Майкл Коннелли - Последнее шоу

— Что вы хотели? — спросила девушка.

— Того же, что и те двое. Я его ищу, — ответила Бэллард. — Но по другой причине.

— По какой?

— Я за него волнуюсь. В пятницу он звонил моему напарнику. Теперь мой напарник мертв. Не хочу, чтобы с Метро что-то случилось.

— Вы знакомы с Метро?

— Честно говоря, нет. Мне просто хотелось бы защитить их с Зандром — ну, насколько это возможно. Скажите, вам известно, где сейчас Метро?

Чуть не плача, девушка поджала губы и сдавленно произнесла:

— Нет.

— Когда он в последний раз был дома? — спросила Бэллард.

— В пятницу. Я была на работе. Вернулась в десять вечера, его уже не было. На эсэмэски он не отвечал. В общем, пропал и с тех пор не появлялся.

— Разве он не должен был вчера появиться в «Кикс»?

— Он не вышел на работу. Я туда ездила, говорила с Зандром. Метро так и не объявился. Начальник сказал: если и сегодня не покажется, его уволят. Я себе места не нахожу.

— Меня зовут Рене, — сказала Бэллард. — А вас?

— Алисия, — ответила девушка.

— Те детективы, что к вам заходили… Вы рассказали им то же, что и мне?

— Нет. Они меня напугали. Сказала только, что Метро еще не вернулся. Вчера вечером они тоже были здесь, задавали те же самые вопросы.

— Ясно. Давайте поговорим о том, что было в пятницу. Метро звонил моему напарнику около пяти. Вы были дома?

— Нет, моя смена начинается в четыре.

— Где вы работаете?

— В «Старбаксе» на Санта-Монике.

— Где вы в последний раз видели Метро?

— Здесь. В пятницу у него был выходной. Я ушла, а он остался дома.

— Чем он занимался?

— Ничем. Сидел на диване, смотрел телевизор.

Алисия, отвернувшись от двери, бросила взгляд в комнату за спиной — должно быть, на диван, — после чего снова посмотрела на Бэллард и спросила с ноткой отчаяния в голосе:

— И что теперь делать?

— Здесь Западный Голливуд, — напомнила Бэллард. — Вы сообщили о пропаже Метро в управление шерифа?

— Пока нет.

— Думаю, пора это сделать. Прошло уже два дня. Метро не вернулся домой и не вышел на работу. Позвоните в участок Западного Голливуда, заявите о его исчезновении.

— Полицейские не станут ничего делать.

— Полицейские сделают все, что в их силах, Алисия. Но если Метро напуган и скрывается, найти его будет непросто.

— Если он скрывается, почему не отвечает на мои эсэмэски?

Бэллард не знала ответа на этот вопрос. У нее были свои соображения насчет судьбы Метро, но делиться ими с девушкой было незачем.

— Трудно сказать, — произнесла она. — Может, еще ответит. Наверное, он выключил телефон — боится, как бы его не отследили.

Алисию эти слова не утешили.

— Мне пора, — сказала она и принялась закрывать дверь, но Бэллард придержала ее рукой.

— Возьмите мою визитку, — сказала она. — Если Метро выйдет на связь, скажите ему, что безопаснее всего будет позвонить мне. И добавьте, что детектив Честейн доверял мне. Мы были напарниками.

Вынув из кармана визитку, Бэллард просунула ее в щель. Алисия схватила ее и, не сказав ни слова, закрыла дверь.

Вернувшись в фургон, Бэллард сложила руки на рулевом колесе, уперлась в них лбом и закрыла глаза. Она невероятно устала, но не могла выбросить это дело из головы. Итак, Мэтью Робинсон сперва получил пометку НХНВ — ни хрена не видел. Затем в пятницу, в десять минут шестого, он позвонил Честейну. Через несколько часов после этого звонка Честейн был убит, а Робинсон пропал. Что случилось? О чем вспомнил Метро?

Зазвонил телефон. Вздрогнув, Бэллард подняла голову и взглянула на экран. Звонила бабушка.

— Туту?

— Здравствуй, Рене.

— Туту, у тебя все в порядке?

— Все нормально. Приходил какой-то человек. Искал тебя. Сказал, что из полиции. Я решила, что тебе нужно об этом знать.

— Еще бы. Он назвал себя? Показал жетон?

Бэллард старалась говорить спокойно. Бабушке было восемьдесят два года.

— У него был жетон, и еще он дал мне свою визитку. Сказал, чтобы ты ему перезвонила.

— Хорошо, перезвоню. Можешь продиктовать имя и номер?

— Да, конечно. Зовут Роджерс — с «эс» на конце. Фамилия Карр, два «эр».

— Роджерс Карр. И номер, пожалуйста, чтобы я могла позвонить.

Схватив из центральной консоли ручку и старую парковочную квитанцию, Бэллард записала номер с кодом 213. Имя и номер были ей незнакомы.

— Туту, на визитке не написано, где он работает? Ну, в каком отделе?

— Написано. Отдел тяжких преступлений.

Теперь Бэллард поняла, что происходит.

— Отлично, Туту. Я ему перезвоню. Он приходил один?

— Да, один. Тебя сегодня ждать?

— Ох, нет. На этой неделе не получится. Я работаю над делом, Туту.

— Рене, у тебя же выходные.

— Знаю, но мне велели поработать. Может, если справлюсь, на следующей неделе дадут отгул. Скажи, как там у вас волны?

— Каждый день гуляю по пляжу. На воде полно народу. Думаю, волны подходящие.

Бабушка жила в Вентуре, неподалеку от Солимар-Бич и Массел-Шоулз — пляжей, на которых вырос ее сын, отец Рене.

— Ну, — сказала Бэллард, — надеюсь, на неделе смогу вырваться. Туту, мне нужно позвонить этому человеку. Узнать, зачем он меня искал. Как все уляжется, я тебе брякну.

— Хорошо, Рене. Береги себя.

— Конечно, Туту.

Завершив разговор, Бэллард взглянула на часы на экране: 11:11. Значит, магазины на Мелроуз-авеню уже открыты. По словам Алисии, Зандр Спейтс, в отличие от Метро, никуда не делся. Девушка видела его в субботу, когда искала Метро.

Бэллард завела двигатель, тронулась с места и направилась по Ла-Хойе в сторону Мелроуз. Бабушке она сказала, что позвонит Роджерсу Карру, но на самом деле не собиралась этого делать. Она знала, зачем ее ищут. Отдел тяжких преступлений подключили к следствию по делу «Дансерз» и убийству Честейна. Подобно Стедману и Рудольфу, Карр, скорее всего, проверял, чем Честейн занимался в последний день жизни — например, ездил в Голливудский участок, чтобы забрать Зандра Спейтса и его телефон. И разговаривал с Бэллард. Разговор был личным, и Бэллард не хотелось о нем рассказывать.

Во всех кадровых документах она указала адрес бабушки как свой домашний. В маленьком бунгало у нее была своя спальня, и Бэллард любила проводить выходные у Туту, поговорить, поесть домашней стряпни, выйти в океан на доске и привести в порядок свой гардероб: в гараже имелась стиральная машина с сушилкой. Об этом не знал никто, кроме Честейна. Карр, однако, потратил полтора часа на поездку в Вентуру. Значит, у него был доступ к личному делу Бэллард. Ей все это совсем не нравилось. Если Карру так нужно поговорить, пусть ищет ее сам.

«Кикс» был в точности похож на другие бутики, коих на Мелроуз — от Фэрфакса до Ла-Бреа — было великое множество. Изящный, минималистичный и очень дорогой. Там торговали лишь одним товаром: спортивной обувью с индивидуальным дизайном. Кроссовки известных фирм — «Найк», «Адидас», «Нью Бэланс» — раскрашивали во все цвета радуги, украшали кнопками, молниями, блестками, крестами, четками, после чего продавали с наценкой в несколько сот долларов. Похоже, такое положение дел всех устраивало: когда Бэллард вошла в магазин, покупателей там хватало. Над кассой висела табличка с надписью «Обувь — это искусство».