А. Веста - Оракул

Анфея вынула из-за пояса дудочку и зажала в кулаке. Эта дудочка была ее единственным оружием в каменном лесу. Она прошла мимо фонтанов с золотыми рыбками, мимо драгоценных кристаллов, светильников и остановилась возле охранников, одетых карточными королями и валетами, силясь понять, что означают их странные наряды.

Охранники безмолвно расступились, пропуская ее в лабиринт, похожий на коридоры и отсеки биосферы. Каждый новый виток этого лабиринта скрывал драгоценную жемчужину. Перед Анфеей раскинулся сад искушений, остров грез и сладкого наркотического тумана. В его переменчивых пейзажах, как в зеркалах, попеременно отражались все соблазны и запретные страсти, подстерегающие человеческое сердце. В пещерах, выложенных мерцающими кристаллами, полулежали обнаженные девушки в венках из роз. С невинностью диких животных они ласкали друг друга. Мягкими взмахами рук, страстными изгибами тел и умоляющими улыбками они манили Анфею к себе. Красивый юноша, в коротком голубом плаще, с золотым шарфом и в золотых сандалиях с крохотными крылышками, обнял ее за плечи и попытался увлечь за собой в весенний волхвующий лес, но Анфея резко высвободила руку.

За поворотом подземного хода нежно плакала флейта. В пещере с водопадом прелестная девушка в алой, спадающей с плеч тунике играла на дудочке, неумело и трогательно подбирая звуки. В жарком, наполненном пряными запахами подземелье, жажда ощущалась острее.

Заповедник грез внезапно закончился, и Анфея попала в сумрачный зал, где люди подставляли бокалы под прозрачные пенистые струи и с наслаждением пили разноцветную влагу.

— Вода… Чистая вода? — громко спросила Анфея, и девушка с рисунком-клеймом на плечике поднесла ей бокал, до краев наполненный бесцветной жидкостью.

Анфея сделала глоток и поперхнулась от жестяного привкуса яда. Уронив руку с бокалом, она выплеснула остатки на ковер.

Обритый наголо человек со смуглым, точно углем нарисованным лицом незаметно появился у нее за спиной, будто материализовался из темного бархата, которым были обиты стены пещер и гротов. Он сделал знак охраннику и, блеснув золотыми зубами, с легкой иронией спросил у Анфеи:

— Девочка впервые пришла в казино?

Анфея кивнула головой.

— Приезжая, да? Хочешь сыграть?

Анфея неопределенно пожала плечами.

— Как тебя зовут.

— Анфея…

— Зови меня Ахмет.

Полагая, что узнал достаточно, Ахмет крепко обнял ее за талию, но тут же отпустил, потирая внезапно онемевшую ладонь.

Зал, куда он привел Анфею, напоминал пещеру. Здесь царила черная бархатная ночь без проблеска звезды или лунного света. Окна были занавешены светонепроницаемыми шторами. Мягкие ковры скрадывали шаги. Вдоль стен стояли мерцающие столбики, брызгали разноцветными лучами, в их таинственном чреве звенел металл. Они словно попали в пещеру гномов, где по ночам горбатые карлики куют серебро, плавят золотые самородки, гранят драгоценные камни и украшают ими стены и потолок своей пещеры.

— Вот посмотри, — удерживая ее сзади за плечи, Ахмет поворачивал девушку по кругу. — Этот зал для тех, кто впервые пришел в казино.

Снова болезненно заныло в руках, и Ахмет, недоумевая, опустил занемевшие руки. Эта девушка влекла его все сильнее. Неутолимое влечение к «белым женщинам» было его жгучим инстинктом и единственной жаждой, как у маньяка-кафира. О, если бы ему хотелось только тела, его «нукеры» привели бы сколько угодно русых дев. Но ему хотелось гораздо больше, чем могли дать их потные, растерзанные тела: бездонного неба в их глазах и могучей суры, тайной молитвы, записанной в их крови.

К Ахмету подбежал начальник охраны — крепкий, белобрысый парень с толстой золотой цепью на шее. Согнув сильное тренированное тело пополам, он подобострастно зашептал в ухо хозяину. Ему было неудобно стоять рядом с маленьким щуплым Ахметом, и он вжимал голову в плечи, всеми силами стараясь казаться меньше. Анфея не понимала, что происходит, почему этот сильный человек так странно себя ведет, и когда тот отошел от хозяина, она сделала шаг и мягко коснулась ладонью его солнечного сплетения. Охранник замер. Никто не заметил ее спокойного почти материнского жеста. Теперь она знала все то, что он сам мучительно желал бы выжечь из памяти, но не мог, как не мог забыть первую любовь и первое предательство. Еще два года назад этот сильный, мужественный человек, старшина спецназа, гонялся по горам за людьми из рода Ахмета, теперь с ненавистью и боязнью лижет ему руку, с которой стекают золотые капли.

Отпустив охрану, Ахмет повел девушку по коридору из разноцветных столбиков-кристаллов. Стоило остановить на них взгляд, и кристалл вспыхивал под незримыми лучами, приманчиво вздрагивал и звенел волнующе и мелодично. На его вершине с журчанием загорался цветной витраж.

— Это тематические серии, — пояснил Ахмет, показывая картинки на барабанах.

Анфея заблудилась между незнакомых для нее предметов: ярких автомобилей, всадников в широкополых шляпах, космических кораблей и животно-бесстыдных снимков.

Внезапно в витражной витрине автомата мелькнуло что-то знакомое. Анфея подошла ближе и остановилась перед игровым ящиком, покрытым сверкающими символами: Луна, Звезда, Солнце, косой Крест… Сочетание цифр, букв, картинок и знаков зодиака напомнило ей кодировочное устройство на дверях биосферы.

Анфея непроизвольно потянулась к лицевой панели и коснулась рукой цветного витража в окошке автомата — машина ожила. Невидимая электронная гадалка перетасовала в окошке колоду и положила одну карту: маг в широкополой шляпе, колдующий над треножником. Его правая рука была поднята вверх, нижняя опущена, повторяя еврейскую букву «алеф», обозначенную в правом углу карты. Человек-буква представлял великого Творца Вселенной, явленного простым фокусником, и в его ладонях вместо шарика плясал маленький глобус. Заметив ее интерес, Ахмет достал из портмоне новенькую зеленую бумажку и сунул в щелку в центре автомата. Плотоядный ротик с хрустом и хлюпаньем глотнул деньги и удовлетворенно вздрогнул, словно икнул.

— Здесь нужно набирать картинки или цифры, — вкрадчиво объяснил Ахмет.

Анфея машинально набрала код «Райских врат» — несколько картинок: Звезда, Луна, Солнце и косой Крест, подтвердив свой выбор цифровым кодом.

Когда-то этот числовой ряд был ключом к горним вратам, к родниковому Слову, но люди забыли смысл священного имени, потеряли певучий пароль. Осталась лишь примитивная шпаргалка из букв, бессвязных цифр и картинок космического букваря.

— Нажми на кнопку, — Ахмет взял ладонь Анфеи и поднес к выпуклой красной кнопке.

Она неумело надавила на теплую бусину. Автомат вздрогнул, загудел, окошко померкло, размытыми всполохами закрутилась пестрая карусель, картинки вращались все быстрее, смешавшись в разноцветный клубок. В зале дважды моргнул приглушенный свет, внезапно что-то щелкнуло, и на панели выскочили четыре карты: Звезда, Луна, Солнце и картинка с трубящим ангелом.