Джеймс Чейз - Двойная сдача

Убийство Коррин предоставили Гудьеру. Во время войны он был аквалангистом, и все, что ему нужно было сделать, это нацепить на себя акваланг и проплыть под водой к острову, прикончить Коррин и уплыть обратно, чтобы Оукли его не заметил.

Вся сцена выглядела идеально, за исключением одной загвоздки. У Коррин была характерная родинка.

Об этом знали двое: миссис Пейсли, по поводу которой вы не стали беспокоиться, поскольку она не могла бы свидетельствовать в суде, и Мосси Филлипс, фотографировавший Коррин для номера со стриптизом. Когда я поехал в Спрингвилл опознать вашу сестру, Конн увидел меня и попытался придушить, но, на мое счастье, ему помешали. Потом он предпринял еще одну попытку прикончить меня и мою жену после нашего разговора с миссис Пейсли, но ему снова помешали. Он убил Филлипса и уничтожил пачку фотографий, которые Филлипс хранил в папке и на которых была видна родинка Коррин. Гудьер пытался меня подкупить, а когда я отказался, он покончил с собой.

Был еще один человек, который знал о родинке: это Мира Лэнтис. Она готова встать на свидетельское место и дать показания под присягой. Я обыскал комнату Джойс Шерман и собрал отпечатки пальцев: они идентичны тем, что на полисах. Остается только доказать, что ваши волосы перекрашены, а это нетрудно сделать. — Я взглянул на Хэккета. — Думаю, теперь ваша очередь, капитан. Давайте займитесь своим делом.

Не успел Хэккет подняться со стула, как дверь за спиной Сьюзен распахнулась, и в комнате возник Конн с пушкой 38-го калибра в руке.

— Только шевельнитесь, и я всех вас перестреляю! — злобно произнес он.

Сьюзен встала, ее глаза блеснули. Никто из нас не двинулся.

— Забери у них оружие, — велел ей Конн. Она подошла к Мэддаксу и приказала:

— Встать!

Оцепеневший и потрясенный Мэддакс поднялся на ноги. Она обыскала его и, убедившись, что у него нет оружия, повернулась ко мне — Теперь вы.

Я дал себя обыскать, искоса наблюдая за Конном. Его револьвер был направлен в промежуток между мной и Хэккетом. Сьюзен нашла мой револьвер в наплечной кобуре и, зайдя мне за спину, вытащила его.

Потом она направилась к Хэккету. Он смотрел, как она идет к нему, шляпа лежала у него на коленях, рука под шляпой, лицо ничего не выражало.

По ее приказу он встал. Потом, когда она потянулась, чтобы расстегнуть его пиджак, он вышиб из ее руки мой револьвер, отскочил в сторону, так, что она оказалась между ним и Конном, и бросил шляпу, обнажив пушку 45-го калибра.

Оба револьвера выстрелили одновременно.

Тяжелая пуля Хэккета ударила Конна в лоб, отбросив его назад, к стене. Он медленно сполз на пол.

Раненная пулей Конна Сьюзен согнулась пополам, прижимая руки к животу, издала долгий, всхлипывающий крик, рухнула на колени и растянулась у ног Хэккета.

Через час мы с Мэддаксом входили в офис Фэншоу, с нетерпением нас ожидавшего. Один взгляд на сияющую физиономию Мэддакса сообщил ему, что дело раскрыто.

— Да, — сообщил Мэддакс, потирая руки, — мы их разбили. Мальчик мой! Как же я обрадовался, когда эта маленькая дрянь получила свое! Из-за нее меня еще долго будет мучить бессонница. Я с самого начала подозревал, что этот полис — сплошное надувательство, и знал, что эта крыса Гудьер — негодяй. — Он сел за стол и посмотрел на нас, лучезарно улыбаясь. — Хармас, лучшей работы мы еще не проделывали!

— Не знаю, откуда вы взяли это «мы», — сказал я. — Мне казалось, что я раскрыл это дело без вашей помощи.

— Мы с тобой — сотрудники лучшей в мире страховой компании, — заявил Мэддакс, стуча кулаком по столу. — Никто не может требовать отдельной награды за работу, которую он здесь выполняет. У нас общее дело, мой мальчик, и мы работаем все вместе, в одной команде.

Я посмотрел на Фэншоу: он улыбался, прикрыв лицо рукой.

— Но я не сотрудник этой компании. Вы разве забыли, что я уволился? — сказал я. — И я чертовски хорошо потрудился и заслужил отдельную награду. Вы должны мне пятнадцать штук, а если не сдержите свое слово, то я пойду к старику.

Мэддакс взял сигару, прикурил и выдохнул дым мне в лицо.

— Ты получишь свои деньги, если так на этом настаиваешь, — произнес он, — но если хочешь себе добра, то забудь про увольнение и продолжай работать со мной. У нас тебя ожидает большое будущее, Стив. Я собираюсь дать тебе сто долларов прибавки. Как ты на это смотришь?

Я сел.

— Я требую свои пятнадцать штук!

— Это слишком большая сумма для молодого парня, — возразил Мэддакс, качая головой. — Если я дам тебе эти деньги, ты потеряешь самоуважение, забудешь про честолюбие и превратишься в лентяя. Ты больше и пальцем не пошевелишь. Это тебя погубит.

— Да, я знаю, и я хочу, чтобы меня погубили. Не могу представить себе ничего лучше, чем жизнь лентяя. Фэншоу был здесь, когда вы пообещали мне эти деньги, и вы мне их заплатите, или я подам на вас в суд!

— Ты действительно хочешь сказать, что больше не желаешь со мной работать? — изумился Мэддакс, вытаращив на меня глаза.

— Может, я и подумаю об этом после месячного отпуска, — сказал я, расслабляясь. — Мне нужно отдохнуть месяц, расшвыривая деньги направо и налево, как пьяный матрос. Полная пригоршня монет для меня и Элен, что может быть лучше? Гоните чек, и поживее. Я хочу уже сегодня быть в Сан-Бернардино и сообщить Элен новости.

— Ладно, значит, вот что. Я дам тебе пять штук, шесть недель оплаченного отпуска, оставлю за тобой твое место и подниму зарплату на сто баксов, — ласково сказал Мэддакс. — Лучше и придумать нельзя. Если ты настаиваешь на всей сумме, то сможешь добраться до денег лишь через несколько месяцев. Мне придется улаживать этот вопрос с другими компаниями, а с некоторыми из них могут возникнуть сложности. — Он хитро посмотрел на меня. — С некоторыми из них могут возникнуть очень большие сложности!

— Вы обманщик, — гневно бросил я, — но если вы немедленно дадите мне чек на пять штук и гарантируете бесплатную страховку на образование моих детей еще на пять тысяч, то я согласен.

— Договорились! — воскликнул он и, перегнувшись через стол, протянул мне руку.

«Мейси» — крупнейший в мире нью-йоркский универмаг, занимающий целый квартал.