Светлана Алешина - Не люблю поддавки

– Если бы там были бандиты, они или давно бы уехали, или сейчас находятся там, где и все остальные, – очень медленно и очень доходчиво сказала я, стараясь и говорить понежней, и выглядеть поласковей. Лишь бы у Маринки не замкнуло.

– На поляне? – повторила мой довод Маринка.

– А где же еще? – спросила я, предлагая ей тему для дискуссии.

– Умная ты, – вздохнула Маринка, заметно успокаиваясь, – а почему же она не уезжает? Что же, не слышно было стрельбы?

– Значит, там никого нет, – рассердилась я, – а если кто и есть, то он глухой. Пошли, не до утра же нам здесь стоять. А то еще сейчас, не дай бог, посыпятся из леса недобитые братки, вот тогда точно неинтересно станет.

Последний мой довод убедил Маринку больше, чем предыдущие, и она подала Виктору руку.

Мы быстрым шагом пошли к «БМВ», всматриваясь в ее в салон. Там было темно, и сквозь тонированное заднее стекло нельзя было разобрать, пустая машина или нет.

Проходя уже мимо машины, я увидела, что переднее левое стекло опущено и за рулем «БМВ» сидит молодая женщина с волосами, забранными наверх. Мы с ней переглянулись и взаимно отвели глаза.

В эту секунду позади нас раздался крик.

Я обернулась. Из-за дальних деревьев к нам бежал, прихрамывая и припадая на ногу, какой-то человек. Я понятия не имела, кто бы это мог быть.

Но не Саша – это точно. Саша был и ростом повыше, и не такой жирный…

– Толстый, – сказала Маринка, прикладывая ко лбу ладонь, для лучшей видимости, надо понимать, наподобие Ильи Муромца с известной картины Васнецова.

– Кто это? – спросила я у Виктора. – Мы его знаем?

В этот момент хлопнула дверь «БМВ», и на дорогу выскочила женщина, сидевшая до этого в машине. Она замерла, на секунду приняв то же положение, что и Маринка, и, тихо охнув, побежала навстречу этому толстяку.

Мужчина тем временем упал, неудачно попытавшись преодолеть неглубокую канавку в полтора прыжка. Разумеется, у него это не получилось.

Бежавшая к нему женщина тоже споткнулась несколько раз о кочки, но добежала все-таки до мужчины и потянула его за руку, но он только размахивал свободной рукой и не вставал. Возможно, вывихнул ногу или потянул мыщцы.

Мы втроем в это время оказались в довольно-таки дурацком положении или, правильнее будет сказать, не в дурацком, а в двусмысленном. Уходить дальше по дороге в поисках своей машины было как-то неудобно, предлагать свою помощь тоже не очень хотелось: ведь только что в лесу закончилась разборка с выстрелами и наверняка с жертвами. Кто же знает этого толстяка, а вдруг он будет недоволен, что мы увидели его лицо и впоследствии сможем опознать. Одним словом, понятно, почему наше положение я назвала двусмысленным.

– Что делать будем? – пробормотала Маринка, разглядывая, как несчастная женщина из «БМВ» борется со своим непокорным мужчиной.

Однако в эту секунду решение как бы пришло само.

– Помогите! – крикнула женщина, обращаясь явно к нам. Ничего не оставалось делать, как бежать к ней.

Стрельба тем временем в лесу возобновилась, но вторая попытка была намного слабее первой.

Раздались еще один или два одиночных выстрела, и все стихло окончательно. На смену звукам выстрелов пришли рычания моторов. Боевые дружины разъезжались зализывать раны и сочинять планы мести.

Мы подобрались к парочке, преодолевающей канаву, и вот теперь-то я разглядела, что мужчиной, толстым и низкорослым, был наш неприятный знакомец по фамилии Крамер.

Раньше бы догадаться, но я даже представить себе не могла, что такой наглый предводитель целой толпы охранников вдруг останется один и будет спасаться бегством, как заяц. А армия его где? Получается, что тоже разбежалась? Ну и вояки. куда же они тогда лезли с такой моральной подготовкой?

Это им не над девушками глумиться…

Виктор подбежал первым, как оно и должно всегда быть, все-таки он настоящий мужчина, не как некоторые. Он приподнял расползающегося, как желе, Крамера за одно плечо, женщина в это время уцепилась за второе – и самый главный скат из «Ската» встал вместо четырех конечностей на две, как и положено стоять нормальным людям Толстую ряху Крамера перекосила гримаса боли, он, наверное, здорово ударился, падая в канаву, или уже был немного подранен еще до своею падения.

Однако, несмотря на боль, Крамер шустро обежал нас всех взглядом и сморщился еще больше.

– Опять вы? – простонал он, приподнимая левую ногу и сгибая ее в колене.

– Увы, – призналась я, – но не волнуйтесь, сейчас я просить интервью не буду.

– Вы и тогда не просили, – попробовал улыбнуться Крамер, но вместо улыбки у него вышла еще одна гримаса.

Женщина подозрительно взглянула на меня, но сразу же обратилась к Крамеру:

– Котик, котик, тебе очень больно?

– Мне будет очень больно, если я отсюда быстро не уеду, – отрывисто ответил «котик» и шагнул вперед. Левая нога у него при этом подогнулась, и Крамер еще раз чуть не упал. И снова удержать его смог только Виктор.

Лариса, жена Крамера, с которой мы познакомились во время транспортировки ее необъятного мужа к «БМВ», оказалась дамой немножко нервной, если можно так выразиться, но это если говорить мягко.

Через минуту после того, как мы присоединились к этой парочке, она начала осыпать мужа такими изысканными ругательствами, что я сначала опешила, а потом с интересом стала прислушиваться. Оказалось, что половины выражений я даже и не знаю, а второй половины – почти не понимаю.

Всякие там слова вроде «козла», «сволочи» и «лоха» плюс матерные наборы из известного пятикоренного сборника были знакомы и известны, но, извините меня, как понимать идиому «вертушка от сортира»?

Не вру, честно, я чувствовала себя немножко иностранкой. Маринка, как я заметила, тоже, но еще я заметила, что эта швабра тихо шевелит губами, как бы стараясь запомнить получше самые залихватские из оборотов.

Сам Крамер на этом вербальном фоне выглядел беднее своей супруги. Он упорно и монотонно посылал ее по одному и тому же адресу, но она совершенно не обращала внимания на такую ерунду.

Словно это и не муж ее посылал, а так, птичка на веточке чирикала что-то неразборчивое.

Короче говоря, дама просто немного понервничала и сейчас рассказывала о своих переживаниях в изысканной форме.

Как только мы уложили Крамера на заднее сиденье «БМВ», тут же Ларису затрясло, она швырнула наземь свои очки, моментально разбившиеся, и закричала:

– А если бы я не поехала сюда? А если бы не поехала, и что было бы?! Да ты бы сдох, урод жирный, сдох бы, не доползя до дороги! А если бы дополз, то упал бы, как гвоздь беременный, разлегся бы здесь глистой вонючей и сознание бы потерял, и тебя какой-нибудь твой бы недоебок и переехал бы! И правильно бы сделал! Господи, за что мне все это! У всех мужья как мужья, только у меня одной, несчастной, такой мешок дерьма, как ты, морда очкастая!