Михаил Черненок - Точки пересечения

ГЛАВА III

Проснулся Бирюков от телефонного звонка. Первым делом машинально глянул на тикающий у изголовья будильник - стрелки показывали половину шестого утра. Звонок повторился. - Слушаю. - Антон Игнатьевич... - раздался в трубке голос дежурного по райотделу. Извините за столь раннее беспокойство. В Рожневском урочище разбитая автомашина "Жигули" обнаружена. На переднем сиденье, рядом с водительским местом, засохшая лужа крови... - Через десять минут буду в отделе! Собирайте следственно-оперативную группу. Утро выдалось удивительно тихим. Едва взошедшее июньское солнце ослепляюще сияло над горизонтом у кромки голубого безоблачного неба. В дежурной части Бирюков появился первым из оперативников. Кроме разговаривающего по телефону дежурного и шофера служебной машины, здесь, на диванчике, устало клевал носом черноголовый подросток. - Вот этот гонец загадочную весть принес, - показывая взглядом на подростка, тихо проговорил шофер. - Ты чей, мальчик? - Борька Муранкин. - Так что же, Боря, в Рожневском урочище случилось? Глаза Муранкина стали тревожными, он быстро-быстро заговорил: - Мы всем классом еще в субботу утром пошли в поход. Ночевали у Рожневки, а вчера, в воскресенье, хотели побродить по урочищу. Там сплошная глухомань, интересно. В одно место забрались, в другое и перед вечером на "Жигули" наткнулись. Дверка открыта. Никого поблизости. Заглянули в машину - там засохшей крови полным-полно, даже стекла забрызганы... В помещение дежурной части один за другим стали входить участники следственно-оперативной группы: рослый, с густыми пучками седых бровей начальник районного отдела внутренних дел подполковник Гладышев; грузноватый пожилой районный прокурор Белоносов: худенький, похожий на студента-практиканта следователь прокуратуры Петр Лимакин с неизменным поношенным портфельчиком; замкнуто хмурый эксперт-криминалист капитан милиции Семенов и проводник служебно-розыскной собаки высоченный сержант Онищенко. В "дежурке" сразу стало тесно. - Все собрались? - окинув быстрым взглядом присутствуюшнх, спросил прокурор. - Доктора нет, - ответил Антон Бирюков. Как раз в этот момент в дежурную часть заглянул круглолицый, с большими залысинами судебно-медицинский эксперт Борис Медников. Поправляя на плече ремень служебной сумки, пробурчал: - Чего телитесь, сыщики? Я уже место в машине занял. Скоро поедем? Прокурор чуть улыбнулся: - Вот ловкач, из любого положения выход найдет. Поехали, товарищи, по пути надо еще понятых прихватить. Плотно забитый оперативниками восьмиместный милицейский "уазик" недолго поколесил по окраинным улочкам спящего райцентра и выехал на широкую щебеночную дорогу. По днищу машины Забарабанили камешки. Вдоль дороги зеленели под утренним солнцем колхозные поля. Среди них, как одинокие кораблики в безбрежном море, темнели березовые рощицы. Монотонное гудение мотора убаюкивало. Уставший за бессонную ночь Борька Муранкин по-детски доверчиво прижался головой к плечу Бирюкова, закрыл глаза и глубоко засопел. Миновав поля, дорога свернула в густой лес. Стало сумрачно. Укрытая деревьями колея была влажной от росы, "Уазик" сбавил скорость и, покачиваясь с бока на бок, покатил по разбитой автомашинами колее. Очнувшийся Борька уставился сонными глазами в смотровое стекло, - За этим лесом, мимо Рожневки, есть дорога к урочищу. По ней с километр надо проехать, - сказал он. - Там, где Мошковский район начинается? - спросил подполковник Гладышев. - Нет, кажется, в нашем районе. Лес кончился неожиданно, и на взгорке показалось старинное село Рожневка, Заехав туда за понятыми и кое-как втиснув их в переполненный "уазик", свернули с наезженного большака на поросшую травой проселочную дорогу, дальний конец которой словно упирался в угрюмо чернеющее урочище. На опушке желтела большая туристская палатка и тянулся к небу чуть приметный сизоватый дымок костра. Как только "уазик" подъехал к костру, его сразу обступили подростки. Участники следственно-оперативной группы выбрались из машины. Мальчишки, увидев высоченного сержанта с овчаркой на поводке, испуганно попятились. - Чего оробели, добры молодцы? - отряхивая полы запылившегося пиджака, спросил прокурор. - Где ваша находка? - Идемте, покажу, - раньше всех ответил Муранкип. - Подожди, - остановил Борьку прокурор. - Вам, хлопчики, здесь больше делать нечего. Мы одни управимся. Складывайте палатку и топайте до дому. Прокурор повернулся к Онищенко. - Попробуй применить Барса... Онищенко удлинил поводок. Барс, почуяв свободу, вроде для разминки сделал небольшой круг и потянул сержанта к урочищу. За сержантом цепочкой двинулись остальные участники оперативной группы и понятые - пожилая техничка и председатель исполкома сельского Совета из Рожневки. Случайно обнаруженные подростками "Жигули" утопали в густой высокой траве по самую крышу, будто автомашину загнали сюда специально, чтобы упрятать от людских глаз. Судя по тому, что в траве не было видно автомобильного следа, напрашивался вывод: со дня въезда "Жигулей" в урочище прошло, по крайней мере, не меньше недели. Путь, по которому проехала машина, можно было определить лишь по надломленным молодым деревцам, Из-за давности времени Барс, конечно, след не взял. Покружив сержанта по урочищу, он приплелся к машине и, словно извиняясь за свою беспомощность, понуро опустил голову. - Онищенко, давай переквалифицируем кобеля на уток. Больше от него пользы будет, - с усмешкой глядя на собаку, сказал судмедэксперт Медников. Сержант промолчал. Следователь Петр Лимакин и эксперт-криминалист Семенов принялись осматривать машину. Антон Бирюков тоже заглянул в открытую переднюю дверцу. На правой части сиденья чернело большое пятно засохшей крови. Несколько размазанных кровяных пятен темнели на правой передней дверце и на дверном стекле. Антон подошел к приоткрытому багажнику машины там лежали измазанная землею штыковая лопата с коротким черенком, полиэтиленовое ведерко и свернутый по окружности стальной буксировочный трос. Окинув взглядом эти обычные шоферские принадлежности, Антон ногою пригнул траву и увидел номерной знак А 19-82 НБ, Машина была белого цвета. Судя по ориентировке УВД, принадлежала она разыскиваемому Геннадию Митрофановичу Зоркальцеву, Бирюков достал из кармана пиджака ориентировку и показал ее подполковнику Гладышеву. Тот нахмурил седые брови, быстро прочитал текст, порассматривал приклеенную фотографию и молча передал листок прокурору. - Машина нашлась, но где же хозяин?.. - вроде сам себя спросил прокурор. Повернувшись к кинологу, сказал: - Онищенко, заставляй Барса работать. Труп надо искать... По требовательной команде сержанта Барс неохотно заводил носом, сунулся было в глубь урочища, затем вернулся к "Жигулям" и потянул проводника мимо надломленных деревцев к проселочной дороге, до которой было всего каких-нибудь пятнадцать-двадцать метров. Вскоре он возвратился, и оперативники поняли, что надежды на взятие собакой следа никакой нет. Больше трех часов следственно-оперативная группа проработала в урочище, однако предполагаемого трупа обнаружить так и не удалось, хотя, по утверждению судмедэксперта Медиинова, при столь большой потере крови человек выжить не мог, если. конечно, ему не оказать своевременную помощь. Здесь же, в урочище, провели иервое обсуждение создавшейся ситуации. Выводы оказались неутешительными. Более-менее уверенно можно было сделать всего одно предположение: потерпевшим явился человек, сидевший в машане рядом с водителем. Долго обсуждали вопрос: из-за чего загнала машину в урочище? Учитывая, что топливный бак "Жигудеб" наполовину был заполнен бензином, пришли к выводу: преступник не мог ликвидировать столь обильные следы крови и вынужден был упрятать автомобиль в лесу, рассчитывая, что в этой глухомани вряд ли кто в ближайшее время его обнаружит. - Обратите внимание, - сказал понятым следователь Лимакия, - ключ зажигания оставлен в автомобиле. Это мы запишем в протокол. - Что-то серьезное тут сотворилось, - тихо произнесла перепуганная жевщина-понятая. - Убийство - вот что, - авторитетным тоном председатель сельисполкома ответил ей. Сразу по возвращении из Рожневского урочища Антон Бирюков созвонился с майором Шахматовым и подробно доложил о запрятанных в лесу "Жигулях" Зоркальцева. - Зеленой фетровой шляпы и коричневой японской куртки в машине не оказалось? - спросил Шахматов. - Разве они там были? - в свою очередь задал вопрос Антон. - Жена Зоркальцева утверждает, что были. Поэтому мы и в ориентировке их указали. - В шляпе, в коричневой куртке был угонщик "Лады" Тюленькина. К тому же, темные очки... - Нет, что-то здесь другое. Во-первых, Зоркальцев уже не юношеского возраста, во-вторых, он без всяких татуировок, да и угон машин - не его амплуа. - Кто он, этот Зоркальцев? - Инженер. Работал последнее время в конструкторском бюро одного из заводов. Недавно уволился. Личность довольно интересная, по телефону не расскажешь. Давай мы с тобой встретимся. Попроси криминалиста Семена срочно сделать фотоснимки, если удалось что-то изъять на дактилопленку в зоркальцевской машине, и завтра приезжай с ними в управление. И группу крови надо определить. - Зоркальцев не привлекался к уголовной ответственности? - Нет, но его делом сейчас занимается областная прокуратура. Приедешь узнаешь. - По Вожегову нового ничего нет? - Из Минска прислали фотографию. Вчера мы отправили вам. Пусть следователь проведет опознание по фото. И еще одна новость. Ознакомься с телеграммой Тюменского УВД, она сегодня утром к вам в райотдел должна была поступить. На этом разговор с Шахматовым закончился. Бирюков прижал трубку к телефону и тут же набрал номер Голубева. Слава на вопрос Антона сказал, что телеграмма из Тюмени и фотография Савелия Вожегова в отдел поступили. - Еще, Игнатьич, тебе пришло какое-то личное письмо из Новосибирска, добавил он. - Принести?.. - Неси. Через минуту Голубев уже был в кабинете Бирюкова. Антон сразу прочел телеграмму: "Начальникам горрайорганов внутренних дел, линейных отделов милиции. Ориентировочно между 5 и 8 числами июня ввиду острой сердечной недостаточности скончался сотрудник ведомственной охраны Колчин Демьян Леонтьевич 1927 года рождения, сопровождавший перевозимый по железной дороге гусеничный вездеход "Тюменьгеологии". Платформа с вездеходом отправилась от станции Минск в составе грузового поезда 3 июня, Труп обнаружен завернутым в брезент под вездеходом 12 июня, когда платформа прибыла в пункт назначения - на станцию Тюмень. У охранника похищен револьвер системы наган № 18910 выпуска 1939 года с семью боевыми патронами. При обнаружении указанного оружия просим незамедлительно информировать управление уголовного розыска Тюменского УВД". - Что, Славик, скажешь по этому печальному поводу? - вторично перечитывая телеграмму, спросил Голубева Бирюков. - Сегодня понедельник - день тяжелый, - скороговоркой ответил тот. - Абстрактный ответ. - Ну, если без абстракции, то незавидное происшествие досталось Тюменскому розыску. Даже предположительно не знают, кто утащил у охранника наган. - А станция Минск ничего тебе не подсказывает? - Минск?.. - Голубев задумался, - Первого июня в Минске потерялся Савелий Вожегов... Третьего - из Минска отправилась платформа с вездеходом. В пути следования неизвестный преступник увел у охранника наган, а... одиннадцатого числа сего месяца какой-то сорвиголова с "Тремя богатырями" на могучей груди напал с наганом на гражданина Тюленькина и угнал его "Ладу". Правильно мыслю, товарищ начальник? - Правильно, - Бирюков достал ориентировку на Зоркальцева. - А теперь, мыслитель, ознакомься вот с этим документом... Голубев, пробежав взглядом текст, воскликнул: - Оригинальное совпадение! Одиннадцатого нюня утром из Новосибирска исчез гражданин Зоркальцев. Вечером того же дня у нас, в райцентре, совершено вооруженное нападение на Тюленькина. У преступника были шляпа, коричневая куртка, темные очки... Как сказал бы Боря Медников, черт-те что и сбоку бантик. Предлагаю версию: Вожегов, завладев наганом, встретился в Новосибирске с Зоркальцевым... - Дальше?.. - Дальше, Игнатьич, пока не знаю. - Жаль, что не знаешь... Бирюков отложил телеграмму и вгляделся в присланную майором Шахматовым фотографию Савелия Вожегова. Снимок был сделан без малейшей претензии на художественность. Со стандартного "фаса" смотрел коротко стриженный губастый подросток с удивительно добродушным лицом. За время работы в уголовном розыске Антону доводилось в процессе расследования встречаться с убийцами. Стараясь выявить мотивы, побудившие людей на крайне тяжкое преступление, Антон каждый раз при таких встречах пристально изучал лица подследственных. В большинстве случаев это были угрюмые морды дремучих дегенератов или безнадежно опустившихся алкоголиков. Иногда, правда, попадались убийцы интеллигентного вида, однако и на их лощеных физиономиях природа оставляла своеобразную печать, подсказывающую, что этот "интеллигент" способен на любую гадость. Решив проверить возникшее предположение, Бирюков повернул фото к Голубеву: - Как думаешь, может такой добродушный парень убить человека? - Нет, по-моему. Разве только непреднамеренно, по какой-нибудь случайности, - после некоторого раздумья ответил Голубев и показал Бирюкову ориентировку с фотографией Зоркальцева. - Вот этот товарищ, судя по портрету, в экстремальных условиях может отмочить хлесткий номер. Посмотри на прищур глаз, на ухмылочку - они криком кричат: "Я - супермен!" - Надо, Слава, переговорить со следователем, чтобы он пригласил Тюленькнна и провел опознание по этим фото. Я завтра уеду в управление угрозыска, поэтому результат немедленно сообщи Шахматову по телефону. - Бу-сделано! - отчеканил Голубев. - Личное письмо почему не читаешь? Бирюков только теперь обратил внимание на адресованный ему конверт с припиской "Личное", Письмо было написано на двух тетрадных листках в клеточку крупным четким почерком, каким обычно пишут учителя начальных классов: "Дорогой Антон! Помнишь ли ты свою односельчанку и одноклассницу Галину Терехину? Кажется, совсем недавно мы с тобой встречались в нашей родной Березовке, а вот уже, оказывается, пошел седьмой год, как я перевелась из сельской школы и теперь учительствую в Новосибирске. Не удивляйся, что мне понадобилось тебе написать. Произошел ужасный случай с одним из моих хороших знакомых, и я невольно вспомнила о тебе - сотруднике уголовного розыска. Из уважения к этому человеку не хотелось бы вспоминать некоторые подробности, но все-таки нахожу нужным их сообщить - на случай, если ты займешься этой историей и благодаря твоему опыту и таланту (может быть!) прольется свет на очень темное, запутанное дело. Уже вторую неделю изводятся от горя родственники, обращаются ко всем знакомым, надеясь узнать что-то новое. Возле каждого из отделов милиции в Новосибирске расклеены листовки с портретом: "Разыскивается человек... Кто знает, просим сообщить..." А случилось - хуже не придумаешь. 11 июня Геннадий Митрофанович Зоркальцев уехал из дому, сказав жене "ненадолго", на своей машине и до сих пор не вернулся. Красивый мужчина, нашего с тобой возраста - за 30 лет. Брюнет, худощав, лицо несколько южного типа. Умен, культурен, немного скептик и насмешник. Работал инженером, был на прекрасном счету. За несколько дней до исчезновения уволился и никуда не поступил. Жена молодая. Блондинка, умна, обаятельна. Зовут Таней. Работает в геологическом тресте. Детей нет. Жили вдвоем. Квартира в центре города, отлично меблирована и обставлена антикварными редкостями, со вкусом отделанная поистине золотыми руками Геннадия Митрофановича. Доказательство его мастерских рук еще - роскошная дача с великолепным камином, спроектированная самим Зоркальцевым, - гордость его, которую он любил всем показывать. В квартире я была, а на дачу, жалею, не съездила. Незадолго до увольнения Гены с работы дача сгорела. Пожар произошел наподобие взрыва. В результате - ничего не осталось. После этого среди знакомых поползли какие-то смутные предположения, будто дачу и машину грозился уничтожить некто Фарфоров Вадим, жена которого вроде бы когда-то была любовницей Зоркальцева, хотя все мы знали Гену как человека, женщинами не увлекающегося. И опять же: угрозы угрозами, а с другой стороны, Фарфоров - человек бесспорно добропорядочный, и очень трудно поверить, чтобы он занялся разбойными делами, тем более что жены его с прошлого года нет в живых (к чему столь запоздалая месть?). Подробностей ее смерти не знаю. Слышала, будто она где-то утонула. Фарфоров теперь живет холостяком, замкнуто. Работает в геологическом тресте начальником отдела, Таня, жена Зоркальцева, у него в подчинении. Вопросов, Антон, много. Например, кто поджег зоркальцевскую дачу? Из каких соображений этот пожар учинен? Почему Зоркальцев так спешно уволился с завода и последнее время нигде не работал? Какие и с кем у него были общения? Откуда имел средства? Жил Гена более чем явно не по средствам... Пока известно одно: человека нет... Антон! Возможно, я сообщила тебе банальность. Я в этом мало разбираюсь. Ну, тогда извини. Хотелось бы с тобой увидеться и переговорить подробно. Будешь в Новосибирске - непременно заходи. Адрес мой указан на конверте. С уважением Галина Терехина". Бирюков протянул письмо Голубеву: - Прочти, Слава. Кажется, один из наших старых знакомых в дело вплетается...