Росс Макдональд - Тайны бронзовой статуи [сборник]

Жижка повел рыцаря в палатку, разделявшуюся на два отделения. Кольмар занял одно, а его пажи другое. Когда начальник таборитов ушел, Кольмар сел на постель, приготовленную для него, и впал в продолжительную и глубокую задумчивость. Нужно ли объяснять, что предметом его мыслей была Сатанаиса?

Скорее всего, начальник таборитов испытывал к ней искреннюю и чисто отцовскую привязанность. Но почему она сопровождала его в походе?

Кольмар, ощущая какое-то беспокойство, смешанное с удовольствием, начал серьезно спрашивать себя, не любовь ли чувствует он к необыкновенной женщине.

У него не было ни малейшей охоты спать, голова горела, и он думал, что ветерок освежит его лоб и успокоит волнение. Рыцарь встал, прошел мимо пажей, послушав их ровное дыхание, и выбрался из палатки.

Луна ярко освещала весь лагерь, в том числе шатер Жижки. Вокруг было тихо, часовые охраняли лишь наружную, достаточно далекую границу лагеря и не могли видеть, что происходило внутри него.

Кольмар, двигаясь наудачу, попал на маленькую тропинку, которая привела его в какой-то лабиринт. Внезапно он понял, что Сатанаиса пошла именно в эту сторону, котда отправилась на ночлег в сопровождении своих служанок. Уступая чувству деликатности, он собрался уже вернуться, как вдруг приметил свет сквозь листья деревьев. Любопытство одержало верх: потихоньку шагая вперед, он прошел по маленькому мосту, переброшенному через ручеек, и скоро очутился перед огромной скалой. Свет лился из грота, расположенного в этой скале.

Кольмар остановился в нерешимости, спрашивая себя, идти ли ему дальше или отступить, и внезапно услыхал поблизости шорох в траве. Он едва успел спрятаться за дерево, как увидал двоих мужчин и нескольких женщин, медленно направлявшихся к пещере. У всех на лицах были маски.

Когда процессия исчезла, Эрнест Кольмар потихоньку проскользнул вдоль скалы и тоже вошел в грот. Он очутился в довольно обширном зале, заваленном по бокам огромными камнями. Некоторые валуны достигали даже свода пещеры и точно поддерживали его. Протиснувшись между этими камнями и стеной, рыцарь сумел незамеченным подойти довольно близко к присутствующим и отыскать такое положение, чтобы видеть все происходящее, не опасаясь разоблачения.

На столе горело несколько факелов, двое мужчин и восемь женщин, все в масках, стояли полукругом. Кольмар начал подозревать, что в лагере таборитов наткнулся на тайны такие же странные, как и те, что поразили его прошлой ночью в замке Альтендорф.

Вдруг, в торжественной тишине, отворилась дверь в глубине пещеры и явился Жижка, ведя за руку женщину в белой одежде и под покрывалом. Начальник таборитов, нахмурив брови, с выражением почти свирепым медленно обозрел замаскированных мужчин и женщин, а потом свою спутницу.

Кольмара поразила мысль, что если Сатанаиса переменила живописный наряд, в котором он видел ее два часа назад, на более простой и скромный костюм, то девушка, стоявшая перед ним, и есть она.

Девушка подняла руку и сбросила покрывало с лица, потом медленно обвела взглядом пещеру, как бы удосто-вериваясь, что вокруг нет других людей, кроме находящихся поблизости. Эрнест Кольмар вздрогнул и с величайшим трудом удержался от удивленного восклицания, ибо эти глаза, сверкавшие необыкновенным блеском, были глазами Сатанаисы. Но с другой стороны, такое было невозможно, потому что лицо молодой девушки, на которую он теперь смотрел, отличалось ослепительной белизной, а та, другая, напоминала цветом кожи андалузку. Однако у этой девушки были тот же профиль, те же черты, такое же достоинство в осанке; они изумительно походили друг на друга.

И только Кольмар сделал такие наблюдения, одна из замаскированных женщин шагнула к молодой девушке.

– Марьета, – умоляюще сказала она, – именем всего, что есть у тебя дорогого, вернись к нам. Мы обещаем тебе забвение, прощение прошлого и счастье в будущем.

– Выслушайте меня, я займу у вас несколько минут, – промолвила девушка голосом, проникнувшим в самую душу рыцарю, ибо он показался ему голосом Сатапаисы. – Послушайте меня терпеливо, – повторила она после минутной тишины, такой глубокой, что можно было бы различить падение булавки. – Я пришла сюда не для того, чтобы отказаться от намерения, которое уже объявила. Я знаю, как строги ваши законы, и потому от всего сердца благодарю за предложение забыть прошлое. Я всегда останусь верна данной вам клятве, но требую, чтобы вы возвратили мне свободу. Согласитесь, и вы получите значительную сумму золотом. Мы ведь условились о цене?

При этих словах, сопровождаемых грациозным движением руки, обнаженной до плеча и удивительно складной, на ее губах появилось выражение презрения и брезгливости.

– Нет, Марьета, – сказала женщина, которая до сих пор говорила одна, – мы предпочитаем золоту твое возвращение.

– Никогда! – энергично воскликнула девушка. – И не называйте меня Марьетой, с нынешнего дня я опять принимаю имя, данное мне матерью, – Этна.

От такого ее заявления луч удовольствия сверкнул в глазах Жижки, стоявшего поодаль, опираясь на шпагу.

В течение следующих несколько минут царила мертвая тишина.

– Ступай, если хочешь! – неожиданно вскричала женщина, которая, казалось, командовала остальными. – Ступай, но не забывай, что…

Но Кольмар не дослушал фразы, ибо ему почудился шорох между камней, среди которых он прятался. Он повернул голову и заметил высокую тень монаха в капюшоне.

Все случилось так быстро, и за появлением монаха так скоро последовало его исчезновение, что Кольмар счел видение игрой воображения. Снова обратив взор в глубину пещеры, оп убедился, что женщина продолжает угрожать девушке.

Этна, кажется, слушала ее с пренебрежением, а Жиж-ке, похоже, требовалась вся его воля, чтобы сдерживать гнев, кипевший в груди.

– Ты свободна, – говорила замаскированная женщина. – Ты можешь идти по выбранному тобою пути, но…

– Скоро ли кончится эта сцена? – прервал ее Жиж-ка, терпение которого, видимо, истощилось.

– Очень скоро, – фыркнула женщина. – Но сперва я скажу еще одно слово и требую вашего внимания. От золота, что ты принес, слышишь ли, Жижка, от этого золота, служащего ценой за нынешнюю сделку, я отказываюсь! Я его отвергаю!

– Клянусь небом! – вскричал Жижка, побагровев от бешенства. – Это оскорбление…

– Молчи… тише! Вспомни торжественное обещание! – возопила женщина, поднимая руки в повелительном движении.

– Погодите… погодите еще минуточку! – взмолилась Этна, бросив на начальника таборитов красноречивый взгляд.

Жижке пришлось сделать над собой усилие, чтобы успокоиться.

– У вас есть что прибавить? – спросила Этна. – По-моему, вы напрасно отказываетесь от суммы, которой начальник таборитов позволяет мне располагать…