Валерий Ильичёв - Игра в темную

Сидя в машине, уносящей его все дальше от места гибели Солохи, Ванька никак не мог поверить, что нет ее больше в живых… Вообще нет. И только когда «жигуль» тормознул наконец у Казанского, Стекло внезапно осознал, что никогда уже больше не услышит Солохиного насмешливого: «Ну что, старик, опять на ходу дрыхнешь?» — и глухо застонал.

— Вам плохо? — Водитель встревоженно глянул на Ивана.

— Зуб болит… — Усилием воли Стекло взял себя в руки и полез в карман за деньгами.

В тот момент, когда он садился на свой поезд, Куб, с отвращением выслушавший доклад опростоволосившихся «мальчиков», положил трубку и, прикрыв глаза, откинулся в своем любимом кресле. Пора было подводить итог задуманной совместно с Визирем акции. Иными словами, признать очевидное: ни одна из трех расставленных им на дружбанов ловушек не сработала…

Судя по тому, что первым человеком, которого я увидел в кабинете Кондратова, оказался полковник ФСБ Светлов, на сей раз за легендарного авторитета взялись крепко… Светлова я знал довольно неплохо, поскольку работать с ним мне предстояло не первый раз: года полтора назад оба мы участвовали в операции по пресечению вывоза за рубеж радиоактивного сырья.

— И все-таки, Кондратов, как ты вычислил, что Куб раскидывает сети именно на Лакмуса? — Светлов продолжил разговор — Да очень просто! Куб не знает, что в его окружении работают двое наших агентов, а не один… Обоим свою информацию он подсовывал достаточно грубо, за обоими тут же началась слежка, тоже грубейшая… Тут и ты бы точно так же предпочел удержаться от реализации полученных данных!

То, что в окружение авторитета успели внедрить двоих агентов, а не одного, было для меня новостью, и, не удержавшись, я вмешался:

— Товарищ полковник, разрешите вопрос? Куб скинул информацию только нашим людям?

— Хорошо спрашиваешь, Ильин, — усмехнулся Светлов и вопросительно посмотрел на Кондратова.

— Не думаю, что только нашим, хотя точных данных на сей счет не имеется. К нам, как ты понимаешь, с этой информацией никто из авторитетов не обращался…

Однако предполагать, что в преддверии крупнейшей операции Куб затеял тотальную проверку своего окружения, основания есть.

— Иными словами, — сделал я вывод, — на данном этапе никого из бандюков трогать мы не можем, дабы не сузить круг подозреваемых…

— Совершенно верно! — Светлов наконец вступил в разговор по сути.

— Задача перед нами сложнейшая — сорвать ту самую сделку, над которой так дрожит Куб. Времени ни у нас, ни у него практически нет: зарубежные партнеры торопят авторитета, нервничают… Кому ж хочется упустить такой лакомый кусочек? Речь, кстати, если ты не в курсе, идет о цветмете. Словом, если коротко… Давай, Кондратов, дуй дальше!

— Если коротко, Валя, мы приняли рискованное решение — расшифровать одного из наших… Нет другого выхода, понимаешь? Куб с места не двинется, пока не закончит свою «чистку», а взять его наверняка можно только с поличным. Вот в этом ты нам и поможешь, внедрившись в окружение Куба.

— Я что по-вашему агент 007?

— Ты, Ильин, хоть и не супермен, однако из трех выстрелов двадцать пять очков выбиваешь, восточными единоборствами полтора года занимался, мозгами Бог тоже не обидел… И не вообрази, что я тебе льшу: не до этого! Расшифровывать мы будем Пульта… Да, это наш парень, не гляди на меня, как институтка на вошь… А ты — его единственный гарант безопасности… Внедрять тебя будем быстро: в последние дни Куб потерял несколько человек из охраны, под этим соусом и пойдешь.

— Поймите, Ильин, — вступил опять в разговор Светлов. — Агентов, да еще таких, как Пульт, за просто так не раскрывают: помимо упомянутой сделки по цветмету, за рубеж вот-вот уплывут ценнейшие иконы XVI века. Допустить этого мы просто не можем. Не имеем права.

— Значит, информация по антиквариату была подкинута именно Пульту…

О том, какие именно «крючки» развесил на Лакмуса Куб, я знал еше из утреннего разговора с Кондратовым.

— Короче, изъяв иконы, вы и сдадите Пульта… А в этот момент настоящий Лакмус продолжит свою общественно-полезную деятельность. Ловко! Вот только Пульта жаль. Подрежут его люди Куба.

— Ты там для чего, голубчик, будешь присутствовать?…

Твоё дело физически охранять Пульта от неприятностей он о тебе уже предупреждён. А сменим Пульту документы после завершения операции и отправим на заслуженный отдых… Потрудился мужик на славу, пора отпускать…

— И каким же манером вы намерены меня подсунуть бандюкам? — Я начинал злиться, в том числе и на Кондратова с его явно завышенной оценкой моей персоны.

— Пойдешь рядовой пешкой в охрану Куба, я же говорил… Все уже оговорено, легенда — самая простенькая: уволен из армии за торговлю взрывчатыми веществами. Подельники сели, ты отделался явно легким испугом.

— Охрана Куба… Почему не самого Пульта?

— Прежде чем замочить Пульта, кокнут, как водятся, его телохранителя — схема классическая. Приказ о его уничтожении, и ежу ясно, легче засечь рядом с Кубом, поскольку именно от него он и будет исходить… Еще вопросы есть?

Вопросов не было. Или, напротив, было столько, что задавать их выборочно не имело смысла.

— Валентин… — Светлов назвал меня по имени, пожалуй, впервые в жизни. — У меня к тебе совет: не высовывайся там, ладушки?…

Я поглядел на полковника ФСБ с удивлением.

— Ну, чтоб было понятно — поясню на примере. В далёкие тридцатые годы одного моего дальнего родственника взяли в охрану Ворошилова. Тому как раз новую машину предоставили. Вот парень, увидев ее, без всякой задней мысли — он по профессии литейщик был — и назвал коллегам марку стали, из которой кузов сделан… В тот же вечер родственника арестовали, и больше его никто не видел. Никто и никогда… Теперь ясно, что я имею в виду? Больше молчи и меньше спрашивай!

Еще один, последний, вопрос у меня все же возник.

— Могу я узнать, кто скрывается реально за кличкой Лакмус?

— Прости, Валентин… — Но даже Пульт уверен, что он — единственный агент в окружении Куба…

— От неожиданности я напрочь забыл о субординации, которую все-таки следовало соблюдать в присутствии фээсбэшника.

— Вы что же, хотите внедрить меня, даже не сообщив, кто такой Лакмус?! А если мне понадобится его помощь, информация, черт его знает что еще? Если от этого вообще будет зависеть жизнь Пульта?!

— Не кипятись. Лакмус о тебе знает прекрасно и, если понадобится, выйдет на связь. Не обижайся, но он действительно огромная ценность, а твоя задача — локальная… Да и внедрение, уверен, краткое, максимум дней на пять.

— И как же этот ваш бесценный раритет выйдет в случае надобности на связь?

— Запомни, пароль: «Молчание — золото». Ответа не требуется…