Александр Витковский - За пять минут до ядерной полуночи

– Но покушение на президента другой страны?! М-м-м…

– Называйте, как хотите. Для нас это спецоперация с далеко идущими политическими последствиями… Вплоть до смены режима в Иране с последующим продвижением на руководящие посты в государстве местных политиков, лояльных США. И обратите внимание: операция с нулевыми затратами сил и средств и без какого-либо участия спецназа и вооруженных сил, а значит – и без всякого риска потерь в личном составе наших боевых подразделений.

– Каковы шансы на успех? – поинтересовался после всеобщей недолгой паузы глава национального разведсообщества Джеймс Клеппер. Чувствовалось, что он не против этой идеи, но…

– К сожалению, у нас нет стопроцентной гарантии, – ответил директор ЦРУ, – но шансы велики. Надо признать, что не всегда наши спецоперации подобного рода заканчиваются триумфом. Все попытки уничтожить Фиделя Кастро оказались тщетными. Его личная охрана оказалась на высоте. Я не думаю, что стражи исламской революции и служба личной безопасности Ахмадинежада столь же профессиональны, но не стоит недооценивать противника. Именно поэтому нам нельзя упускать такой возможности. Другого столь удачного стечения обстоятельств может и не быть.

– Насколько велика вероятность того, что иранцы смогут отыскать следы нашего участия в этой э-э… – Клеппер слегка замялся, подыскивая соответствующий ситуации, но более деликатный термин, однако, не придумав ничего лучше и оттого немного смутившись, закончил фразу, – специальной акции?

– Никакой! – уверенно ответил Петреус. – Следы и авторство этой программы выявить практически невозможно. Если наш конфидент выполнил все инструкции, то против него не будет никаких веских улик.

– Вы уверены, что он все сделает так, как надо?

– Он уже сделал главное – внедрил нашу программу во внутреннюю компьютерную сеть завода. Все остальное – мелочи и касаются только его личной безопасности. Ведь не самоубийца же он, чтобы не выполнить самые банальные действия, дабы полностью обезопасить себя.

– И все-таки, если стражи исламской революции выйдут на вашего ученого? – не унималась осторожная в принятии важных и ответственных решений госсекретарь. – Я уверена, он расскажет им все и очень быстро. Представляете, что тогда будет? Общественное мнение в США, да и во всем мире, снесет не только наши с вами головы, но и… – Она выразительно посмотрела вверх и не стала заканчивать фразу, все и так поняли, кого и что она имела в виду.

– Кроме слов, у него нет никаких реальных доказательств нашего участия в проведении акции.

– Но выбор-то небольшой: либо США, либо Израиль…

– Внешне все будет выглядеть как системный технический сбой, следствием которого и стала крупномасштабная производственная авария на предприятии по обогащению урана с неминуемыми жертвами, – словно не заметив замечания госсекретаря, продолжил глава ЦРУ. – Так что гибель президента Ирана будет воспринята как следствие непредсказуемого стечения обстоятельств, случайная и нелепая смерть. Подобные ситуации иногда случаются даже с самыми высокопоставленными чиновниками.

«Молодец! – Дэни вновь мысленно похвалил своего шефа. – Недаром получил премию как лучший выпускник Командно-штабного колледжа армии США, защитил докторскую диссертацию по философии в области международных отношений в Принстоне и даже работал ассистент-профессором по этой специальности в Военной академии США в Вест-Пойнте…»

– Вспомните хотя бы аварию самолета в России два года назад, когда погибли польский президент Лех Качиньский с супругой и практически все главкомы Войска польского, – гнул свою линию Петреус. – А гибель генерального секретаря ООН Дага Хаммершельда в 1961 году в Северной Родезии… Я уж не говорю о премьер-министрах Израиля Ицхаке Рабине или Индии Индиры Ганди. Их уничтожили средь бела дня на глазах десятков, если не сотен, людей.

– Главу Южной Кореи Пак Чжон Хи застрелил руководитель его собственной разведки. По пьянке… А президента Египта Анвара Садата вообще расстреляли во время военного парада, – добавил начальник РУМО Винсент Стюарт.

Все вдруг умолкли. Наверняка в каждой голове мелькнули воспоминания о трагедии 1963 года в Далласе и имя президента США Джона Кеннеди, но никто не произнес его вслух. А список убитых глав государств и правительств можно было продолжить именами шведского премьер-министра Улофа Пальме, премьер-министра Испании адмирала Луиса Карреро Бланко, короля Иордании Абдаллы I, президента Доминиканской Республики генералиссимуса Рафаэля Молины и многих-многих других. Всего же в цивилизованном ХХ веке только в результате террористических актов и покушений было уничтожено более трех десятков лидеров различных стран мира.

– Будут ли жертвы сторонних лиц? – Госсекретарь Хиллари Клинтон в упор посмотрела на Петреуса.

– Да, – не лукавя и не сглаживая опасность, ответил директор ЦРУ. – Но случайных жертв будет немного. Во всяком случае, гораздо меньше, чем при нанесении авиаудара с использованием тактических ракет и авиабомб для гарантированного разрушения подземных бункеров в Фордо.

Дэни почувствовал, что генерал оседлал своего конька. Доклад о сугубо боевых действиях был ему ближе, чем разговоры о тонкостях и специфике разведопераций.

– Война с Ираком показала, что мы уходим от хрестоматийных понятий ведения боевых действий, – заметил директор АНБ Александер Кит. – Мы должны добиваться своих целей не столько действиями пехотных батальонов и полков, сколько с помощью умного оружия, высокоточных средств избирательного действия в том числе компьютерных систем. Называйте это высокотехнологичным или неконвенциональным оружием, гибридными войнами, как хотите. Главное – добиться цели с минимальными потерями. Думаю, сейчас как раз такой случай, и нам не стоит бояться принимать целесообразных и обдуманных решений… да и отвечать за них тоже.

– У нас достаточно доказательств того, что Иран обладает всеми техническими и технологическими возможностями для создания ядерного оружия, особенно в части обогащения урана, – как бы размышлял вслух Джеймс Клеппер. – Но сейчас Иран не проявляет явно агрессивных намерений…

– Они это сделают, когда в кармане у них будет лежать готовая атомная бомба, – вмешалась Летиция Лонг. – Загнанный в угол политическими и экономическими санкциями, Ахмадинежад в любой момент может принять решение о начале производства ядерного оружия. Наша миссия – лишить его возможности сделать такой шаг.

– Да-да, – поддержала ее Бетти Сэпп. – Потом может быть поздно…

– Иран рвется в региональные лидеры, хочет быть сильным и современным высокотехнологичным государством. А без атомной энергетики это невозможно, – осторожно заметил директор Управления разведки и безопасности в ядерной сфере. – Они прагматики, и в этом им не откажешь…