Грегори МакДональд - Флетч & Co

«Флетчер!

Позвольте попросить вас еще об одном одолжении: пожалуйста, передайте конверты по назначению.

В письме полиции указано как и почему я убил Стивена Питермана. Приведенные подробности не позволят им усомниться в том, что убийца — я. Мой лечащий врач подтвердит, что последние три года, после перенесенного сердечного приступа, я не беру в рот ни капли, В письме приведены его фамилия и адрес.

Письмо к Мерилин не расставит все точки над «i». Надеюсь, вы поможете ей осознать, что я хотел донести до нее. Там написано, что я наслаждался, живя рядом с ней, наблюдая за ней, аплодируя ей, любя ее. Я также пишу, что оставляю ей достаточно денег, чтобы она оплатила все финансовые претензии, которые, несомненно, будут выставлены ей. Полагаю, кое-что еще и останется. Не много, но на тихую, спокойную жизнь хватит наверняка.

Я вспоминаю те несчетные вечера, когда, после спектакля, вымотанный донельзя, я возвращался в очередной отель, ничем не отличимый от сотен других, с единственным желанием: упасть на кровать и заснуть. И всякий раз гадая, почему талант, мастерство, энергия столь щедро тратятся на создание иллюзии для горстки людей, которые видят ее на протяжении лишь нескольких часов? Ради чего? Можно на время затмить реальность, но полностью заменить ее чем-либо не под силу никому.

Благодарю за гостеприимство, Фредерик Муни».

В звенящей тишине, воцарившейся в доме, Флетч спустился вниз, через биллиардную прошел в кабинет-библиотеку.

Сел за стол.

Позвонил Роз Начман. Начальника детективов на месте не оказалось. Флетч назвался и попросил, чтобы она перезвонила ему, как только придет.

Он позвонил в Майами, и ему сказали, что заказанный самолет уже вылетел.

Только тут Флетч вспомнил, что оставил взятый напрокат автомобиль на стоянке в аэропорту Форт-Майерса. Вместе с багажом.

Потом он позвонил в Вашингтон. Пришел час проверить, послушают ли в «Глоубел кейбл ньюс» «босоногого мальчишку с румянцем во всю щеку», который может предложить интересный материал.

— Добрый день, — женский голос. — «Глоубел ньюс». Чем я могу вам помочь?

— Привет, — поздоровался Флетч. — Моя фамилия Армистед…

— Флетч, старина! Отлично! Ты, наконец-то, здесь!

Без рубашки и босиком, Флетч стоял посреди обычного номера средненького отеля в заурядном городе небольшого американского штата. Едва он пустил душ, как зазвонил телефон.

— Поднимайся в отцовский «люкс», — скомандовал Уолш Уилер. — Немедленно. Номер 748.

— Почему ты не здороваешься, Уолш?

— Привет, — в трубке слышались другие голоса, звякание бокалов, музыка.

— Почему не спрашиваешь, как я долетел?

— Не ломай комедию. Некогда.

— У нас уже кризис?

— Любая предвыборная кампания — один бесконечный кризис, Флетч. В том числе и президентская, только в последней кризисы разрастаются до размеров катастрофы. И достаточно нескольких минут, чтобы это понять. Подожди, — на другом конце провода кто-то заговорил с Уолшем. Слов говорившего Флетч не разбирал. Зато слышал ответы Уолша. — Кто она такая? — вновь бу-бу-бу. — Она мертва?

Из ванной уже валил пар.

— Кто мертва? — спросил Флетч.

— Это мы и пытаемся выяснить. Твой самолет опоздал? Мы ожидали тебя раньше.

— Незапланированная посадка в Литтл-Рок. Наверное, пилот завез кому-то выстиранное белье.

— Ты должен был приехать в шесть.

— Твой папаша очень популярен в Литтл-Рок. Я провел опрос населения. Коп в аэропорту заявил мне: «Если Уилер не станет нашим следующим президентом, придется мне самому баллотироваться на этот пост». Какова угроза?

Уолш продолжал с кем-то говорить.

— Кем бы она ни была, к нам она не имеет ни малейшего отношения. Никоим образом не связана с предвыборной кампанией.

— Хотелось бы мне знать, о чем речь, — внес свою лепту Флетч.

— Я в коктейль-холле, — пояснил Уолш. — Тут я как-нибудь разберусь сам, а ты скоренько поднимайся к отцу.

— Уже половина одиннадцатого, не так ли?

— Около этого. И что?

— Я никогда не встречался с кандидатом. Твоим достопочтенным папашей. Губернатором.

— Постучи в дверь. Он не кусается.

— А что я скажу будущему президенту Соединенных Штатов? «Хотите купить новую швабру?»

— Не поверю, чтобы ты не нашелся, что сказать. К примеру: «Привет, я ваш новый пресс-секретарь».

— Врываться к кандидату в президенты в половине одиннадцатого, даже без стакана теплого молока.

— Будь спокоен, он еще не лег. Доктор Том в баре.

— Послушайте, лейтенант, солдаты маршируют веселее, если знают, что их ждет впереди.

— Дело чертовски серьезное, Флетч. Мне сказали, что девушка мертва.

— Смерть — дело серьезное для всех нас. А теперь прости меня, Уолш, какая девушка? Кто умер?

Уолш откашлялся.

— Не знаю.

— Уолш…

— Какая-то девушка или женщина сиганула с крыши мотеля. Пять минут тому назад. Или десять.

— И она мертва.

— Вроде бы.

— Потрясающе! Но каким боком эта смерть связана с твоим отцом? С тобой? Со мной?

— Никак, — твердо ответил Уолш. — Суть ты уловил.

— Вот и ладушки. Тогда почему я не могу принять душ, надеть пижаму, лечь в постель и встретиться с твоим отцом утром? Между первой и второй чашечками кофе?

— Потому!

— Веская причина. Уолш, смерть в мотеле, где остановился на ночь кандидат в президенты, не такое уж событие. Люди умирают в мотелях чаще, чем заказывают обед в номер. Почему одно должно связываться с другим?

— Согласен с тобой.

— Наоборот, слишком резкая реакция команды кандидата привлечет внимание. К примеру, кто-нибудь да заметит, что я среди ночи помчался к твоему отцу, хотя раньше мы с ним не встречались.

Уолш снова откашлялся. Понизил голос.

— Похоже, она прыгнула, Флетч. С крыши. Аккурат над «люксом» отца. Перелетела через его балкон. Здание уже сфотографировали. А прочертить траекторию полета ничего, не стоит.

— Однако!

— Пресса скучает, Флетч. Они ухватятся за что угодно.

— Действительно. Плохо ли написать, что эта юная дама использовала балкон кандидата, как трамплин для прыжка в вечность. Некоторые газеты за это ухватятся. Хотя бы «Ньюсбилл».

— Я и без того знаю, что между ушей у тебя не опилки.

— Картофельные чипсы.

— Поднимайся к отцу. Отвечай на телефонные звонки, если кто позвонит. Говори, что ты — человек новый и не ведаешь, о чем, собственно, речь.

— Нет проблем. Так приятно говорить правду.

— Я попытаюсь убедить телефонисток на коммутаторе отключить телефон отца. Но не все они неподкупны.

— В этом я убедился на собственном опыте. Какой номер?

— 748. Я тоже приду. Как только пообщаюсь с телефонистками и ублажу прессу. Заверю твоих коллег-репортеров, что мы никак не реагируем на смерть девушки.