Линкольн Чайлд - Злая река

— Добрый вечер, мистер Уилкинсон. Прежде чем вы как-нибудь прореагируете, позвольте предложить вам выбор. Если вы бросите пистолет, а за ним ваш фонарик и этот идиотский шлем, я уберу нож от вашего горла. Если будете сопротивляться, я перережу четыре скелетные мышцы вашего языка и буду готова перерезать вашу сонную артерию. Выбирать вам, но в вашей ситуации я бы порекомендовала первый вариант. Вам будет гораздо легче объяснить мне все это с нетронутой подъязычной костью.

Констанс легко поднялась по ступеням подвальной лестницы, потом тихо, но твердо закрыла и заперла за собой тяжелую дверь. В кухне, как и в остальном доме, свет был выключен. Констанс сделала это несколько часов назад, устраивая ловушку, но теперь эта мрачная пустота действовала ей на нервы. Ей хотелось, чтобы Пендергаст поскорее вернулся, — у нее было какое-то кошачье желание предъявить хозяину результат своих охотничьих талантов.

Она подошла к раковине, пустила воду, взяла мыло из фарфоровой мыльницы и с особым тщанием вымыла руки и предплечья. Затем вытащила из потайного кармана свой стилет, раскрыла его и с неменьшим тщанием промыла острое как бритва лезвие. Вытерев руки и нож, она сняла черный траурный плащ, который надевала во время своих долгих бдений в подвале, сложила его несколькими умелыми движениями и аккуратно повесила на спинку стула. Под плащом на ней был удобный канадский свитер из тонкого серого флиса и такие же легинсы — необычный для нее выбор одежды, позволяющей быстро и без ограничений двигаться и в то же время дающей отличную маскировку; к тому же в подвале было сыро и на удивление прохладно.

Констанс на мгновение остановилась, прислушиваясь. Единственными звуками, доносившимися до нее, были шум дождя, хаотические вспышки низкого клекота из полицейского сканера и приглушенные крики из подвала. Обращая на последние внимания не больше, чем на сканер, она вошла в буфетную, наполнила льдом хрустальный графин, щедрой рукой налила туда аперитив «Лилле», отрезала четвертушку дольки лайма, бросила в бокал, потом вытерла руки о ближайшее полотенце. Вернувшись в кухню, она распахнула дверь на заднюю веранду. Ей было любопытно увидеть место входа, которое использовал этот человек и которое ей, как ни странно, не удалось обнаружить. Но сначала она хотела отдохнуть несколько минут в успокоительной темноте.

Прохладный влажный ветерок с залива и стук дождя по крыше веранды были приятными и в то же время расслабляли. На берегу было пусто, а большие дома справа от Мортлах-хауса уже погрузились в темноту и заснули. Полицейский сканер лежал на круглом плетеном столе, выкрашенном в белый цвет, и Констанс подошла к креслу-качалке в дальнем конце веранды, чтобы быть подальше от этих звуков.

Теперь, когда она поймала «призрака», ее мысли обратились к отсутствующему опекуну — и к так и не решенному и никогда не обсуждаемому характеру их отношений. После того как дело Брокенхартса было закрыто, предложение Пендергаста провести неделю на шикарном безымянном острове разбудило надежды, которые она так долго подавляла в себе. Но тут, словно жестокий Меркурий, появился ответственный заместитель директора Пикетт и пробыл ровно столько, сколько было нужно, чтобы увезти Пендергаста, оставив Констанс наедине с собой, поглощенной мыслями о том, что было и что могло бы быть.

«Ты можешь любить меня так, как мне это нужно? Тогда ты сам ответил на свой вопрос».

Она тут же отправилась следом за Пендергастом на Санибел, горя желанием помочь ему, но мрачные подробности дела разбудили в ней собственные ужасные воспоминания и вынудили отказаться от этой затеи. Она нашла другую тайну, чтобы занять время, и не интересовалась ходом расследования Пендергаста, в особенности старалась избегать мыслей о блондинке-океанографе, с которой он проводил столько времени. По той же причине не нравился ей и сканер, который, как и Колдмун, напоминал ей о деле, заставившем Пендергаста уехать с острова. И потому она нарочно не хотела его выключать.

Констанс поставила бокал, так и не пригубив. Это было мелочно. Ниже ее достоинства. На самом же деле время, проведенное ею в последние дни так близко к воде — даже ближе, чем в те дни, когда они с Пендергастом расследовали дело в Эксмуте, штат Массачусетс, — притупило ее яростную детскую неприязнь к шуму прибоя. Свое собственное маленькое расследование тайны Мортлах-хауса она довела до конца. Возможно, ей следовало бы находиться рядом с Пендергастом: помогать ему в раскрытии дела, предлагать идеи, проводить разыскания, что получалось у нее особенно хорошо… и прикрывать его тылы. Она проявила слабость, позволив своим чувствам затмить долг.

Ее мысли были прерваны сканером. Обычно ей не составляло труда игнорировать его. Но сейчас он проявлял необычную активность.

«…Обгоревшие останки „рейнджровера“ последней модели… Сорок первое шоссе вдоль заповедной заболоченной территории, примыкающей к Эстеро-Бей… неопознанное тело молодого мужчины на заднем сиденье с многочисленными пулевыми ранениями и обгоревшее… ни одного человека поблизости… свидетельства борьбы…»

Констанс мгновенно вскочила на ноги. «Рейнджровер»? Алоизий недавно купил именно такую машину. Помощнику океанографа Лэму было около двадцати четырех лет. Находился ли Пендергаст в этой машине? Она внимательно слушала, пока диспетчер продолжал говорить о том, что регистрационный номер расплавился в огне и в машине не найдено даже следов каких-либо документов.

«…Сообщение рыбака на аэролодке… слышал стрельбу из автоматического оружия, вертолеты… пламя вдали… возможно похищение… все патрули прошу сообщить, все патрули…»

Констанс достала свой телефон, нашла номер Пендергаста, но ее сразу же перевели в голосовую почту. Она попробовала еще раз — с тем же результатом.

Она подошла к сканеру, взяла его в руки и принялась разглядывать кнопки управления, жалея, что слушала вполуха, когда Колдмун показывал ей эту чертову штуковину. Как тут перейти на передачу? И можно ли? Констанс повернула циферблат, еще раз, но этим только изменила частоту и отключила бормотание голосов. В панике она прокрутила диск назад, снова послушала, но передавали все то же, и никакой информации о принадлежности машины или о личности жертвы. В приступе внезапной ярости Констанс швырнула рацию с веранды, и та ударилась о плитки дорожки.

Она знала, что Колдмун возвращается из Мексики. Местонахождение Пендергаста неизвестно. «Возможно похищение…»

Нужно что-то делать.

Констанс проверила карман: стилет уже лежал там. В настоящий момент ей больше ничего не требовалось, кроме такси.