элеонора.

– Что такое?

– Пробовала. Грачев у меня отель забрал.

Не хотелось ей признаваться в своем поражении, но все-таки она, мягко говоря, недостаточно трезвая. И язык сейчас без костей…

– Как забрал?

– Да вот так, взял и забрал. Отжал. Через суд… А потом все вернул. Сделал, так сказать, предупреждение.

– Непросто с ним.

– А кому сейчас просто?

– А если он снова отель отожмет?

– Все может быть. Калуга многому его научил…

– Я слышал, он Калугу застрелил?

– Ну, все это вилами по воде… Но ему предъявить пытались.

– Кто?

– Тебе лучше знать, ты же у нас был с Калугой.

– Не был. Меня всего лишь использовали.

Элеонора удивленно посмотрела на Альберта. То петухом перед ней прыгал, то в мокрую курицу вдруг превратился. Видимо, Гвоздь его своей настойчивостью всполошил. Да и водитель машины, на которой они сейчас ехали, подчинялся Матвею.

– Не бойся, ничего не будет… Ну, если ты не задумал против меня какую-то пакость.

– А смысл? Калуги больше нет.

– Калуги нет, а Клим остался.

– Кто такой?

– Он сейчас вместо Калуги. В бегах он. Связался с Грачевым и влип. Грачев за ним сейчас бегает… Или уже догнал…

Матвей совершенно отбился от рук, он занимался своими делами, не спрашивая у нее разрешения. Он не собирался перед ней отчитываться, и это при том, что его служба влетала ей в копеечку. Возможно, кондовая бандитская «крыша» обошлась бы дешевле…

– Забей на него, – посоветовал Альберт.

– Хорошая идея, – кивнула она и подалась к нему.

Альберт кивнул, с похотливым огоньком в глазах обнял ее, поцеловал в губы… Но тут машина неожиданно остановилась, и сразу открылась дверца.

Элеонора оторвалась от Альберта, возмущенно глянула на человека, посмевшего посягнуть на их уединение, и вытянулась в лице, увидев Матвея. Он стоял у машины и смотрел на Альберта.

– Что ты здесь делаешь? – возмущенно спросил Альберт.

Он стал выходить из машины, но Матвей не сдвинулся с места. Альберт побоялся прикоснуться к этой глыбе льда, которая могла сойти на него лавиной, сдал вправо, впритирку к машине, и удивленно спросил:

– А почему мы здесь?

Элеоноре не понадобилось открывать дверь со своей стороны, это сделал для нее водитель. Она вышла из машины и узнала свой собственный дом. Вот, значит, куда ее привезли. Это все Гвоздь – он сообщил Матвею, и тот велел водителю везти Элеонору сюда. Действительно, от этого беса никуда не деться.

А Грачев действительно напоминал дьявола – такой же страшный в своем угрожающем спокойствии. Такой же чертовски красивый и притягательный. И такой же чужой.

– Кто разрешал тебе приближаться к Элеоноре? – жестко спросил он, пристально глядя на Альберта.

– Матвей, я его простила, – взяла она его за руку.

– Ты его простила?

– Ну, что было, то прошло… – натянуто улыбнулся Альберт. – К тому же я играл по вашим правилам.

– По нашим правилам?

– Ну, я сказал Калуге то, что ты мне говорил… Он хотел, чтобы я и дальше играл по его правилам, но я отказался.

– Точно?

– Точно. Я сказал, что с меня хватит.

– И рассказал про дачу, где я прятался?

– Про дачу? – заметно заволновался Альберт.

– Про дачу. Калуга искал меня, а ты ему помог… Спасибо тебе за это.

Матвей ударил Альберта в живот, и тот с диким воем скорчился в три погибели.

– Зачем ты так? – возмущенно спросила Элеонора.

– Чтобы я больше не видел тебя с этим типом! – зыркнув на нее, отрезал Матвей. И, презрительно глянув на Альберта, бросил: – Увезите отсюда это тело!

Он обращался к своим людям. К людям Элеоноры он обратиться не мог, за отсутствием таковых. Охрана у нее была, но подчинялась она Матвею. И сама она должна была подчиняться ему. Это не могло не раздражать.

Альберта засунули в машину и увезли. Матвей направился к дому, поднялся на крыльцо, спокойно зашел внутрь. Его совершенно не смущало, что это чужой дом.

Он сидел на диване в холле, когда появилась Элеонора.

– И что это было? – спросила она.

– Очищение организма. Сказать, от чего?

– Ты же знаешь, что Калуга запугал Альберта.

– У тебя голубые глаза, – усмехнулся он.

– И что в том плохого? – с кокетливым удивлением спросила она, усаживаясь на диван лицом к Матвею.

И уловила исходящий от него запах алкоголя. Рука сама потянулась к позолоченному колокольчику, который стоял на журнальном столике.

– С голубыми глазами нельзя носить розовые очки. Знаешь почему?

– Почему? – Элеонора еще не успела звякнуть колокольчиком, а горничная уже вышла из сумрака малого холла, за которым находилась спальня для прислуги.

– Потому что тогда становится все фиолетово. Нельзя так, – покачал головой Матвей. – Нельзя доверять человеку, который однажды уже предал.

Элеонора велела горничной подать бутылку «Далмора» и два бокала.

– А если он по мне очень соскучился? – Она вдруг положила руку Матвею на плечо и двумя пальцами коснулась мочки его уха. – Разве по мне нельзя соскучиться?

Его взгляд даже не затуманился.

– Можно, – кивнул он.

– Я красивая? – Элеонора пошла дальше.

– Да.

– Сексуальная?

– Очень.

– Ты бы мог забыть об обидах и вернуться ко мне?

– У меня нет на тебя обид.