Мэтт Рихтел - Одержимый

Я читал статью одного большого специалиста по свиданиям, который советовал подождать, пока женщина вам представится. Таким образом она показывала, что вы ей интересны. Но эта женщина заслуживала большего, чем салонные игры, да и времени у меня было в обрез.

— Нат.

— Я — Энни.

— У меня есть план отступления. Как думаете, сложно будет прорыть тоннель под баром?

Энни подняла со стойки невысокий стаканчик с чем-то красным.

— На Сару не обижайтесь. Она пытается уберечь меня от всяких козлов и мужчин, которые не знают, что двуличность и ложь — это все, чем может воспользоваться для бегства настоящая леди. — И она улыбнулась.

— Хватит болтать, вы, двое! — Сара вернулась, и продолжение наших взаимоотношений нисколько ее не интересовало. — Вас предупреждали, молодой человек. Никаких разговоров.

Энни пожала плечами. Демонстрируя безразличие или смирение? Взяла куртку.

— Счастливо оставаться.

— Потом ты меня поблагодаришь, — сказала Сара, и они двинулись к выходу.

Я не мог придумать способа их остановить, не показавшись движимым отчаянием, навязчивым психом. А потом, буквально у двери, Энни остановилась, словно о чем-то вспомнив или в нерешительности, развернулась, сделала два шага ко мне и на границе слышимости произнесла два слова: «Розовая саламандра». Так они, во всяком случае, прозвучали для меня. Потом ушла.

Если это было закодированное послание, я его разгадать не смог. Провел полдня, просматривая телефонные справочники, проходя мимо мотелей, ресторанов, баров и других заведений в поисках «Розовой саламандры». Нашел только салон татуировки под названием «Хамелеон», хозяйка которого сказала, что поиски мои будут пустой тратой времени, разве что я обращусь к Богу.

Еще день я ездил по городу в надежде случайно столкнуться с Энни. Провел немало времени в гриль-баре «У Джереми». Задавал вопросы. Не повезло: ни Энни, ни Сары обнаружить не удалось.

Я и так уже задержался на день. Не оставалось ничего другого, как сдаться. Я положил вещи в машину и принялся убеждать себя в правильности принятого решения. Она не такая уж красавица, во всем подчиняется подруге или не нашла меня достаточно симпатичным. Так чего и дальше тратить время на бесплодные поиски?

В одном аспекте поездка принесла результат. Я решил радикально изменить жизненный путь: отказался от мысли стать врачом. Медицинскую школу я закончил двумя месяцами раньше. И не мог не признать, что врачебная практика мне обрыдла еще на стадии учебы.

Большую часть недели, проведенной в горах, я потратил на то, чтобы ответить на вопрос, где мне обосноваться. Но в итоге пришел к выводу, что мне нужно стать медицинским журналистом. Писать о вопросах здоровья, интересующих миллионы, меняя прагматизм и респектабельность на возможность изменить что-то к лучшему и получить относительный контроль над своим временем. На тот момент мне предстояло вернуть ссуду в сто тысяч долларов, уплаченных за обучение, то есть карьерное решение многое говорило о моем идеализме.

На границе города я проезжал мимо гавани, и у меня возникла шальная мысль проверить эллинги для яхт: саламандры жили как на суше, так и в воде.

Пункт аренды эллингов располагался в магазине рыболовных снастей и снаряжения для подводного плавания «У Эрни». Обкуренный клерк заявил мне, что не может дать никакой информации о яхтах и эллингах, в которых они находятся, без разрешения менеджера, который должен вернуться в самом скором времени. Идея ходить от эллинга к эллингу энтузиазма у меня не вызвала, благо на причалах их хватало.

Я ждал менеджера, примеряя маски для подводного плавания.

— Наконец-то мой рыцарь в сверкающих доспехах для ныряния, — раздался голос.

Энни и Сара обосновались на яхте «Розовая саламандра».

— Я действительно надеялся, что мы встретимся вновь.

— Я тоже, — кивнула Энни.

Для нашего первого свидания я предложил благоухающий специями мексиканский бар в Мишн-Дистрикт. Еду подавали истинно мексиканскую. И группа играла мексиканская, могла заполнить паузу, если бы у нас не хватило слов.

Я не суеверный, но, когда шел в бар на встречу с Энни, нашел на тротуаре пятицентовик, поднял его, решил, что потенциал у монеты в пять раз больше, чем у цента, загадал желание и бросил через левое плечо. Наверняка с ритуалами что-то напутал, но желание загадал конкретное: Энни должна быть тем человеком, в котором я мог раствориться без остатка, стать с ним единым целым. И еще хотелось, чтобы этому человеку нравилась «Маргарита».

Энни пришла в удобной, без рукавов футболке, определенно купленной не в универмаге, а в бутике.

— Извини, что опоздала. На сто первой такие пробки.

Энни жила в Пало-Альто, пригороде Сан-Франциско. Остальному миру место это больше известно как Кремниевая долина. [3] Кремниевая (Силиконовая) долина — район на западе штата Калифорния, где сконцентрировано высокотехнологичное производство на основе кремниевых полупроводников.

Я поставил перед ней стакан.

— Давай выпьем за мир, где дети не голодают, бездомные живут в отелях «Времена года», а на автострадах машины летят как на крыльях.

Она рассказала о себе. Двадцать шесть лет. Выросла в Сан-Франциско. Закончила известный университет на северо-востоке США. На свидания ходила нечасто, потому что люди принимали ее смех за проявление страсти, и все заканчивалось тем, что молодые люди, которых она хотела видеть друзьями, набивались в ухажеры. Энни сказала, что на последующих свиданиях будет пытаться направлять разговор на какие-то страшные темы, чтобы избежать смеха.

— Как фобии.

Она рассмеялась.

— Вообще-то одна у меня есть: ватная палочка в ухе.

— Страх повреждения мозга?

— Не совсем. Внутреннее пространство моего черепа — единственное уединенное место, оставшееся на Земле.

— А что вгоняет тебя в грусть?

И на этот вопрос она ответила без запинки: тридцать последних секунд программы «Субботним вечером в прямом эфире», [4] «Субботним вечером в прямом эфире» — популярное вечернее полуторачасовое телешоу компании Эн-би-си. В сетке программ с 1975 г. когда по экрану бегут цифры, а участники машут руками. По ее словам, означало сие следующее: мечта ведущего на эту неделю стала явью, и начиналась новая рабочая неделя.

Энни работала в инвестиционной компании ее отца, «Киндл инвестмент патнерс», чтобы понять, может ли она вкладывать деньги в маленькие компании и превращать их в большие. Она не считала, что такая способность у нее есть. Отец придерживался противоположного мнения. Она, не бахвалясь, говорила, что он — один из самых успешных венчурных капиталистов [5] Венчурный капиталист — специализированная фирма (или физическое лицо), занимающаяся капиталовложениями с повышенным уровнем риска. Долины. Когда речь заходила о работе, в голосе Энни чувствовалась усталость.