Александр Авдеенко - Горная весна

Файн пожал плечами:

- Сэр, мне не хочется даже думать о противном. Я уверен…

- Грош цена вашей уверенности после такого провала! - «Бизон» смерил своего собеседника с ног до головы презрительным взглядом. - Вы хоть понимаете, как низко теперь упали ваши резидентские акции?

Файн опустил голову.

- Да, сэр, - наконец сказал он.

- Нет, не понимаете. Ваши акции упали так низко, что они уже вообще не котируются. - «Бизон» встал, взял щипцы и начал подкладывать в камни сухие, звонкие чурки. Атласная кора березы вспыхнула ярким пламенем.

Файн в это время думал: «Все кончено, пропал».

- Вы не поедете больше в Будапешт, - сказал «Бизон», возвратясь в свое кресло. - Вы скомпрометировали себя и как резидент потеряли для нас всякую ценность.

Притворяться дальше было бесполезно. Файн гордо вскинул подбородок, надменно спросил:

- Это ваше самоличное решение?

«Бизон» понял, за что цеплялся утопающий Файн, и насмешливо подхватил:

- Да, это мое решение. И оно уже утверждено там, наверху. Так что, дорогой майор, вам надеяться не на что. Ваши влиятельные друзья из главного штаба на этот раз оказались бессильными.

Файн молчал. Пятнистая желтизна выступила на его обветренном, густо загорелом лице. Губы, уши и кончик носа бывшего будапештского резидента стали бескровными, лишенными жизни. Глаза потухли. Он долго сидел молча и неподвижно, оглушенный приговором шефа. Распрощаться навсегда с разведкой! Со всесильной разведкой, которая так высоко вознесена, где так хорошо платят, где можно сделать такую блестящую карьеру! Нет, это было бы ужасно, это хуже смерти! Ему глубоко противны обыкновенные профессии, доступные всякому смертному. Он любит только одно: шпионаж. То, что делал он до сих пор, было счастливым уделом лишь избранных, благословенных свыше на особую, тайную жизнь. Изощренная хитрость, жестокость палача, актерство, умение выуживать из людей секретные сведения, убивать и травить неугодных, поливать их грязью лжи и клеветы - вот его грозное оружие, так верно и долго служившее ему. И теперь он вынужден бросить его, уйти от того, к чему призван, без чего не сможет жить. Мыслимое ли это дело?

«Бизон» спокойно сидел у камина и, дымя сигарой, терпеливо ждал, пока его подчиненный выпьет свою горькую чашу до дна.

- Сэр, неужели вот так, бесповоротно, и решена моя судьба? Разве я уже не могу принести вам никакой пользы? - глухим голосом спросил Файн.

- Этого я не утверждал, - ответил «Бизон» и поднялся.

Скрестив за спиной свои короткие, обросшие волосами руки, озабоченно морща лоб, он возбужденно зашагал по комнате. Ступни его ног, упрятанные в сафьяновые на толстой фетровой подошве ботинки, мягко, осторожно, по-кошачьи неслышно прикасались к ковровой дорожке. Обрубленная, безголовая тень его фигуры быстро скользила по светлому паркету. Наконец, он остановился перед Файном и мягко, сочувственно сказал:

- Майор, у вас есть блестящий выход из создавшегося положения.

Файн вопросительно, с надеждой посмотрел на шефа.

- Да, именно блестящий выход, - повторил «Бизон». - Какой? Вы должны прорваться в Явор вместе с Дубашевичем и Хорунжим, надежно закрепиться там и в самый короткий срок сделать то, что не удалось Кларку и Дзюбе. Вы будете действовать по плану, выработанному лично мной, и под моим постоянным руководством. - «Бизон» усмехнулся: - Вы, конечно, удивлены; когда я успел выработать план? Давно, сразу же после того, как вы направили «Колумбуса» в Явор. Я был уверен, что он провалится. Я добивался запрещения вашей операции, но… ваши влиятельные друзья настояли, потребовали, чтобы я вам не мешал. После провала Кларка я внес в свои планы существенные коррективы. Вот и все. если согласны, приступим прямо к делу..

Файн понял, что еще не все потеряно. После некоторого раздумья он сказал:

- Я мог бы согласиться, если бы… - Файн остановился, поджал губы, настороженно прищурился.

- Договаривайте, - ласково поощрил его «Бизон». - Выкладывайте все начистоту.

Файн посмотрел на своего шефа в упор, холодно и вызывающе.

- Я не понимаю, почему вы посылаете меня именно в Явор и после всего, что там случилось? Из любви ко мне? Из особого доверия? Насколько мне известно, до сегодняшнего дня вы не испытывали ко мне ни того, ни другого. Чем же объяснить ваше решение?

«Бизон» рассмеялся - шумно, весело, от души. Смеясь, он раздумывал над своим ответом. Файну можно было сказать все, кроме правды. Эта правда, будь она высказана, прозвучала бы примерно так: «Дорогой мой! Вы живучее и умнее, чем я думал. За откровенность плачу откровенностью. Посылаю вас в Явор из самого простого расчета. Я уверен, что вы точно, аккуратно выполните все мои планы и инструкции. Другому человеку эта миссия не по плечу, а вам… вам сейчас море по колено. Сейчас, после провала Кларка, вы будете действовать архиосторожно и вместе с тем одержимо. Вы наплюете на любые опасности и умненько обойдете ловушки советских пограничников и контрразведки. И все оттого, что вами будет двигать могучий стимул - желание искупить свою вину за провал Кларка».

«Бизон» никогда не бывал искренним с подчиненными., Отправляя своих агентов за границу, крупных и мелких, он всех убеждал одним и тем же универсальным, всегда верно действующим средством: деньгами, личной выгодой, хорошим бизнесом. К этому испытанному средству он прибегнул и теперь.

- Дорогой Файн, - сказал Крапс и дружески положил руку на плечо майора, - вы потеряны для нас как будапештский резидент, но не как разведчик. Посылаю вас в Явор потому, что только вы сможете выполнить мой план. Условия, правда, трудные, но игра стоит свеч. - «Бизон» достал из портфеля чековую книжку. - Я уже позаботился о вас, майор, я выписал на ваше имя такое крупное вознаграждение, какого еще никто не получал в нашем замке. - Он вырвал из книжки чек, бережно, словно чек был хрустальный, положил его на колени Файну. - Это королевский куш, мой мальчик. В ваши годы я не имел и тысячной доли такого гонорара, Но это еще не все. По возвращении из Явора вы получите звание полковника и орден. Одним словом, я предоставлю вам возможность отлично заработать.

Файн аккуратно свернул чек, положил его во внутренний карман пиджака, решительно сказал:

- Я согласен, Приступим к делу, сэр.

- Приступим. - «Бизон» положил перед Файном папку. На густосинем, почти черном фоне обложки белел небольшой квадратик картона с надписью: «Горная весна». - Посмотрите. В моем плане предусмотрено все, что вы должны сделать и как. Изучайте. А я пока отдохну.

Мурлыча себе под нос какую-то песенку, «Бизон» направился к столу, над которым раскачивалась на цепях деревянная Диана, несущая гирлянду электрических лампочек.